Зофья Посмыш - Пассажирка

Здесь Лиза вновь подошла к зеркалу. С минуту постояла неподвижно, разглядывая свое отражение. Взяла щетку. Откинула волосы со лба. Потом опять зачесала их на лоб. Стерла помаду, взглянула на себя и снова торопливо накрасила губы. Она изучала в зеркале свое лицо, словно чужое.

Вошел Вальтер с ракеткой в руке.

— Ну и замучил же он меня! Я прямо молил бога, чтобы ты пришла на выручку.

Она посмотрела на него отсутствующим взглядом.

— Я как раз собиралась идти.

— Вижу. На час позже, чем мы условились.

— Мне очень жаль, Вальтер.

— Ты спала? У тебя такой вид, будто ты еще не проснулась. Извел меня этот Бредли!

— Ты выиграл?

— Как сказать, это зависит от точки зрения. Но… что у тебя с голосом? Ты охрипла?

— Меня опять схватило. Поэтому…

Он подошел и, взяв ее за подбородок, озабоченно посмотрел ей в лицо.

— Ты меня огорчаешь, право же, огорчаешь. Нам следовало лететь самолетом.

— Да. И я так думаю.

Она опустилась в кресло, опасаясь, что он заметит ее тревогу, и потянулась за сигаретой.

— Не много ли ты куришь, Лизхен? — Взгляд его упал на пепельницу, полную окурков. — Ведь ты не такая уж курильщица. А теперь это тебе просто вредно.

Лиза промолчала. Она держала незажженную сигарету, не решаясь поднести ее ко рту, боясь, что не донесет.

— Тебе нужно выйти на воздух. Ты ужасно бледна.

— Это невозможно.

— Это необходимо. Слушайся врача. Утром ты была почти здорова. Накинь что-нибудь, и выйдем.

— Оставь меня, Вальтер…

— Ты слишком поддаешься болезни. Нельзя весь день сидеть в каюте.

— Я не выхожу потому, что в любую минуту мне может стать дурно.

— Ничего с тобой не случится. Несколько глубоких вдохов — и сразу станет легче. Пошли!..

— Вальтер, прошу тебя…

— Не капризничай. Я знаю, что нужно делать в таких случаях. Пребывание на свежем воздухе входит в курс лечения. Идем.

Не дожидаясь ответа, он накинул на нее плащ и взял под руку. Она подчинилась и разрешила подвести себя к двери. Но, едва переступив порог, испуганно отшатнулась, захлопнула дверь и прислонилась к ней всем телом. Вальтер вспылил.

— Что ты вытворяешь? Почему не выходишь?

— Подожди минутку, — прошептала она, дрожа всем телом.

— Но почему? Что все это значит?

— Тише, умоляю!

Он оторопел.

— Почему тише?! — Он увидел ее глаза, широко раскрытые, неподвижные. — Ты боишься?.. Но кого? Чего ты боишься?

— Тише… — молила она, чуть не плача.

Вальтер схватил ее за плечи.

— Что с тобой творится?

— Ничего… Я сейчас… одну минуту. Давай сядем.

Она продолжала стоять, прислонившись к двери, словно загораживая выход. Вальтер резким движением отстранил ее и выглянул в коридор. Кто-то шел мимо, и Лиза, не глядя, знала кто. Она- слышала, как захлопнулась дверь, как Вальтер подошел к ней. Звуки его шагов мучительно отдавались в ее голове, пока наконец она не услышала его голос:

— Лиза, что все это значит?

Она попыталась овладеть собой. Села в кресло и, глубоко вздохнув, ответила:

— Ничего. Не обращай на меня внимания.

Но этот ответ не удовлетворил Вальтера.

— Ты знаешь, кто шел по коридору?

— Откуда мне знать? — ответила она быстро, слишком быстро.

— И все-таки ты знаешь. Ты не хотела выйти из каюты, чтобы не встретиться с ней.

— С кем… не встретиться? Это твоя фантазия.

— Хотелось бы, чтобы это была фантазия. Но, увы, это, кажется, не так. Ты что-то от меня скрываешь!

— Ошибаешься, я ничего не скрываю.

— Хорошо, если бы это было так. Я согласен ошибиться. Рад был бы ошибиться! Ты знаешь, я не люблю совать нос в чужие тайны. Я не любопытен и, как правило, предпочитаю знать скорее меньше, чем больше. Но, кажется, на этот раз мне следует знать больше.

Она встала с кресла и направилась в ванную. Вальтер остановил ее.

— Пусти! Мне дурно.

— Неправда! Тебе не дурно. Я за тобой наблюдаю со вчерашнего дня. Это не морская болезнь.

— Зачем ты меня мучаешь?

Он помолчал, глядя ей в глаза.

— Я хочу тебя уберечь, — сказал он твердо.

Она отшатнулась.

— От чего?

— Не знаю. Ты ничего не хочешь мне сказать, и… я бы не стал спрашивать, если б не твой страх. Ты ее боишься. Здесь что-то такое… что…

— Ничего здесь нет! — крикнула она. — Это мне просто мерещится!

— Лиза, ты знаешь эту женщину…

— Нет! Я ее не знаю! Мне только кажется! Не может быть, чтобы это была она…

Вальтер поднялся и, словно удивленный тем, что его подозрения подтвердились, медленно произнес:

— Значит… она тебе кого-то напоминает?.. Кого же?

— Не спрашивай! Ты не должен спрашивать!

— Я не могу иначе. Это слишком серьезно, Лизхен… Если ты сама мне не скажешь…

Она побледнела.

— Ты… ты не сделаешь этого…

— И все же… Я не могу допустить, чтобы тебя шантажировали.

— Что ты хочешь сделать?

— Заявлю капитану или поговорю с ней.

Лиза без сил опустилась в кресло.

— Умоляю тебя…

— Лиза! Я должен знать. Если в твоей жизни есть что-то, о чем я не знаю…

Она дрожала как в лихорадке.

— Я ничего от тебя не скрыла. Ты знал все.

— Знал? Что? Что ты имеешь в виду?

— Мою работу во время войны.

— Твою работу? Что-то не припомню. Ах да, на вещевом складе, что ли?

— Да. Это было связано с моей службой.

— Знаю. В женских отрядах. Ты что-то говорила… Ну… и что же? Не понимаю, какое это имеет отношение к твоей истерике?

— Эта женщина… Мне кажется, что я ее знаю… оттуда.

— Откуда? Со склада? Что же тут страшного?

— А то… — она с трудом выговаривала слова, — что это был лагерный склад.

Вальтер все еще не понимал.

— Ну и что же? — спросил он с удивлением. — Работа, как всякая другая.

Тогда она сказала:

— Это была не просто работа. Это была служба. Я… меня направили в отдел лагерей.

Вальтер судорожно глотнул слюну.

— Каких лагерей?

Лиза молчала, и он добавил:

— Были трудовые лагеря, лагеря…

И тут он увидел ее глаза. Они были такие же, как тогда, во время инцидента с собакой. Лиза прошептала:

— Это не то.

Вальтер встал, прошелся несколько раз по каюте и остановился у иллюминатора. Он долго стоял, повернувшись к ней спиной.

— Концлагеря?.. — наконец произнес он. Голос его звучал хрипло. — Ты была в концлагерях? — Он резко повернулся к ней. — Значит, эти женские отряды… просто-напросто СС?! — Лицо его побагровело, казалось, он задыхался: — Эта женщина заключенная?! Говори!

Но Лиза уже овладела собой.

— Нет, не может быть! Мне просто померещилось!

— А вдруг? А если да? — настаивал он.

— Марта? — неуверенно произнесла она.

— Марта, — машинально повторил Вальтер. — Значит?..

Оба замолчали. Он смотрел в ее лицо, такое знакомое. Но сейчас в этом лице появилось нечто ужасающе чужое, что изменило его черты больше, во сто крат больше, чем вчерашняя новая прическа; изменило полностью и бесповоротно.