Пэлем Вудхауз - Том 9. Лорд Бискертон и другие

— Джордж!

— С ума сойти можно. Подумать только, сколько у него было вариантов на выбор! У меня прямо кровь закипает. Проконсультируйся он со мной, я бы подсказал ему сотню версий. Он мог бы сказать, что собирается пройти в парламент и потому должен пожить за городом, чтобы заручиться поддержкой электората. Поди проверь. Или можно было бы придумать родственника, умирающего в Ирландии, Ментоне или на Мадейре. Так нет! Он идет и говорит, что его разнесло и он залег в постель. Не удивлюсь, если девушка уже переменила решение. Ты с ней встречаешься каждый день. Как она? Задумчива? Ты видела ее в мрачном настроении? В размышлениях? Она похожа на девушку, которая погрузилась в свои мысли и пришла к выводу, что совершила тяжкую ошибку?

Леди Вера передернулась

— Что за странные вещи ты говоришь, Джордж!

— Ничего странного, — возразил лорд Ходдесдон. — Я говорю как проницательный человек, который умеет смотреть вперед. Что ты тут видишь странного?

— Она и раньше бывала задумчивой. Очень даже.

— Господи!

— Да, я часто это замечала. Несколько раз, когда мы мирно обедали дома, я замечала, как по ее лицу пробегала тень задумчивости. Точно такое выражение бывает в глазках у моего дорогого Шам-Пу, когда он слышит звяканье кофейных чашек. Он так любит сахарок, который подают к кофе, лапочка моя.

— Избавь меня от твоего Шам-Пу, — нетерпеливо прервал ее лорд Ходдесдон, который не принадлежал к числу обожателей пекинеса своей сестры. — Если у тебя есть что сказать про Шам-Пу, поделись с ветеринаром. А пока сделай милость, сосредоточься на Энн Мун.

— Я просто сказала, что у нее было точь-в-точь такое выражение лица, как у Шам-Пу, когда он думает про сахарок. Словно она лелеет сладкую мечту.

— Ну ладно, черт подери. То есть, если она только и делает, что лелеет сладкие мечты…

Леди Вера разрушила зарождавшуюся у брата надежду. Лицо ее было очень серьезным.

— Рассуди сам, Джордж. Стала бы девушка, думающая о Годфри, выглядеть так, словно лелеет сладостную мечту?

— Господи, конечно, нет. Это правда. То есть! — вскричал лорд Ходдесдон, задрожав всем телом, когда страшный смысл этих слов дошел до него. — Не хочешь ли ты сказать?..

Леди Вера печально кивнула.

— Вот именно. Я боюсь, что Энн познакомилась с кем-то еще.

— Не говори таких ужасных вещей, Вера!

— Я в самом деле считаю, что это случилось. У меня сложилось впечатление, что она что-то обдумывает. А что ей обдумывать, кроме того, что она ошиблась, приняв предложение Годфри и ей следует разорвать помолвку, освободиться и выйти замуж за другого.

Лорд Ходдесдон стоически сопротивлялся сонму страхов, овладевавших им.

— Только не говори про «другого», как будто он действительно существует. Ты же не знаешь наверное. Это только догадка.

— Женская интуиция мне подсказывает, Джордж. Кроме того…

— Кто бы это мог быть? Где она с ним встретилась? Я знаю, что она ходит на ленчи и обеды, на танцы каждый день и встречает тысячи молодых людей, но они все как капля воды похожи на Годфри. Я даже их не различаю. И никто не различает. Они все выглядят одинаково, и думают одинаково, и говорят одинаково. Нельзя и помыслить предполагать, что кто-то из них вдруг ее чем-то очаровал. Если бы она пошла на турнир и воспылала страстью к победителю, какому-нибудь жеребцу с накачанными мускулами, это я бы смог понять. Но чего ради менять одного Бискертона на другого? Когда я давеча говорил, что она может разорвать помолвку, я вовсе не имел в виду, что она планирует брак с другим. Я просто опасаюсь, что она даст Годфри отставку и отчалит в Америку.

— Позволь мне сказать одну любопытную вещь, Джордж. Помнишь тот день, когда ты возил Энн на ленч в ресторан «Беркли»?

— Ну и что?

— В тот вечер я случайно встретила леди Венейблс, и она спросила меня, кто тот молодой человек, с которым Энн ехала по Пиккадилли. Она сказала, что ей он незнаком, а она всех знает в Лондоне.

— Что?

— Очень симпатичный мужчина, сказала она, с мужественным, открытым лицом. Она уверена, что никогда раньше его не видела. А леди Венейблс дает столько вечеров, чтобы выдать замуж бедняжку Харриет, что не осталось ни единого холостяка, которого она не видела хотя бы мельком. Так что мужчина, с которым видели Энн, в самом деле никому не известен, и он может быть кем угодно, хоть твоим жеребцом-победителем, например.

Лорд Ходдесдон мерил шагами гостиную. Внезапно он сел.

— У меня мурашки по спине забегали, Вера!

— Извини. Я просто делюсь мыслями.

— А Годфри якобы валяется в постели со свинкой! Что же делать?

— Прежде всего надо повидаться с Годфри и объяснить ему, какому риску он подвергает свою помолвку. Я считаю, кредиторы не кредиторы, а ему следует немедленно вернуться в город.

— Как же он вернется? Энн думает, что он прикован к постели.

— Он мог бы сказать, что доктор поставил неправильный диагноз. Свинку на первых порах легко спутать с массой других болезней. Может, это флюс, к примеру.

— Воспаление лицевых мышц, — вдохновенно подхватил лорд Ходдесдон.

— Тоже хорошо.

— А как же быть с этими ребятами, которые хотят притянуть его к суду?

— Это можно уладить. Кстати, теперь, когда они знают, что он обручился с дочкой миллионера…

— Да-да.

— Во всяком случае, ему надо, не откладывая, связаться с Энн. Пусть хотя бы напишет ей. Надо надеяться, если она будет получать от него письма, это поможет. Я думаю, ему лучше всего поехать в Париж, а потом и она могла бы туда отправиться.

— А деньги где взять?

— Я улажу.

— Ты? — с надеждой спросил лорд Ходдесдон. — Ну, раз так…

— Но, — твердо сказала леди Вера, — я сказала, что достану денег, чтобы послать Годфри в Париж. Субсидировать тебя, Джордж, я отказываюсь.

— Мне всего-то и надо двадцать фунтов.

— Покидая этот дом, ты будешь по-прежнему в них нуждаться.

— Это так мало, — жалобно проговорил лорд Ходдесдон, — двадцать фунтов.

— Это ровно на двадцать фунтов больше, чем ты можешь получить от меня, — непреклонно ответила сестра.

— Ладно, — сказал брат. — Ладно. За спрос денег не берут, так ведь? Что плохого в том, чтобы попросить взаймы у родной сестры?

— Ничего плохого, Джордж. Всегда рада тебя выслушать, — сказала леди Вера. — Не стесняйся, проси. В любое время, как только тебе понадобятся деньги, можешь адресоваться ко мне. Но ты их, разумеется, не получишь.

Лорд Ходдесдон подергал себя за усы.

— Итак, возвращаясь к нашим баранам, я, по-твоему, должен поехать к Годфри?

— Полагаю, это сейчас главное. Энн очень импульсивная девушка, как бы нам не опоздать.

— Не говори так, Вера, — раздраженно сказал лорд Ходдесдон. — Я вижу, тебе доставляет удовольствие ковыряться в открытой ране. Ну ладно. Придется ехать за город. Или письмо написать?