Пэлем Вудхауз - Том 13. Салли и другие

— Так… — повторил он.

Салли смотрела на него спокойно — учитывая обстоятельства, подумал мистер Кармайл с возмущением, даже слишком спокойно.

— Забавная история, — сказал он, напирая на каждое слово.

Он подождал, пока она заговорит, однако она молчала.

— Впрочем, этого следовало ожидать, — мистер Кармайл горько рассмеялся.

Салли усилием воли отогнала от себя апатию.

— Если хотите, я все объясню, — сказала она.

— Какие тут могут быть объяснения! — холодно ответил мистер Кармайл.

— Что ж, — сказала Салли. Повисла пауза.

— До свидания, — сказал Брюс Кармайл.

— До свидания, — сказала Салли.

Брюс Кармайл пошел к двери. Там он остановился на мгновение и оглянулся на нее. Салли стояла у окна и смотрела на улицу. При виде изящной фигурки, блестящих волос, в которых играло солнце, у Брюса Кармайла сжалось сердце. Он засомневался. Однако уже в следующее мгновение он снова был сильным, и дверь за ним решительно захлопнулась.

Садясь в машину, он невольно посмотрел наверх, но она уже отошла от окна. В тот момент, когда машина, набирая скорость, шуршала вниз по улице, Салли слушала в телефонной трубке сонный голос Рыжика Кемпа, который, поняв кто ему звонит, тут же проснулся, а услышав то, что она ему сказала, пришел в буйный восторг.

Пять минут спустя он плескался в ванной, фальшиво распевая.

Сумерки сгущались медленно и с каким-то виноватым видом, будто стыдясь, что на них возложена неприятная обязанность положить конец прекрасному летнему деньку. На западе за деревьями все еще слабо тлела вечерняя заря, а серебряный серп новой луны уже повис над сараем. Салли вышла из дома и отвесила три поклона, на счастье. Она сошла с крыльца и стояла на усыпанной гравием дорожке, впитывая сладкие вечерние запахи и радуясь жизни.

Сумерки, поначалу ленивые, теперь принялись за дело энергично, желая выполнить работу быстро и основательно. Небо приобрело ровный темно-синий оттенок, зажглись неяркие звезды. Белесая асфальтовая дорога, ведущая в Патчогу, Бабилон и другие крупные центры, растворилась в ночи. В домах на другом конце поля зажглись огни. Со стороны питомника донесся сонный лай, и маленький белый пес, скакавший у ног Салли, замер и вызывающе пискнул.

Вечер был так тих, что шаги Рыжика, медленно возвращающегося из деревни, куда он ходил за провизией, вечерними газетами и шерстью для свитера, который вязала Салли, стали слышны задолго до того, как он свернул к воротам. Салли не видела его, однако, глядя туда, откуда доносились звуки, она вновь затрепетала от счастья, как случалось с ней каждый вечер вот уже год.

— Рыжик, — позвала она.

— Э-гей!

Мохнатый песик, издав еще один важный писк, засеменил к дороге, чтобы лично заняться этим делом. Приветствовали его прохладно. Несмотря на свою любовь к собакам, Рыжик так и не признал Тото. Он долго протестовал, когда с месяц назад Салли, увидев, как убивается миссис Мичер над своим любимцем, которого одолела какая-то пугающая вялость, предложила больному гостеприимство и деревенский воздух.

— Просто чудо, что ты сотворил с Тото, мой ангел, — сказала Салли, когда Рыжик подошел, холодно увертываясь от приветственных прыжков этого любопытного создания. — Он стал другим псом.

— Повезло ему, — заметил Рыжик.

— Когда я жила у миссис Мичер, он передвигался исключительно величавой поступью. Ни разу не ускорил шаг, а теперь все время носится.

— Это животное с рождения закармливали, — сурово сказал Рыжик. — Потому он и болел. Посидел немного на строгой диете, и все наладилось. Мы сможем, — сказал он, просияв, — отправить его назад уже на следующей неделе.

— Мне будет его не хватать.

— А я чуть не хватил его ботинком сегодня утром, — сказал Рыжик. — Он забрался на кухонный стол и жрал бекон. Так что надо было принять меры.

— Дикарь! — прошептала Салли. — Я всегда говорила, есть в тебе что-то жестокое. Рыжик, что за вечер!

— Ну, надо же! — воскликнул Рыжик, когда они вступили в освещенное пространство у кухонной двери.

— Что еще?

Он остановился и пристально посмотрел на нее.

— Знаешь, с тех пор как я ушел в деревню, ты, кажется, еще похорошела!

Салли обняла его.

— Возлюбленный мой, — сказала она, — ты купил отбивные?

Рыжик замер в ужасе.

— Ну и ну! Совершенно забыл.

— Ох, Рыжик, старый болван! Что ж, придется тебе, как Тото, посидеть немножко на строгой диете.

— Надо же… Ты уж прости. Я купил пряжу.

— Думаешь, ее можно есть?

— А что, у нас совсем ничего нет?

— Фрукты и овощи.

— Отлично! Хотя, конечно, если ты хочешь отбивных…

— Нет, что ты! Я живу духовной жизнью. Кроме того, говорят, овощи хороши для давления или что-то в этом роде. Конечно, про почту ты тоже забыл.

— Нет, что ты! Пришло два письма от людей, которые хотят купить эрделей.

— Не может быть! Рыжик, мы делаем успехи!

— Дела идут, — согласился Рыжик благодушно. — Если так будет и дальше, скоро мы сможем купить маленький автомобиль. Тебе тоже письмо. Вот.

— Это от Филлмора, — сказала Салли, рассмотрев надпись на конверте, когда они вошли в кухню. — Наконец-то. Я уже несколько месяцев ничего не получала от него.

Салли присела и открыла конверт. Рыжик тоже уселся за стол, устроился поудобней и принялся за вечернюю газету. Но, пробежав спортивную страничку, сложил ее и обратил свой взгляд к склоненной головке жены, испытывая неземное блаженство.

Они были женаты уже год, однако Рыжик до сих пор бродил в волшебном мире недоверчивый и изумленный, так и не сумев полностью осознать, как такое счастье возможно. В свое время он повидал немало вещей, которые на расстоянии выглядели хорошо, но ни одна не прошла тест на близкое знакомство. Ни одна, кроме этого брака.

Брак с Салли оказался одной из тех редких вещей, где все было без обмана. И честные глаза Рыжика сияли, когда он смотрел на жену.

Салли вдруг тихо рассмеялась.

— Рыжик, ты только посмотри!

Он наклонился через стол и взял у нее листок бумаги, который она ему протягивала. Жирным шрифтом на листке было отпечатано следующее:

«Попп»

Потрясающие

Пирожки со свининой

Сочно — сытно — аппетитно

(Скажи: «Попп!» Это может и ребенок)

Рыжик разглядывал шифровку, наморщив лоб.

— Что это? — спросил он.

— Это Филлмор.

— Что ты имеешь в виду?

В горле у Салли забулькало от смеха.

— Филлмор и Глэдис открыли ресторанчик в Питтсбурге.

— Ресторанчик! — Рыжик был шокирован. Конечно, он знал, что на посту директора этот современный Наполеон потерпел полный крах, однако уважения к шурину, которого считал выдающимся умом, не потерял. Чтобы Филлмор Николас, Избранник судьбы, опустился до какого-то ресторана — и не ресторана даже, ресторанчика — это просто неприлично!