Пэлем Вудхауз - Том 13. Салли и другие

— Ох, Рыжик!

Он нисколько не погрешил против истины, сказав, что вид у него не очень. Нетронутый правый глаз преданно смотрел на Салли, а вот левый совершенно скрылся под одутловатой опухолью грязно-лилового цвета. Огромный синяк расплылся на левой скуле, распухшие губы шевелились с трудом.

— Все в порядке, — заверил он.

— Совсем не в порядке. Какой ужас! Бедный, вы, бедный. — Она со злостью сжала зубы. — Жаль, что он его не убил!

— Э?

— Жаль, Лью Лукас, или как там его, не убил эту скотину!

— Знаете, я не знаю. — Жажда справедливости побудила Рыжика встать на сторону своего бывшего работодателя и оспорить эти суровые слова. — Не такой уж он плохой. В смысле, Клоп Батлер.

— Вы что, серьезно говорите, что вам нравится этот негодяй?

— Он ничего. Взгляните на все его глазами, и вообще. Если подумать, нельзя его винить за то, что его так понесло. Подумайте сами, какой-то спарринг-партнер, и вдруг на него накинулся. Естественно, ему это не понравилось. Я сам виноват. Не надо было начинать, конечно. Но я выглядел полным идиотом, а тут еще подумал, что вы смотрите… Ну и мне показалось, что будет неплохо сделать что-то. Конечно, я не имел права. Спарринг-партнер не должен…

— Садитесь, — сказала Салли. Рыжик сел.

— Рыжик, вы слишком хороши для этой жизни.

— Ох, ну…

— Если бы кто-то тюкнул вас по голове и украл часы с цепочкой, вы бы, наверное, сказали, что в этом есть и ваша вина или что-нибудь вроде того. Но я всего лишь сварливая женщина и говорю: жаль, что этот зверь, Клоп Батлер, не погиб жалкой смертью. Я бы пришла и станцевала у него на могиле… А с чего это вы занялись боксом?

— Ну, просто ничего больше не подвернулось. Боксировать я умею, в хорошей форме, и все такое. Так что мне показалось, это неплохо для начала. На жизнь хватает. Платят вполне достойно. Знаете, довольно приятная работа.

— Приятная? Когда тебя вот так бьют?

— О, это перестаешь замечать. К тому же мне всегда нравилось подраться. Ну и когда ваш брат меня уволил…

У Салли вырвалось восклицание.

— Как странно! Я примчалась в Уайт Плейнс, чтобы найти Филлмора и отчитать его, и так ничего ему не сказала! А с тех пор я его не видела, и никак с ним не свяжешься.

— Да. Занятой человек ваш брат.

— Почему же Филлмор отпустил вас?

— Отпустил меня? О, вы хотите сказать… Ну, это, в общем, запутанная история. Недоразумение.

— Что случилось?

— Так, ерунда. Просто…

— Что случилось?

На изуродованном лице отразилось замешательство. Рыжик неловко огляделся по сторонам.

— Не стоит об этом.

— Стоит. Я имею право знать. В конце концов, к Филлмору вас направила я…

— Это так мило с вашей стороны.

— Не перебивайте! Я отправила вас к Филлмору, и он не должен был увольнять вас, не посоветовавшись со мной. Что произошло?

Рыжик в отчаянии теребил пальцы.

— Так неудачно получилось… Видите ли, его жена… Не знаю, знакомы ли вы…

— Конечно, знакомы.

— Ну да. Что же это я? То есть, все-таки жена брата… — тонко подметил Рыжик. — Хотя вообще-то часто бывает, что невестки знать друг друга не желают. Один мой знакомый…

— Рыжик, — сказала Салли. — Нехорошо, что вы увиливаете от моих вопросов. Не думайте, что вам удастся сменить тему. Я неумолима, решительна и безжалостна, и я добуду из вас эту историю, даже если придется использовать штопор. Так что там с женой Филлмора?

Рыжик неохотно вернулся к основной теме:

— Однажды утром она пришла в контору, и мы начали валять дурака…

— Валять дурака?

— Ну, вроде как гоняться друг за другом.

— Гоняться?

— Ну, я гонялся.

— Что вы делали?

— Побегал за ней немножко, понимаете.

Салли с удивлением смотрела на этого поборника легкомыслия.

— Нет, не понимаю. Рыжик смутился еще больше.

— Дело, видите ли, в том, что она проскользнула в приемную совсем незаметно. Я как раз смотрел одну вещь и не знал, что она здесь, и вдруг она выхватила это у меня…

— Что она выхватила?

— Да так… То, на что я смотрел. Отняла… сцапала… без спроса, понимаете, и отдавать не хотела и, вообще, начала дразнить меня, ну я и стал бегать за ней и только изловил, как входит ваш брат. Думаю, — сообразил наконец Рыжик, — на самом деле они пришли вместе, он просто отстал на минутку. Может, встретил кого или еще что… Ну, в общем, ему не понравилось, что я занимаюсь джиу-джитсу с его женой. И никому на его месте не понравилось бы, — добавил он, как всегда справедливый. — Сразу он ничего не сказал, но немного попозже вызвал меня и уволил.

Салли покачала головой.

— В жизни не слышала такой дурацкой истории. А что у вас отняла миссис Филлмор?

— Да так…

Салли повелительно стукнула по столу.

— Рыжик!

— Ну, вообще-то, — признался ее гость, — это была фотография.

— Фотография кого? Или, если хотите, чья?

— Ну… Если быть точным, ваша.

— Моя? — Салли вытаращила глаза. — Я никогда не дарила вам фотографий.

Лицо его напоминало этюд в багрово-алых тонах.

— Вообще-то вы не то чтобы подарили, — пробормотал он. — То есть я имею в виду…

— Боже мой! — Салли внезапно осенило. — Фотография, которая пропала после переезда. Вы ее украли и молчали все это время?

— Да, я как бы взял ее…

— Ну, вы и притворщик! И вы помогали мне ее искать! — Она смотрела на него почти с уважением. — Вот уж не думала, что вы такой тонкий и коварный. Я столько нового о вас узнаю.

Повисла короткая пауза. Исповедовавшись, Рыжик как будто повеселел.

— Надеюсь, вы не очень о ней горевали? — сказал он, наконец. — Она просто лежала, знаете, и мне захотелось взять ее. А спросить не осмелился и…

— Не извиняйтесь, — сердечно сказала Салли. — Мне даже приятно. Значит, вы опять из-за меня пострадали? Сомнений нет, я — ваш злой гений. Какой же я мерзкий человек! Для начала натравила вас на Семью… Кстати, хочу выразить вам благодарность. Познакомившись с дядей Дональдом, я поняла, какое общественно полезное дело вы совершили. Я разрушила ваши планы. А теперь моя роковая красота кабинетного формата вновь привела вас к краху. Так что теперь я просто обязана подыскать для вас работу. Мне все ясно.

— Нет, правда, не беспокойтесь. Все будет в порядке.

— Это мой долг. Теперь разберемся, что вы действительно умеете делать? Кража со взломом — само собой, вот только профессия эта малопочтенная. Вы были официантом, боксером и правой рукой, и все это вам не подошло. У вас есть какие-нибудь мысли по этому поводу?

Рыжик покачал головой.

— Уж что-нибудь я раздобуду, наверное.

— Да, но что? На этот раз нельзя ошибаться. Мне не хочется, гуляя по Бродвею, наткнуться на вас с метлой в руках. Мне не хочется устроить вас курьером, а потом обнаружить вас у себя под дверью. Я бы предпочла так: я иду в свой банк, спросить, не превысила ли я кредит, мне говорят, что президент готов уделить мне две минутки, я робко вхожу и обнаруживаю вас в огромном кресле. Хоть что-нибудь вы умеете делать? Что-нибудь надежное и основательное, чтобы не попасть в богадельню на старости лет? Подумайте!