Жан-Мари Густав Леклезио - Протокол

Адам перевернул карточку, на обороте было написано:

«Фотография Дюка» «Бромид серебра, перепечатка запрещена».

«Тулуза, улица Полинер, 10».

Для Адама, ожидавшего прочесть:

«Красивая девушка на пляже».

Или нечто сальное, вроде:

«Хотите со мной поиграть?»

Это стало разочарованием.

Адам до позднего вечера бродил по улицам. Около восьми он съел кусок хлеба; устроился на скамье на автобусной станции. Он смотрел на прохожих: одни укрывались под зонтами, другие были в плащах.

На другой стороне площади стояло несколько пустых автобусов, за ними виднелся вход в кинотеатр. Фасад здания освещали неоновые огни; под дождем, дожидаясь начала сеанса, мокла кучка зрителей. Название «Рекс» украшали мигавшие красные лампочки, под ним, на большой афише, мужчина в плаще обнимал на молу женщину в плаще. У обоих были красные лица и желтые волосы, как будто они перележали на солнце. На черном фоне, рядом с героями, красовался желтый, похожий на уличный фонарь, шар. Слишком яркие, застывшие в неуклюжей неподвижности лица производили странное и мрачное впечатление; уродливые глаза под изломанными бровями пялились в небо, широко разинутые рты напоминали две слившиеся воедино кровоточащие раны.

Фильм назывался «Порт Дурмана» или что-то вроде того; Адам подумал, что Сэмюелю Фуллеру наверняка понравилась бы эта афиша. На мгновение ему захотелось войти, но он тут же вспомнил, что денег вряд ли хватит, доел хлеб и закурил.

Чуть дальше, под аркадами, ждали автобуса две или три девушки. Все они были в цветастых платьях, шалях, чулках телесного цвета и с сумками из искусственной кожи. Подойди Адам ближе, наверняка учуял бы запах духов. Он решил, что сегодня суббота, и попытался посчитать дни, но не преуспел. В конце концов он принял свое предположение за данность: суббота, день танцев, далее по списку. Он подумал, что мог бы отправиться в одно из тех мест, где раньше проводил вечера, в «Перголу», «Шутинг Стар» или клуб «Мамонт». Выпить пива, пообщаться пару часиков с девушкой. Остановила его нелюбовь к танцам. Он не только плохо танцевал, но все знали, что он плохо танцует. Так зачем попусту тратить время? Он никому ничего не докажет, да и денег нет.

Подошел автобус и увез девушек; через несколько минут их место заняли другие, на удивление похожие на уехавших. Рядом сидели два рабочих-алжирца; они молча курили и разглядывали девиц; курили сигары, молчали и пялились на женские ноги.

Один за другим подъехали три автобуса; каждый увозил стайку девиц и нескольких работяг. Суббота, сегодня точно суббота. Незадолго до прихода четвертого по счету автобуса под аркадой появился оборванец с кипой старых коробок и вытащенных из помойки газет. Он прислонил свою поклажу к столбу напротив скамьи, где сидел Адам, и пристроился ждать автобуса. Больше всего этот человек напоминал бродягу или нищего, но Адам заметил, что он носит очки.

Внезапно Адаму захотелось с ним поговорить, он встал и направился к незнакомцу. Они немного поговорили вполголоса. Очкастый клошар не смотрел на Адама. Он сидел, склонив голову к плечу, и смотрел вниз, на носки своих ботинок. Время от времени он почесывался — то ногу, то подмышки, то голову. Он не был ни удивлен, ни испуган и выглядел слегка высокомерным и скучающим. Левой рукой он поддерживал кипу картонок и газет, на которой сидел, чтобы она не рассыпалась под ним. Он был грязный, плохо выбритый и сильно вонял. Он не шевелился, только раз кивком показал, откуда приходят автобусы. Сказал, что не курит, и попросил у Адама монетку, но тот не дал.

Когда подошел автобус, он осторожно поднялся, собрал свои вещи и поднялся по ступенькам, даже не оглянувшись на Адама. Тот видел через стекло, как он медленно шарит по карманам в поисках денег, чтобы заплатить кондуктору. Он стоял, опустив испитое лицо, и поддерживал левой рукой очки на переносице, чтобы не свалились при очередном толчке.

У Адама не хватило терпения дожидаться пятого по счету автобуса. Люди вечны, а Бог есть смерть. Люди вечны, а Бог есть смерть. Люди вечны, а Бог есть смерть. ЛЮДИ вечны, а Бог есть смерть.

Туалеты и телефон в «Магеллане» находились в глубине зала, с левой стороны. Выйдя из двери с буквой «М», посетитель натыкался на столик с телефонным справочником. Чтобы позвонить, нужно было дать номер бармену. Он записывал его на клочке бумаги — 84.10.10 — набирал на стоявшем на стойке аппарате, потом переводил звонок на другой аппарат в кабине и делал знак клиенту:

«Подойдите!»

В этот момент нужно было нажать на красную кнопку на телефоне, и гнусавый голос отвечал:

«Алло, слушаю!»

«Алло, Мишель?»

«Это не Мишель, это ее сестра — кто…»

«Ясно. Жермена. Мишель дома?»

«Нет».

«Ее нет?»

«Это не Мишель, а ее сестра. — Кто…»

«Вы, случайно, не знаете, где Мишель?»

«Кто это говорит?»

«Приятель Мишель, Адам…»

«Адам — ах да, Адам Полло?»

«Именно так».

«Конечно — у вас к ней что-то важное?»

«Вообще-то да, довольно важное… Ну, я просто хотел, хотел узнать, как у Мишель дела. Мы какое-то время не виделись, вот я и…»

«Понимаю».

«Не знаете, где она сейчас может быть?»

«Мишель?»

«Да, Мишель».

«Не знаю — она уехала часа два назад, на машине. Ничего не сказала».

«А… как думаете, когда она вернется?»

«По-разному бывает. Все зависит от того, куда она пошла».

«Но в принципе?»

«В принципе, она всегда возвращается к ___ к одиннадцати, в районе одиннадцати…»

«Хотите сказать, что не знаете, вернется ли она вообще сегодня вечером?»

«Сегодня вечером?»

«Ну да, до утра?»

«Это вряд ли — не думаю, что она ушла на всю ночь. Иногда она так поступает; ночует у подружки. Но не думаю. Она предупреждает, что не вернется, звонит или заранее говорит, перед уходом. Раз Мишель ничего мне не сказала, значит, скоро вернется».

«Ну ясно. Значит — после одиннадцати?»

«Думаю, раньше. А вообще, не знаю».

«Ясно».

«Слушайте, будет лучше всего — если у вас к ней дело, скажите мне, и я ей передам, как только она вернется… Оставите номер телефона?»

«Нет. Я в баре».

«Тогда перезвоните через час или два. До полуночи, конечно».

«До полуночи?»

«Ну да, около одиннадцати».

«Загвоздка в том, что я не могу. У меня пароход через час. Отправляюсь в Сенегал. Хотел попрощаться перед отъездом».

«Да что вы, в Сенегал?»

«Да, я ___»

«Ясно, ясно…»

«А как вы думаете, Мишель сейчас у своей подруги?»

«Понятия не имею».

«Не имеете. А — вы не могли бы сказать, как зовут ее подругу?»

«Соня. Соня Амадуни».

«У нее есть телефон?»

«Есть. Хотите, чтобы я нашла вам номер?»

«Пожалуйста, если не трудно».

Адам взмок под пластиковым колпаком, из трубки доносились странные звуки: шаги, фразы, которые он не мог разобрать, потом диалог между кем-то и кем-то, в отдалении, между гостиной и лестницей на второй этаж: «Кто это был, Жермена? Приятель Мишель, мама, он едет в Сенегал и хочет с ней проститься. В Сенегал? Да, ему нужен номер телефона Сони, какой у нее номер? Номер Сони, ну, этой, Сони Амадуни? А, Сони Амадуни, 88.07.54. 88.07.54? Точно? Да… Ты дашь ему номер? Да».