Уильям Теккерей - "Вороново крыло"

— Джина, дорогая, ты видела Булей? — обратилась мать к молодой леди. Он в буфете с твоим отцом. На нем военный мундир с гербовыми пуговицами, можно и впрямь подумать, что он настоящий офицер.

Это было в стиле мистера Булей — он всячески стремился походить на военных, которым ему, по роду его ремесла, приходилось шить столько великолепных красных и синих мундиров (в которых щеголяет наша армия). А что до гербовых пуговиц, то не он ли изготовил целый набор мундиров для его величества покойного короля Георга IV? Рассказывая об этом, он неизменно присовокуплял: "У нас, сэр, хранятся мерки с принца Блюхера и принца Шварценберга, да и не только с них, я кроил для самого Веллингтона". При его рвении, я полагаю, Булей не преминул бы отправиться на остров Святой Елены, чтобы сшить мундир Наполеону. На нем был иссиня-черный парик и бакенбарды той же масти. Он выражался всегда кратко и решительно, а отправляясь на костюмированные балы и маскарады, наряжался фельдмаршалом.

— Сегодня он просто бесподобен, — продолжала миссис Крамп.

— Да, — согласилась Джина, — но у него такой безобразный парик, а волоски его накрашенных бакенбард вечно пристают к белым перчаткам.

— Ни у кого теперь нет своих волос, милочка, — со вздохом заметила миссис Крамп, — у одного только Эглантайна роскошные волосы.

— Как у всех парикмахеров, — пренебрежительно возразила Морджиана. Противно, что у них у всех такие жирные короткие пальцы.

Ей-богу, с прелестной Морджианой творилось что-то неладное. Уж не предпочла ли она какого-нибудь претендента всем остальным? Быть может, юный Глобер, игравший в любительских спектаклях Ромео, оказался моложе и прекраснее других? Или, встретившись с таким истым джентльменом, как мистер Уокер, она острее почувствовала недостаток утонченности в своих прежних обожателях? Так или иначе, но в течение целого вечера она была необычайно холодна, несмотря на все знаки внимания со стороны мистера Булей, то и дело посматривала на дверь ложи, словно поджидая кого-то, и скушала всего лишь несколько устриц из бочонка, любезно присланного портным к ужину в "Сапожную Щетку".

— В чем дело? — спросил мистер Булей своего союзника Крампа, после того как дамы удалились и они остались вдвоем. — Она рта не раскрыла за целый вечер. Она ни разу не посмеялась над фарсом и ни разу не заплакала, когда давали трагедию, а вы знаете, как легко она смеется и плачет. Она выпила всего только полстакана негуса, а пива — не более четверти стакана.

— Да, — спокойно подтвердил мистер Крамп. — Не иначе как брадобрей приворожил ее: он ее причесывал перед театром.

— Я его пристрелю, чтоб ему пусто было! Чтобы этот глупый жирный женоподобный боров женился на мисс Морджиане! Никогда! Я застрелю его. В следующую же субботу я вызову его на дуэль. Уж я наступлю на его любимую мозоль, я оттаскаю его за нос.

— Только чтобы никаких ссор в "Отбивной", — твердо возразил мистер Крамп. — Пока я сижу в этом кресле, я не допущу здесь никаких ссор!

— Надеюсь, во всяком случае, вы останетесь моим другом?

— Разумеется, и вы это прекрасно знаете. Вы куда солиднее, и вы мне больше по душе, чем Эглантайн. Я больше доверяю вам, сэр, вы мужественнее, чем Эглантайн, хоть вы и портной, и я от всей души желаю, чтобы Морджиана досталась вам. Миссис Крами, как мне известно, думает на этот счет иначе. Но вот что я вам скажу: женщины любят поступать по-своему, и в этом отношении Морджиана не уступает своей матери, последнее слово, можете быть уверены, будет за ней.

После этого разговора мистер Вулси отправился домой все с той же непоколебимой решимостью расправиться с Эглантайном. А мистер Крамп преспокойно отошел ко сну и запустил носом свою обычную трель. Эглантайн же несколько минут терзался отчаянной ревностью, ибо он успел побывать в клубе и узнать, что Морджиана ездила в театр с его соперником. А мисс Морджиана видела во сне (сказать ли?) кого-то, чрезвычайно походившего на капитана Говарда Уокера. "Супруга капитана такого-то, — думала она. — До чего же мне нравятся настоящие джентльмены!"

Сам же мистер Уокер примерно в это самое время брел, пошатываясь, из "Риджент-клуба".

— Что за волосы! Что за брови! Что за глаза! Как б-бильярдные шары, черт возьми! — бормотал он, заикаясь.

На следующий день после обеда в "Риджент-клубе" мистер Уокер направился в лавку своего друга парфюмера, где в передней комнате восседал, по своему обыкновению, молодой человек по имени Мосроз.

По той или иной причине капитан находился в чрезвычайно хорошем расположении духа и, совершенно забыв о диалоге, происшедшем накануне между ним и помощником мистера Эглантайна, необыкновенно любезно обратился к последнему.

— Доброе утро, мистер Мосроз, — проговорил капитан Уокер, — вы свежи, как роза, ей-богу, Мосроз.

— А вы желты, как гинея, — мрачно отвечал Мосроз, уверенный, что капитан над ним издевается.

— Вы знаете, сэр, — продолжал, нисколько не обидевшись, капитан, — я, кажется, хватил вчера лишнего.

— Ну так вы всегда были свиньей, — проговорил мистер Мосроз.

— Благодарю вас, сэр, от такого слышу, — ответил капитан.

— Ах, так я свинья, ну таки сверну я вам за это шею, — продолжал пререкаться молодой человек, в полной мере владея искусством, столь распространенным среди его собратьев.

— Да разве я сказал что-нибудь обидное для вас, мой дорогой, — удивился Уокер, — не вы ли сами…

— Так вы хотите сказать, что я лгу? — рассвирепел Мосроз, всей душой ненавидевший Уокера и нисколько не старавшийся скрывать свои чувства.

Говоря по правде, он давно уже искал случая затеять ссору с Уокером и выжить его, если это окажется возможным, из лавки Эглантайна.

— Так, значит, вы хотите сказать, что я лгу, мистер Хукер Уокер?

— Попридержите-ка язык, Амос, черт бы вас побрал, — вскипел капитан, для которого имя Хукер было все равно что нож в сердце; но в эту минуту в лавку вошел посетитель, на лице мистера Амоса свирепое выражение сменилось слащавой улыбкой, а мистер Уокер прошел в залу.

Увидев мистера Эгяавтайна, Уокер и сам тотчас же расплылся в широчайшей улыбке, уселся на диван, протянул руку парфюмеру и принялся болтать с ним самым дружелюбным образом.

— Ну и обед, Тайни, скажу я вам! А что за знатные особы присутствовали на этом обеде! Биллингсгет, Воксхолл, Синкбарз, Бафф из голубых драгун и еще с полдюжины таких же молодцов. А как вы думаете, во сколько обошелся этот обед на человека? Держу пари, ни за что не отгадаете.

— По две гинеи с носа, не считая, конечно, вина? — предположил почтенный парфюмер.

— Не угадали!