Кэтрин Скоулс - Королева дождя

— Ты так усердно работаешь! — весело заметила Анна, пытаясь подавить растущее беспокойство при мысли, что Эллис могла умышленно ввести ее в заблуждение.

Подняв глаза, Анна заметила, что на крыше хижины разложена для просушки одежда: помимо китенге, там лежало маленькое поношенное платье. И крохотные шорты. Анна нахмурилась и окинула взглядом другие хижины, находившиеся в ее поле зрения. Затем обернулась к той крыше, на которой была разложена одежда. В ней стали постепенно всплывать воспоминания… Ее взгляд остановился на шортах. Полинявший узор на ткани. Бумеранги, копья и косматые головы аборигенов.

Занавески Сары.

Она невольно шагнула вперед, так что мальчик подскочил, испугавшись ее резкого движения, и, охваченный паникой, на четвереньках бросился прочь.

— Все в порядке. Не бойся, — сказала Анна и дотронулась до его плеча.

От ее прикосновения мальчик застыл. С его губ сорвался крик, пронзительный, словно крик раненого животного.

В огород, сминая траву, прибежала женщина. Она подскочила к ребенку, одним движением подхватила его на руки и забросила себе на спину.

Анна стояла на месте, потрясенная ужасом, плескавшимся в глазах мальчика. Его крики перешли в приглушенные всхлипывания.

Неожиданно Анну поступили женщины. Большинство из них были старухи — «ведьмы», внешне похожие на Наагу и Эллис. Но были здесь и другие — намного моложе их, если присмотреться. Под их рваной одеждой и нанизанными на нити амулетами пестрели более яркие китенге. И курчавые головы младенцев выглядывали из пеленок. За руки этих женщин держались малыши, а дети постарше выглядывали из-за их спин, широко раскрыв глаза.

Через эту небольшую толпу пробрались другие женщины, и Анна узнала в них тех, с кем сидела прошлой ночью у костра. Подойдя к белой женщине, они стали перед ней костлявым плечом к костлявому плечу, словно защищая стоявших за ними.

— Namna gain sasa? — спросила одна из них. Что ты здесь делаешь?

— Я услышала плач ребенка, — ответила Анна.

Узловатый палец, пронзив воздух, указал в направлении костра Эллис.

— Ты должна быть там.

Люди расступились, давая Анне пройти. Но не успела она воспользоваться этим советом, как вдалеке появилась Эллис. Она почти бежала, так что лохмотья на ней развевались, а на ее лице читалась тревога.

— Что происходит? — спросила Анна, когда африканка приблизилась к ней.

— Ты зашла не в ту часть поселения, — ответила Эллис.

К Анне подошел Стенли. Увидев его, какой-то малыш заплакал и убежал. Молодые женщины и дети не сводили с мужчины испуганных глаз.

— Почему ты сказала, что здесь живут только старухи? — поинтересовалась Анна.

Эллис нахмурилась, но не ответила. Толпа любопытных увеличивалась. Десятки новых лиц, напряженных и встревоженных.

— Здесь действительно только старухи, — наконец заговорила Эллис. — И несколько семей. Мы никому не причиняем вреда.

Похоже, она не знала, что еще добавить, и, прищурившись, изучала лицо белой женщины, словно пытаясь найти в нем подсказку. Сдавшись, она уже собралась уйти, как вдруг ее взгляд упал на браслет из слоновой кости на руке Анны.

— Откуда он у тебя? — резко спросила Эллис.

Этот внезапный вопрос сбил Анну с толку. Она ответила, как бы оправдываясь:

— Мне его подарили.

Иссохшая рука схватила ее за запястье, приподняла руку. Палец прошелся по черным узорам браслета.

— Он принадлежал одному целителю.

— Да, он был моим другом.

— Из какого он племени?

— Ваганга. — Анна смотрела Эллис прямо в глаза, гордо вскинув подбородок. — Это мое племя, я к нему присоединилась.

Подумав минуту, она расстегнула блузку и показала Эллис знак на груди.

Черное старое лицо дрогнуло от удивления — несвойственная ему эмоция исказила черты, давно сформированные временем.

В этот момент толпа зашевелилась, разошлась в стороны, и вперед вытолкнули двух человек. Они выделялись на общем фоне: такие же старые и худые, но наброшенная на плечи полинявшая ткань была сложного переплетения и ее украшали изысканные узоры. Одна из них — а это была женщина, — выглядела очень старой или больной: она едва переставляла ноги. Вторым был высокий мужчина. Он шел медленно, но ступал твердо, словно путь ему предстоял долгий.

Глядя на них, Анна рылась в своей памяти. Что-то знакомое чудилось ей в узорах на тонкой ткани. То, как двигалась высокая фигура…

Ее сердце забилось быстрее, а глаза широко распахнулись.

На лице расплылась радостная улыбка.

Это были Зания и Старая Королева.

В три прыжка Анна преодолела разделявшее их расстояние. Она стояла перед ними, не в состоянии произнести ни слова.

Лицо доктора безопасности избороздили глубокие морщины, проложенные возрастом или невзгодами, но при виде своей давней подруги он чуть не заплясал от восторга.

Старая Королева протянула руки к лицу Анны. Ее иссохшие пальцы дотрагивались до бровей, щек, носа, глаз женщины, но ее взгляд по-прежнему был пустым и смотрела она в никуда. Она подалась к Анне, чтобы вдохнуть ее запах.

— Это правда ты, — подтвердила она. — Дочь моя. Ты пришла!

Анна улыбнулась и сказала сквозь слезы:

— Я пришла.

Через мгновение кто-то дернул Анну за руку.

— Пойдем.

Анна пошла вместе со Старой Королевой, Занией, Стенли и Эллис к какой-то хижине. Им принесли низкие табуреты, а Старой Королеве — кровать с каркасом из канатов.

Слепую женщину осторожно провели к ее месту. Анна села рядом. В прошлом они и подумать не могли, чтобы взяться за руки, но сейчас Старая Королева крепко сжимала пальцы Анны, словно боясь, что та ее покинет. Зания поставил свой табурет возле Анны с другой стороны. Он сел, согнув длинные худые ноги так, что они образовали острые углы, и этим немного напомнил гигантскую саранчу.

Стенли опустился на корточки неподалеку от них, возле края кострища. Он небрежно постукивал палкой по тлеющим углям, выбивая искры. Кто-нибудь мог бы подумать, что он спокоен, но Анна видела: он не спускает с нее глаз. Она понимала, что он не знает, как относиться к ее воссоединению с Занией и Старой Королевой. Ее народом…

Эллис продолжала стоять, поглядывая на собравшихся в хижине. В одной руке она держала потухшую трубку, другая свободно висела вдоль тела.

Анна повернулась к Зании. Она подалась к нему — ее тело словно балансировало на краю пропасти с тысячью вопросов.

— Трудности наши велики, — начал старик, бросаясь в разговор с тем же нетерпением, какое испытывала Анна. — Правительство назначило нового вождя нашего племени. Им стал регент. Как и когда-то, он принес нам много страданий. Китаму, Патамиша и многие воины отправились на поиски работы в Додому. Другие ушли на ту сторону холма, стали жить в Джермантауне. Нас бросили.