Александр Ванярх - Перестройка

Черное, бездонное, усыпанное бриллиантами небо действительно жило, дышало, двигалось. Луна, висевшая почти над горными хребтами, заливала бледно-туманным светом верхушки таежных деревьев, отчего те были еще таинственнее и сказочнее. Так и казалось, что сейчас что-то неведомое закричит протяжным голосом и умчит навстречу звездам, в иные, доселе неизученные миры. Ванька трусливым не был, даже мечтал поступить в аэроклуб, но, услышав, как зашуршали ветки ближних деревьев, быстро повернул в ту сторону двустволку. Но ничего подозрительного не обнаружил. Совершенно черные громадные деревья качнулись, повинуясь несильному дуновению ветерка, зашуршали ветками, крякнули пару раз стволами и успокоились.

Тихо и безмолвно. Иван присел, чтобы лучше рассмотреть прилегающую к избушке поляну, видимо, служившую когда-то Егору огородом, и ничего не увидел. «Интересно, ни зайцев, ни лисицы, хотя бы белка пробежала — никого». – Подумал парень. И действительно — никого. Ванька от избушки не отходил, стоял прямо у двери, буквально в двух шагах. Полушубок, валенки, ватные брюки, шапка, рукавицы. Сибирская экипировка, проверенная, в этих краях, переносила любые невзгоды, а сейчас было где-то чуть больше двадцати градусов мороза, да, притом, после такой печки, Ваня и не заметил как вышел в расстегнутом полушубке. Ледяной холодок стал заползать на грудь, и Иван, поставив ружье к стене, снял рукавицы и стал застегиваться.

Снова зашуршал ветерок в кронах больших сосен и елей, но шум от него не прекращался. «Ша-а-х, ша-а-х», — неслось из тайги. Иван прислушался. «Ш-ш-варк, ш-ш-варк», — продолжалось. «Будто бы кто-то идет», — пронеслось в голове парня, и он, скрываясь за стены избушки, пошел на шарканье. Снег скрипел под ногами юноши, и он, становясь не на всю ступню, старался передвигаться как можно тише. На чердаке забеспокоились голуби: «У-у-у».

Лунный свет уже не попадал на ближние от избушки деревья и темнота становилась непроглядной. Но между черными стволами белел снег, и на его фоне можно было кое-что разглядеть. Иван снова присел, прямо возле правого угла избушки. Звуки прекратились. Медленно переводя взгляд от одного ствола к другому, Ваня, затаив дыхание, прислушивался к любому шороху, но ничего не было слышно. Внимательно осмотрев часть тайги, которая прилегала к правой стороне избушки, Иван перенес свой взгляд на вездеход, стоявший почти на вершине сопки, оттого хорошо освещавшейся лунным светом, и замер, сердце его покатилось куда-то в пятки.

Возле внушительных размеров теперь уже совсем черной машины стоял огромный человек. Иван вначале, со страху, не понял, насколько он большой, но когда увидел, как эта громадина спокойно поставила ногу на гусеницу вездехода и, легко подпрыгнув, стала на самом верху, размеры его были неописуемы. Иван, забыв осторожность, метнулся к избушке и, открыв дверь в первую комнату, почему-то шепотом, но довольно громко сказал:

— Он там, на вездеходе, он угонит его!

Первым проснулся Виктор:

— Кто там?

— Человек, этот человек, я его выследил, — уже громко говорил Иван. Мужчины быстро поднялись, молча, оделись и, схватив ружья, по-одному выскочили из избушки.

— Только не стрелять! — тоном приказа сказал Виктор. — Ванька, где он?

— Там, на вездеходе!

На вездеходе никого не было. Бледный лунный свет уже уползал с верхушек сопок, но машина еще просматривалась хорошо.

— Ну, Ванька, ты даешь, — начал, было, шофер.

— Вот он, слева, смотрите за вездеходом!

И действительно, с тыльной стороны вездехода кто-то шел, были видны голова и плечи.

— Не стрелять! — еще раз повторил Виктор.

— Что тут стряслось? — высунула голову из-за двери Людмила.

— Мама, смотри, там, у вездехода, человек ходит, огромный такой!

— Да, громадина, — сказал Яков, когда существо вышло из-за вездехода, — с таким лучше не встречаться в тайге.

А человек постоял-постоял и стал медленно удаляться в сторону уходящей луны. Вдруг, совсем с другой стороны, раздался душераздирающий вопль. Существо остановилось, крикнуло точно так же и скрылось в черноте тайги.

— Надо бы посмотреть машину, — сказал Виктор, — мало ли чего.

— А что ее смотреть, он там ничего не сделает, в кабину не залезет, аккумулятор я отсоединил, — отозвался водитель.

— И все же надо сходить, — поддержал Виктора Яков, — берите фонарики и пошли. Ваня, останься тут, и ты, Людмила, не высовывайся.

— Это же надо, вот тебе и снежный человек, он же черный весь, — сказала Людмила, когда мужчины ушли к вездеходу.

— Вначале мне показалось, что он был серым, — сказал Ваня, — я его хорошо видел при лунном свете.

— Чем же он тут питается? Мне даже и сейчас не верится, что мы его видели, может, это сон?

— Ну да, «сон». Вон, уже деды наши возвращаются.

И тут из глубины тайги донесся какой-то своеобразный писк, притом писк все усиливался и усиливался и, наконец, превратился в мощный свист с каким-то шипением.

— Смотри, смотри, мама, вон туда!

Людмила повернула голову в то место, на которое указывал сын. Над тайгой, ярко освещенной лунным светом, медленно полз круглый приплюснутый диск, на самой верхней ноте писка он остановился и потом, резким скачком, прыгнул далеко вверх и, стремительно уменьшаясь в размерах, исчез в черном небе.

Мужчины, шедшие от вездехода, тоже увидели диск и, остановившись, смотрели, пока он не скрылся.

Над тайгой грохнул своеобразный хлопок и все стихло.

Звездное небо еще пуще заискрилось, задвигалось, задышало, казалось, что вот-вот оттуда отделится какая-то точка и, увеличиваясь в размерах, понесется к земле.

Но ничего не происходило. Черное многоликое пространство безразлично смотрело на притихшую тайгу миллионами подмигивающих глаз и молчало, молчало уже триллионы лет, и будет молчать так же вечно.

Глава сорок шестая

Исаевы сидели в машине и ждали. Отвратительно слякотная погода. Иногда сильные порывы ветра били по обшивке «тойоты», и она еле заметно качалась. В салоне тихо. Дети, кроме Андрея, спали, а Оксана молчала.

Внизу, в десяти шагах, чернела асфальтная дорога Одесса-Кишинев, через каких-то двести метров находился мост через Днестр. На мосту светились фонари. Было четко видно, что первый шлагбаум поднят.

— Наверно, кто-то только что проехал, — тихо сказал Иван, — вот бы сейчас рвануть, глядишь, — и проскочили бы.

— Так давайте, рванем! — загорелся Андрей.

— Нет, так вернее, у него автомат, надо ждать.

— Господи, какие кошмары! Ваня, может, давай завтра? Черт с ними, пусть трясут!

— Так пятьдесят килограмм тебе в руки дадут и что? А потом, ты же знаешь, почему я не хочу досмотра. Надо рисковать!

— Страшно, ведь у себя на родине и погибнуть можно.