Герман Казак - Город за рекой

Дорогой художник избегал говорить на личные темы, ограничившись небольшими замечаниями о двух фабриках, подведомственных администрации города, этих гигантских, как он сказал, предприятиях, которые великолепным образом дополняли друг друга. В результате особой системы, на протяжении многих поколений все более совершенствовавшейся, стало возможным вовлекать в непрерывный производственный процесс почти четыре пятых населения.

По мере того как они приближались к зоне одного из этих фабричных комплексов, все оживленнее становилась картина подземного мира. В конце коридора, который вливался в широкий туннель, их остановили несколько служащих фабричной охраны. Роберт предъявил свое удостоверение Префектуры и засвидетельствовал личность художника; от проводника, предложенного охраной, он отказался. Его желание удовлетворили. Потом, правда, Катель заметил, что один из охранников наблюдает за ними, потихоньку следуя сзади.

Они прошли еще шагов двадцать и оказались у туннеля, тут Роберт остановился и прижался к скальной стене. Мимо в подслеповатом искусственном свете нескончаемым потоком текли рабочие, которые толкали перед собой вагонетки, тележки, контейнеры, груженные штабелями строительного кирпича, одновременно по другой стороне туннеля встречным потоком двигались точно такие же вагонети и тележки, груженные измельченной каменной породой. Блестели обнаженные по пояс потные тела, глухой равномерный топот сотен тяжелых деревянных башмаков напоминал перестук копыт. Лица у большинства рабочих от напряжения были опущены вниз. За каждой грузовой повозкой шло несколько человек, с усилием толкавших ее по глубокой колее, за долгое время выбитой колесами в каменном полу. В обоих направлениях тянулись и тянулись колонны, которым не видно было ни начала, ни конца. Между отдельными эшелонами иногда шел конвоир с рудничной лампой, следивший за тем, чтобы с точностью соблюдалось расстояние в несколько метров между единицами грузопотока. У некоторых конвоиров через плечо была перекинута на ремешке, как ружье, проволочная корзинка, в которую они складывали падавшие иногда с тележек кирпичи.

В грохот и визг колес вплетались негромкая брань и кряхтенье; но в натруженных, набрякших шеях и руках людей, толкавших тележки с грузом, было скорее нечто безропотное, нежели озлобленное. Над согнутыми спинами сотен и сотен транспортных рабочих, казалось, веял дух внушенной покорности. Если движение грузопотока замедлялось, то это ставило под угрозу темп работы всего конвейера. В таких случаях вмешивались конвоиры, они с грубыми окриками отводили группу, готовую вот-вот застопориться, в боковую штольню, такие были предусмотрены в качестве запасных разъездов. Временами налетало облако пыли и окутывало скопление людей и тележек; порой волнами наплывал кисловатый запах теплого пара. Тележки и вагонетки шли одна за другой плотной вереницей, так что никакой возможности не было пересечь широкий туннель. Только сбоку оставалась свободная узкая полоса, по которой следом друг за другом двигались теперь Роберт и Катель. Люди, тянувшиеся им навстречу с грузом, не обращали на них ни малейшего внимания.

Туннель стал расширяться и вскоре перешел в обширное помещение, своды которого подпирали прямоугольные колонны. Гудящий шум не давал говорить, заглушая слова. Катель свернул во внутренний коридор, круто уводивший вверх. Шум, хотя и доносился сюда, был мягче, приглушеннее. Через небольшие открытые проемы в каменной стене можно было заглянуть в зал внизу. Остановившись у одного из таких проемов, Роберт стал обозревать сверху движущуюся панораму монотонного напряженного труда. Это был один из семнадцати цехов, откуда отгружались партии готовой продукции, а именно шестигранные формовые кирпичи, производство которых состояло в ведении городской администрации. Сюда же одновременно подвозилось сырье, ссып #225; вшееся в огромные резервуары с металлическими круговыми сходнями.

От этих стальных резервуаров тянулись, как пояснил Катель, многочисленные скрытые трубы к другом, тоже подземным цехам, куда по этим трубам откачивалось по мере надобности сырье, которое затем запускалось непосредственно в обработку. Готовая продукция в свою очередь беспрерывно поступала по лентам транспортеров на антресоль, занимавшую более трети общего пространства цеха. Оттуда кирпичи переправлялись по многочисленным деревянным движущимся желобам в специальный отсек, где они сгружались в подъезжающие одна за другой вагонетки, которые транспортные рабы толкали затем к туннелю. Десятки и сотни подсобных рабочих — подносчиков, раздатчиков, наладчиков — обеспечивали безостановочный процесс поступления и отгрузки материала.

Огромное помещение цеха мерцало в матовом полусвете, который прорезывался яркими вспышками многочисленных прожекторов, высвечивавших те или иные участки работы. Как будто колоссальный дрожащий полип, казалось Роберту, наносил, размахивая руками, удары во все стороны. В сплетении проводов, баллонов и штанг шевелилась масса тел, как единый управляемый механизм. В каменные колонны были встроены небольшие кабины, из которых специальные уполномоченные в форме муниципальных служащих наблюдали за процессом производства. Они в бинокли следили каждый за своим участком. При малейшем сбое ритма работы они при помощи автоматического управления устанавливали прожекторы, которые тотчас нацеливали свой хищный конус света на то место, где замечалось ослабление интенсивности труда. Через цветную световую сигнализацию они поддерживали связь с инженерным отделом, уведомляя о необходимости ускорить темп работы в тех случаях, когда партия, назначенная на определенный час отгрузки, угрожала отстать из-за снижавшейся производительности. Тем же способом подавались сигналы к пересменкам и сменам бригад.

Катель во второй или третий раз потянул Роберта за рукав, пока тот не оторвался наконец от зрелища трудового процесса. Он пытался представить себе сразу все семнадцать, подобных этому, цехов. Для какой цели, для какой стройки производилось такое огромное количеств формового кирпича?

Задумчиво последовал Роберт за художником, который предложил ему пройти в отдел главного управления. Его помещения располагались в так называемой стеклянной галерее, встроенной в объемистую пещеру, выдолбленную в толще скальной породы. У этих помещений не только стены, но и пол и потолки были из стекла. Здесь исполняли свои обязанности управляющие и директора, инженеры и статистики, заседали комитеты и комиссии технического аппарата. Перед входом в стеклянный апартамент Главного Управляющего Роберту и Кателю предложили надеть на ноги поверх обуви просторные войлочные туфли, подобные тем, что надевают в музеях и дворцах, где дорогие паркетные полы. Так они торжественно вплыли в стеклянное царство. Архивариус почувствовал легкое головокружение, оттого что вся мебель на прозрачном стеклянном полу и сам Управляющий, вышедший им навстречу, словно бы парили в воздухе. Это ощущение отсутствия твердой опоры усилилось, когда архивариус не только сбоку от себя, но и над собой и под собой увидел предметы и людей, которые казались подвешенными точно муляжи. Чья-то фигура сидела прямо над его головой, тогда как он сам, казалось, ступал по головам сидящих внизу.