Шарлотта Бронте - Секрет (сборник)

Из Абиссинии прибыло свежее подкрепление, так что армия мятежников очень мало пострадала от своего поражения, меж тем как в войске генерала Листа осталось едва ли шесть тысяч человек. Узнав о таком состоянии дел, герцог немедленно приказал отправить на подмогу шестнадцать полков и сам выступил во главе их. По прибытии оказалось, что к противнику присоединились большие силы мавров с севера. Таким образом, герцог по-прежнему уступал ему в численности, но, полагаясь на превосходную дисциплину своих людей, решился принять бой, не дожидаясь нового подкрепления.

Сообщив читателю необходимые сведения, я продолжу свой рассказ в более подробном и не столь историческом стиле.

Был чудесный вечер в конце лета. Враждующие армии раскинулись лагерем на противоположных берегах реки Сенегал. Солнце медленно клонилось к горизонту на ослепительно чистом, без единого облачка небе, по-вечернему мягко озаряя прощальными лучами дивной красоты местность. Меж двух армий пролегла живописная долина, где рощи узколистых тамариндов и высоких пальм бросали легкую тень на ярко-синие воды реки. Кучка покинутых хижин, чьи обитатели бежали от наступающей армии, венчала объемлющий долину пологий склон. Герцог занял самую большую из хижин и сейчас находился там, в окружении четырех своих старших офицеров. Двое из них — маркиз Чарлсуорт и полковник Перси — уже знакомы читателю. Из двух оставшихся первый был человек среднего роста, с широкими плечами и тощими ногами. Его отличали высокий лоб, крупный нос, большой рот и сильно выступающий подбородок. Одет он был в мундир со звездою на груди и пышными манжетами. Второй был щуплый человечек со словно бы бескостными руками и ногами, пухлым личиком и светло-розовым париком из разлохмаченных шелковых нитей, поверх которого он нахлобучил черную шляпу с высокой тульей и пряжкой резного дерева.

Офицеры беседовали вполголоса, чтобы не потревожить герцога. Тот сидел в раздумье, устремивши взор на открывающийся перед ним пейзаж, очерченный вдали смутно различимой молочно-белой линией, отмечающей начало великой пустыни.

— Бобадил! — сказал герцог, внезапно адресуясь к первому из двух описанных мною джентльменов. — Не замечаете ли вы некоторого движения со стороны вражеского лагеря? В тени того высокого холма к северу мне видится нечто, похожее на плотную массу людей. Надеюсь, это не какой-нибудь новый союзник?

Бобадил выступил вперед и принялся вытягивать шею, щурить глаза, смотреть сквозь пальцы и прочее — и в конце концов объявил, что ничего такого не видит. Маркиз Чарлсуорт и генерал Лист, обладатель розового парика, также ничего не усмотрели.

— Все вы — слепые кроты, — объявил герцог. — Я различаю совершенно ясно: они уже обогнули холм, оружие ярко блестит на солнце. Подойдите, Перси, неужели и вы не видите частокол сверкающих копий с развернутым знаменем в арьергарде?

— Безусловно, милорд, — ответствовал Перси, чьи глаза с легкостью разглядели то, что осталось недоступно затуманенному зрению старых генералов. — Сейчас они повернули прочь от мятежников и, кажется, направляются к нам.

Наступило молчание, длившееся около четверти часа. Герцог не сводил напряженного взгляда с приближающегося войска, ибо теперь уж было совершенно ясно, что это именно войско. Оно медленно ползло по извилистой дороге, ведущей от лагеря ашанти, и, вступив в глубокую долину, на время исчезло из виду. Вскоре, однако, странная дикая музыка возвестила его появление. Мало-помалу первые ряды показались в устье извилистой лощины. Они шли походным маршем под пение пронзительных дудок и низкий рокот барабанов.

— Это не враги, это друзья! — воскликнул герцог, вскакивая на ноги. — Клянусь честью, Сен-Клер сдержал слово! Я не думал, что в его северных горах сумеют набрать такое отменное войско.

— Кто они, милорд? — вскричали в один голос офицеры — за исключением полковника Перси. Его чело внезапно омрачилось при упоминании Сен-Клера.

— Жители Элимбоса, люди тумана, — отвечал его светлость. — Перси, велите подать нам с вами коней! Я поеду навстречу, а вы будете меня сопровождать.

Перси вышел из хижины, и через несколько минут они с герцогом уже мчались галопом вниз по склону. Когда они приблизились к войску, отец мой принялся вслух восхищаться идеальным порядком, в каком оно двигалось, а также атлетической внешностью и необыкновенным ростом горцев, равно как и отличным видом начищенного до блеска оружия и прочего снаряжения. Как только герцог и его спутник достигли авангарда, по войску передали приказ остановиться. Его светлость и полковник Перси продвигались вперед между рядами воинов, пока не добрались до самого центра маленькой армии. Здесь они увидели графа в окружении ближайших вассалов. Горцы были одеты в зеленые клетчатые одежды своего клана, все с копьями, луками, колчанами и маленькими треугольными щитами. Рядом с графом стоял рослый воин, истинный гигант, чьи белоснежные волосы и борода говорили о преклонном возрасте, меж тем как прямая осанка и геркулесово сложение свидетельствовали о том, что он сохранил жизненную силу молодости. В руке он держал огромное копье, как раз под свою титаническую стать. На конце копья развевалось зеленое знамя с вышитым золотым орлом и девизом: «Живу на скале». Человек этот был всем известный Дональд-Знаменосец, прозванный горной обезьяной. Сейчас ему сто десять лет, а значит, в то время было девяносто. После взаимных сердечных приветствий герцог распорядился, как Сен-Клеру разместить свои войска, и дал еще другие указания, в которые нам незачем вдаваться. Когда разговор был окончен, его светлость удалился, пожелав графу спокойной ночи, и вместе с полковником Перси вернулся к себе.

Здесь, пожалуй, уместно будет соединить разорванную нить повествования, прежде чем я продолжу рассказ.

Сен-Клер, вернувшись в Витрополь после встречи с леди Эмили Чарлсуорт в замке Клайдсдейл, приказал своему пажу отправиться на ближайшую стоянку сдающихся внаймы экипажей и нанять карету, чтобы она была готова к одиннадцати часам. По какой-то неведомой причине карету подали только после полуночи, и когда Сен-Клер приехал на условленное место, птичка уже упорхнула. В нетерпении, граничащем с безумием, метался он по каштановой аллее, глядя, как заходит луна, как одна за другой гаснут звезды и постепенно приближается день, ловил каждый вздох ветра, в каждом шорохе упавшего листка слышал шаги долгожданной возлюбленной. Однако наступило утро, солнце взошло, олени пробудились от чуткого сна, а леди Эмили так и не появилась.

Уязвленный в самое сердце видимостью измены, граф решился узнать причину из собственных уст возлюбленной, и если удовлетворительного объяснения не найдется, проститься с нею навеки. С тем он и поспешил в замок, где застал великое смятение: слуги носились взад-вперед с растерянными и огорченными лицами. Он стал расспрашивать, к чему столь необычная беготня, и услышал в ответ, что леди Эмили пропала нынче ночью, никто не знает, куда она исчезла. Охваченный ужасом, Сен-Клер немедленно возвратился в Витрополь. Там он провел несколько дней. Безутешный дядюшка ни на минуту не прекращал розысков — но все было тщетно. Узнав об этом, Сен-Клер утратил всякую волю к жизни. Горечь и терзающая сердце тоска делали для него особенно нестерпимым спокойное, мирное существование, и граф немедля предложил герцогу Веллингтону свою службу, равно как и помощь клана в походе против ашанти. Предложение, разумеется, было принято с благодарностью, и вскоре Сен-Клер отправился в родные горы собирать войска. Читатель уже знает, как вовремя они явились к месту военных действий. Итак, рассчитавшись с долгами, я могу с легкой душою двигаться дальше.