Жорис-Карл Гюисманс - На пути

Уже давно, — продолжал г-н Брюно, — я поместил свои желания по ту сторону горизонта, а между тем почти не продвинулся: я едва-едва ступил на путь очищения…

— А вы не боитесь… как бы это выразиться… материальных недугов… Ведь перейдя пределы созерцания Божества, вы рискуете безвозвратно разрушить свое тело. Опыт вроде бы показывает, что обожествленная душа воздействует на физическое состояние и производит в нем непоправимые разрушения.

Живущий улыбнулся:

— Во-первых, я, без сомнения, не достигну последней степени посвящения, крайней точки мистической жизни, а потом, предположим, что достигну — тогда чего будут стоить телесные напасти в сравнении с тем, что я получу?

К тому же позвольте уверить вас, что эти напасти не так часты и не так неизбежны, как вы, кажется, полагаете.

Можно быть великим мистиком, необыкновенным святым, и при том может не быть никаких видимых для окружающих явлений. Вы, например, никогда не думали о том, что левитация — вознесение тела в воздух, — которая представляется сущностью последнего периода восхищения души, на деле очень редка?

Кого вы мне назовете? Святую Терезу, святую Христину Удивительную, святого Петра из Алькантара, Доминика Марии-Иисуса, Агнессу Богемскую, Маргариту Святых Даров, блаженную Горардеску Пизанскую и прежде всего святого Иосифа из Купертино, {65} поднимавшегося над землей по собственному желанию. Но таких было десять, двадцать человек на тысячи избранных!

Причем заметьте, что это вовсе не доказывает их превосходства над прочими святыми. Святая Тереза прямо говорит об этом: не следует представлять себе, что некто, отмеченный дарами, по одному этому лучше тех, кто их не имеет, ибо Господь наш ведет каждого так, как тому потребно.

Именно таково учение Церкви; ее неутомимое благоразумие всего крепче в том, что относится до канонизации усопших. Святость подтверждается духовными достоинствами, а не сверхъестественными делами; даже чудеса для Церкви служат лишь побочным доказательством: она знает, что злой дух умеет им подражать.

И вот еще что: в жизнеописаниях блаженных вы найдете гораздо более редкие события, более потрясающие явления, нежели в житиях святых. Эти явления больше мешали им, чем помогали. За их достоинства Церковь беатифицировала их, но отложила — и, безусловно, надолго отложила — возведение их в высший лик святых.

В общем, точную теорию об этом предмете сформулировать трудно: ведь если причина, внутреннее действие для всех боговидцев одинаково, то явления ее весьма различны в зависимости от Божьей воли и конституции живущих созерцательной жизнью; разница между мужчинами и женщинами нередко изменяет форму мистического наития, но сущность — нисколько; влияние горнего Духа может производить различные действия, но тем не менее остается одинаковым.

Только на одно замечание насчет этих дел можно, пожалуй, осмелиться: женщины обычно проявляют себя более пассивными и менее сдержанными, а мужчина на Божье действие отвечает более резко.

— Это наводит меня на мысль, — сказал Дюрталь, — что даже в монашестве встречаются души, словно перепутавшие пол. Святой Франциск Ассизский — весь любовь — имел, пожалуй, женственную душу монашенки, а святая Тереза — самый наблюдательный из психологов — обладала мужественной душой монаха. Их правильней было бы называть «святая Франциск» и «святой Тереза».

Г-н Брюно улыбнулся:

— Ну а возвращаясь к вашему вопросу, я вовсе не думаю, будто болезнь — неизбежное следствие явлений, вызываемых властным вторжением Таинственного.

— Но посмотрите: святая Колетта, блаженная Лидвина, святая Альдегонда, {66} Жанна-Мария Креста, сестра Эммерих и другие — сколько их, проведших жизнь полупарализованными на постели!

— Это ничтожное меньшинство. К тому же те святые и блаженные, которых вы мне назвали, были жертвами искупительного замещения, они брали на себя чужие грехи, Бог отвел им эту роль; потому и не удивительно, что они прожили прикованными к ложу, неподвижными, всегда почти мертвыми.

Нет, истина в том, что Божий Дух может видоизменять потребности тела, но отнюдь еще тем самым не чрезмерно вредить здоровью, не разрушать его. Я знаю, вы мне ответите страшными словами святой Гильдегарды, словами справедливыми и зловещими: «Господь не обитает в здоровых и сильных телах», а вместе со святой Терезой прибавите, что в последнем из дворцов души часто встречают недуги. Так, но эти святые жены вознеслись на самые вершины жизни и постоянно имели в своей телесной оболочке Божество. Достигнув этой высшей точки, природа становится слишком слабой, чтобы переносить состояние совершенства, и ломается, но я еще и еще говорю: это исключительные случаи, а не правило. К тому же эти болезни, увы, не заразны!

— Мне известно, — продолжал живущий, помолчав, — что многие решительно отрицают самое существование мистики, а следовательно, не признают и ее возможного влияния на состояние организма, но опыт сверхъестественной реальности насчитывает много веков, и доказательств больше чем достаточно.

Возьмем, к примеру, желудок: ведь он под действием благодати видоизменяется, перестает принимать какую-либо земную пищу, питается одними Святыми Дарами.

Святая Екатерина Сиенская, Анджела из Фолиньо много лет жили исключительно причащением; этот дар был также у святой Колетты, святой Лидвины, Доминики Райской, святой Коломбы из Риети, Марии Баньези, Розы Лимской, у святого Петра Алькантарского, у матери Агнессы де Ланжак {67} и у многих других.

Обоняние и вкус под действием Неба претерпевают не менее поразительные перемены. Святой Филипп из Нери, святая Анджела, святая Маргарита Кортонская ощущали особый вкус освященного опреснока, когда это уже не хлеб, но Плоть Христова. Святой Пахомий распознавал еретиков по запаху; святые Екатерина Сиенская, Иосиф из Купертино, мать Агнесса от Иисуса по зловонию чувствовали грехи; святой Иларион, святая Лютгарда, {68} Джентилла Равеннская, принюхавшись к встречному, могли рассказать ему о его прегрешениях.

Сами же святые при жизни и после смерти распространяют сильнейшие приятные запахи.

Когда святые Франциск де Поль и Вентурини Бергамский подавали причастие, от них исходило благоухание. Святой Иосиф из Купертино издавал такое благовоние, что за ним можно было идти по следу; иногда же подобные ароматы источаются в болезни.

Гной святого Иоанна Креста и блаженного Диде пах невинно-стойким лилейным запахом; от терциария Бартола, изъеденного проказой, исходил тонкий дух; то же было с Лидвиной, с Идой Лувенской, святой Колеттой, святой Гумилианой, Марией-Викторией Генуэзской, Доминикой Райской: их язвы становились курильницами, откуда шли приятные запахи.