Сомерсет Моэм - Миссис Креддок

Поверь, жизнь порознь — единственный выход для нас. Я любила тебя слишком страстно и потому не могла довольствоваться твоим холодным отношением ко мне. Разумеется, я была сварливой, придирчивой и недоброй — теперь я готова признать свои недостатки. Оправдание у меня лишь одно: я была очень, очень несчастна. Молю тебя простить меня за всю боль, что я тебе причинила. В свою очередь, я искренне прощаю тебе все мои страдания. Нам лучше остаться друзьями.

Сейчас я также могу открыть тебе, насколько близка была к тому, чтобы отказаться от своего намерения. Вчера и сегодня утром я едва сдерживала слезы — разлука казалась мне невыносимой, я понимала, что просто не в силах расстаться с тобой. Если бы ты только попросил меня не уезжать, если бы в твоих глазах мелькнула хоть одна искорка сожаления, я бы сдалась. Да, уже не имеет смысла скрывать: я отдала бы все на свете, лишь бы остаться. Увы, я слишком слаба! Всю дорогу я горько плакала. Со дня нашей свадьбы мы впервые не вместе, впервые спим под разными крышами. Но худшее позади. Я сделала свой выбор и буду жить так, как решила. Я не сомневаюсь, что действую во благо. Не вижу ничего дурного в том, чтобы мы изредка переписывались, если тебе приятно получать от меня весточки. Я считаю, что нам лучше не видеться — по крайней мере пока. Может быть, когда мы оба станем гораздо старше, то сможем спокойно встречаться, но только не теперь. Нет, не теперь. Мне страшно смотреть в твои глаза.

Тетя Полли ни о чем не подозревает. Можешь поверить, мне было очень трудно улыбаться и болтать весь вечер, и, удалившись в свою комнату, я испытала большое облегчение. Сейчас уже далеко за полночь, а я все еще пишу тебе. Мне кажется, я обязана поделиться с тобой мыслями, и мне намного проще изложить их на письме, чем в словах. Разве это не доказывает, как сильно отдалились наши души, если я не решаюсь сказать тебе, о чем думаю? А ведь я надеялась, что сердце мое всегда будет открыто для тебя, что мне никогда не потребуется что-либо скрывать или опасаться выразить свои чувства и мысли. Прощай.

Берта.

72, Элиот-Мэншнз

Челси, Ю.В.

23 апреля

Бедный мой Эдвард!

Ты пишешь, будто надеешься, что я скоро поправлюсь и вернусь в Корт-Лейз. Ты понял меня совершенно неправильно — твое письмо едва не заставило меня расхохотаться. Это верно: я была утомлена и подавлена, когда писала тебе, но дело не в этом. Неужели ты не способен представить себе чувства, не связанные с физическим состоянием? Ты не понимаешь меня и никогда не понимал, и все же я не стану занимать вульгарную позицию femme incomprise [30] Женщина, которую не поняли или не оценили по достоинству (фр.). . Во мне нет ничего сложного и таинственного. Я хотела лишь любви, а ты не мог мне ее дать. Нет, наш разрыв окончателен. Зачем тебе желать моего возвращения? У тебя есть Корт-Лейз и фермы, все в округе тебя обожают… Я была единственным препятствием для полного твоего счастья. Я охотно отдаю тебе Корт-Лейз в вечное владение, ведь до того, как ты пришел; поместье было в полном упадке, и если сейчас оно приносит доход, это все благодаря твоим усилиям. Ты заслужил этот дар, и я прошу принять его. Мне самой вполне хватит тех скромных денег, что оставила матушка.

Тетя Полли все еще думает, что я приехала погостить, и постоянно говорит о тебе. Я продолжаю притворствовать, хотя и сознаю, что долго держать ее в неведении не получится. В настоящее время я регулярно посещаю врача — якобы лечусь от мнимой болезни, и прикупила себе кое-что из одежды.

Договоримся писать друг другу раз в неделю? Знаю, ты не очень любишь письма, но мне бы не хотелось, чтобы ты совсем забыл меня. Если хочешь, я буду писать тебе по воскресеньям, а ты можешь отвечать или не отвечать, по своему усмотрению.

Берта.

P.S. Пожалуйста, даже не думай о каком-либо rapprochement [31] Сближение, примирение, восстановление отношений (фр.). . Уверена, в конце концов ты убедишься, что нам обоим намного лучше порознь.

72, Элиот-Мэншнз

Челси, Ю.В.

15 мая

Милый Эдди!

Я была очень рада получить от тебя весточку. Твое желание повидать меня весьма трогательно. Ты пишешь, что хотел бы приехать в Лондон; к счастью, меня здесь уже не будет. Если бы ты заговорил об этом раньше, все могло пойти совершенно иначе.

Тетя Полли сдает квартиру внаем своим хорошим знакомым и уезжает в Париж до конца сезона. Она покидает Лондон уже сегодня, и я решила отправиться в Париж вместе с ней, поскольку здесь мне уже все опостылело. Не знаю, догадывается ли она о чем-то, но я обратила внимание, что в последнее время она перестала упоминать твое имя. Вчера, когда я объясняла ей, что давно хотела поехать в Париж и что ты занялся покраской комнат в Корт-Лейз, она посмотрела на меня довольно скептически. Слава Богу, у тетушки есть замечательное правило никогда не лезть в чужие дела, поэтому я могу быть уверена, что она не задаст мне ни единого вопроса.

Прости за короткое письмо, я тороплюсь уложить вещи.

Твоя преданная жена

Берта.

41, рю де Экольерс

Париж

16 мая

Эдди, любимый!

Я поступила нехорошо по отношению к тебе. Очень мило, что ты хочешь видеть меня, и мой отказ, наверное, выглядел как-то неестественно. По зрелом размышлении я пришла к выводу, что не случится ничего страшного, если мы встретимся. Разумеется, о моем возвращении в Корт-Лейз речи не идет — есть такие узы, которые, однажды разорвав, уже не соединишь, и самые тяжкие из оков — оковы любви. Тем не менее я не стану препятствовать, если ты решишь навестить меня. Не отрицаю, я тоже хотела бы повидаться с тобой. Сейчас я далеко, однако если я тебе небезразлична, ты, не колеблясь, совершишь небольшое путешествие.

У нас очень славная квартирка в Латинском квартале, вдали от богачей и многочисленных экскурсантов. Даже не знаю, что пошлее — типичные туристы или тот район Парижа, который они наводняют; по-моему, и то, и другое одинаково отвратительно. Должна сказать, мне глубоко неприятны все эти убогие, но претенциозные бульвары с их безвкусными, раззолоченными вывесками и витринами, дешевыми кафе и толпами скверно одетых иностранцев. Однако, если ты приедешь, я покажу тебе другой Париж, тихий и старомодный, покажу театры, куда не ходят туристы; сады, в которых гуляют прелестные дети и их няньки в чепцах с длинными лентами. Мы пройдемся по узким серым улочкам, где полно милых лавчонок, заглянем в церкви, где молящиеся преклоняют колена и на душе становится очень покойно. Я отведу тебя в Лувр в те часы, когда там почти нет посетителей, и ты увидишь прекрасные картины и статуи, привезенные из Италии и Греции, где и в наше время обитают боги. Жду тебя, Эдди.

С любовью,