Гарольд Роббинс - Искатели приключений

— Я их понимаю. — Тесть по-дружески положил ему на плечо руку. — Все это из-за твоей молодости. Не спеши так, времени хватит на все.

Выйдя из кабинета, Марсель отправился к себе, его офис был чуть дальше по коридору. Он распахнул дверь, вошел, и секретарша, подняв голову, сообщила:

— Пока вас не было, звонил мистер Рейни. Я записала номер телефонистки в Далласе.

— Свяжитесь с ним, — бросил Марсель на ходу.

Опустившись в кресло, он задумчиво уставился на разбросанные по столу бумаги. Взял одну в руки. Под заголовком «Излишки госимущества» шел размноженный на мимеографе перечень того, что правительство выставляло на продажу. Примерно в середине листа один из пунктов был обведен голубым кружком: двадцать нефтеналивных танкеров второго класса.

Он подобрал следующий листок. Почти то же самое, включая заголовок. Другим был только адрес, по которому проводились торги. И голубая линия окружала лишь пять танкеров. Марсель быстрым движением собрал бумаги в аккуратную стопку. Всего на продажу выставлялось сто тридцать танкеров.

Возле каждого пункта о продаже судов стояла звездочка, указывавшая на то, что данный товар выставляется на торги в третий раз, а это, в свою очередь, означало, что если танкеры сейчас не будут проданы, то их затопят. На консервации у правительства было достаточно судов.

Марсель со злостью стукнул кулаком по пачке бумаг. Тесть — дурак. Да и греки тоже. Их интересовали только сухогрузы — танкеров у них было достаточно. Теперь, когда война закончилась, спрос на нефть несколько снизился, а даже если он вдруг и повысится, найти несколько дополнительных танкеров не составит для них труда. В настоящее же время их ждали куда более выгодные грузы.

Зазвонил телефон, Марсель поднял трубку.

— Кэмпион. Слушаю вас.

— Это Кэл Рейни. — В обычном плавном и медленном голосе техасца слышалось волнение. — Ты был прав. Мне удалось увидеть результаты геологических исследований. Вдоль побережья Венесуэлы в континентальном шельфе обнаружена нефть, и, похоже, она залегает на протяжении всего материка.

— Значит, и в Кортегуа тоже?

— Там, видимо, самые богатые месторождения.

— А что слышно по другому вопросу?

— Они заинтересованы, — ответил Рейни. — Но они не вступят ни в какие переговоры до тех пор, пока не убедятся, что ты в состоянии решить все транспортные проблемы. Абиджан и греки убеждают их в том, что издержки по перевозке будут расти и расти.

— Понятно.

Марсель глубоко вздохнул. Опять он ощутил себя в темном зале игорного дома в Макао в тот момент, когда карты раскладываются. Раскрываются одна за другой, и счастье скачет от игрока к игроку, и никогда не знаешь, куда приведет тебя твоя. В этом-то и заключалось все очарование: опасность манила его к себе неодолимым магнитом.

Может, тесть и прав. Может, ему не понадобятся деньги. Но остановиться он уже не мог, как не мог прекратить дышать.

— Пойди и передай им, что я гарантирую перевозку.

— Они захотят узнать чем.

— Я подъеду послезавтра и лично представлю им список судов. — Он положил трубку.

Выждав минуту, Марсель нажал кнопку звонка. Когда секретарша вошла, он протянул ей кипу бумаг.

— Разыщите мне по телефону агентов по продаже военных излишков в каждом из этих районов.

— Хорошо, мистер Кэмпион.

— Подождите. Сначала соедините меня с кортегуанским консульством. Мне нужно поговорить с мистером Ксеносом.

Секретарша вышла, и через минуту телефон на его столе зазвонил.

— Мистера Ксеноса в Нью-Йорке нет. Они не знают, где он находится.

На мгновение Марсель задумался. Дакс должен быть где-то неподалеку. Только вчера вечером он видел в «Эль-Марокко» Каролину. Среди окружавших ее людей был и Джеймс Хэдли. Он еще хотел подойти к ней на пару слов, но что-то помешало.

— Начните с этого списка. Я попытаюсь найти его по другому телефону.

Он набрал номер телефона, установленного в апартаментах Дакса в городском доме барона де Кройна. Ответил кто-то из слуг.

— Мистер Ксенос у себя?

— Нет, сэр.

— А мадам Ксенос?

— Мадам Ксенос вылетела в Бостон вчера ночью, сэр.

— Вместе с мистером Ксеносом?

— Нет, сэр, он в Голливуде. А миссис Ксенос можно разыскать в отеле «Ритц» в Бостоне.

Горящая на аппарате лампочка указывала на то, что секретарша все еще занята переговорами, поэтому Марселю самому пришлось звонить в Бостон.

— Миссис Ксенос, будьте добры. Ответил мужской голос.

— Кто ее спрашивает?

— Мистер Кэмпион. — Он услышал, как трубку на том конце положили на стол. Приглушенные расстоянием, до него донеслись два голоса: мужской и женский.

— Алло, Марсель? — в голосе Каролины слышалось некоторое напряжение.

Он перешел на французский.

— Прошу прощения за беспокойство, но мне необходимо связаться с Даксом. Ты не скажешь, где он?

— Гостит в доме мсье Шпайделя в Беверли-Хиллз. Что-нибудь случилось? — Голос ее еще более напрягся.

— Абсолютно ничего. Это связано с бизнесом, мне нужно переговорить с ним.

Они обменялись еще парой вежливых фраз, и он положил трубку. И только минут через десять, разговаривая с торговцем армейским имуществом из Филадельфии, он вспомнил. Мысль так поразила его, что на мгновение он утерял нить беседы. Мужской голос в трубке. Ошибиться было невозможно. С таким явным ирландским выговором мог говорить только один человек — Джеймс Хэдли.

В результате переговоров с Филадельфией он заключил сделку на первые пять судов. Затем велел секретарше связаться со следующим агентом, а сам пока позвонил частному детективу, выполнявшему для него в прошлом некоторые весьма щекотливые поручения. К шести вечера Марсель уже знал все.

Они, видно, совсем сошли с ума. Не пытались даже замести следы. Хэдли не придумал ничего лучше, как поселить ее в постоянно бронируемом его компанией номере-люкс в «Ритце».

Но это было еще не все, что Марсель успел сделать за день. Теперь он являлся владельцем ста тридцати танкеров второго класса. При средней цене в сто тысяч долларов за судно к вечеру следующего дня он должен был заплатить минимум пятьдесят процентов общей стоимости, то есть шесть с половиной миллионов.

Утром Маосель был уже в Бостоне, в приемной Джеймса Хэдли. Тот, увидев гостя, не удивился.

— Я был почти уверен, что ты приедешь.

Было в нем нечто такое, чем Марсель не мог не восхищаться. Внезапно он понял, что именно: Хэдли был таким же игроком, как и он сам.

— Да? Почему?

— Вчера вечером миссис Ксенос уехала в Нью-Йорк.

— Сегодня утром, ты хочешь сказать, — попробовал взять его на пушку Марсель. Он не был бы французом, не сделай этого. Такие вещи были ему хорошо известны, он прекрасно знал — ни на что нельзя променять время, проведенное вдвоем вечером, а тем более ночью.