Ярослав Ивашкевич - Хвала и слава Том 1

— Вы словно мотылек, — сказал он Янушу. — То в Париже, то в Варшаве. Какими судьбами вы снова здесь?

— Обыкновенно. Приехал. Я мог бы и вам задать точно такой же вопрос.

— Скука в этом Париже, — поморщился Керубин. — А вы знаете, что у нас тут делается?

— Не имею представления.

— Пилсудский двинулся на Варшаву. {102} 102 Стр. 346. Пилсудский двинулся на Варшаву. — Юзеф Пилсудский (1867–1935) был деятелем правого, реформистско-националистического крыла Польской социалистической партии, во время войны организовывал польские легионы в Галиции, командовал их Первой бригадой, в ноябре 1918 г., провозглашенный «начальником государства», получил полноту власти в Польше, возглавил нападение польских милитаристов на Советскую Россию. В 1923–1925 гг. он демонстративно отстранился от политической жизни, поселившись в своей резиденции Сулеювек и выжидая удобного момента для государственного переворота. 12–14 мая 1926 г. Пилсудский, опираясь на поддерживавшие его воинские части, произвел государственный переворот, заняв Варшаву, свергнув правительство Витоса и заставив уйти в отставку президента Войцеховского. Из Сулеювека…

— Вы шутите? — сказал Януш. — Ведь Витое стал премьером.

— Все эти смены кабинетов — игра в бирюльки, милостивый государь. Нам нужно правительство сильной руки.

— Но ведь Пилсудский социалист? {103} 103 …ведь Пилсудский социалист? — Пилсудский к тому времени полностью порвал и с рабочим движением, и с идеей каких бы то ни было социальных преобразований. После мая 1926 г. он правил Польшей как диктатор (премьер-министр, военный министр, генеральный инспектор вооруженных сил), опираясь на военные круги, бывших «легионеров» («полковничья клика»), на помещиков и капиталистов. Тем не менее в мае 1926 г. Польская социалистическая партия и шедшие за ней рабочие, недовольные политикой предшествующих буржуазных правительств, поддержали выступление Пилсудского, но уже к концу этого года перешли в оппозицию к диктаторскому режиму.

— Ну да. И ППС будет теперь править нами, если, конечно, не победит армия, верная Войцеховскому. Но, пожалуй, ей не победить. Заговоры, как правило, удаются, а нам этот Войцеховский и с Витосом {104} 104 Винцентий Витос (1874–1945) — лидер правой крестьянской партии «Пяст», возглавлял правительство в 1920–1921, 1923 и 1926 гг. и со Скшинским уже дьявольски надоели. Поляки любят перемены.

Януш пошел дальше и услыхал теперь более отчетливо выстрелы со стороны Вислы. Вдруг два орудия — по четыре лошади в каждой упряжке — с грохотом пронеслись по Брацкой. За ними мчалась толпа уличных мальчишек, которых тщетно отгоняли солдаты, размахивая руками и карабинами.

— Мы идем на войну, на войну… — Четко отбивая шаг, из подворотни на тротуар вышло четверо малышей.

На этот раз пулеметы затарахтели еще ближе. Толпа на тротуаре становилась все плотнее и, когда стрельба усиливалась, начинала колыхаться из стороны в сторону, но люди явно не собирались разбегаться — напротив, казалось, вот-вот начнется какое-то шествие или манифестация.

Глядя на пушки, катившиеся по улице, Януш вспомнил свои собственные солдатские подвиги и песенку, что пел маленький Собанский, когда они сидели рядом на грохочущем зарядном ящике:

«Я был как одержимый, — подумал он. — Война!»

Войдя в особняк на Брацкой, Януш заметил разбросанные по комнате открытые чемоданы. С лестницы сбежала бледная Мария и схватила брата за руки.

— Что случилось? — воскликнула она. — Кази прямо с вокзала куда-то помчался, оставив у меня все свои вещи… Что тут у вас творится?

— Ты хочешь сказать: что тут у нас творится? — сказал Януш. — Да ничего особенного. Un coup d’etat… [78] Государственный переворот (франц.).

— Какой «coup d’etat»? — с отчаянием в голосе спросила Билинская.

— Сам толком не знаю. Пилсудский…

— Это значит социалисты?

Януш увидел стоявшую на ступеньках позади Марии тетку Шафранцеву. Эта особа считала себя знатоком политики.

Низким голосом Шафранцева констатировала:

— Пилсудский уже давно перестал быть социалистом.

— Что же из того? — удивилась Мария.

— Я должна идти, — решительно произнесла Шафранцева и спустилась по лестнице.

Текла остановила ее.

— Не ходите, там стреляют.

— Чтобы я и не пошла? Но ведь это же просто восхитительно, как варшавяне рвутся в бой! Вы видели этих людей? Их невозможно отогнать от пушек.

В эту минуту грянул далекий орудийный выстрел из пушки малого калибра, пожалуй, где-то за Вислой. Чуть погодя послышался слабый разрыв.

— Гражданская война — это страшно! — воскликнула Мария.

— Что я вам приготовлю на ужин? — сокрушалась Бесядовская.

— Мы еще не обедали, панна Текла, а вы уже думаете об ужине, — рассердился Януш и пошел к себе наверх.

Всю вторую половину дня он находился в какой-то прострации. Слышал, как внизу, в передней, беспрестанно входили и выходили. В доме Билинской побывало множество людей. Спустившись вечером в гостиную, Януш застал там только рослого, красивого офицера-улана. Поведение Марии и слова ее свидетельствовали о том, что она наслушалась за день неожиданных новостей и ее отношение к событиям резко изменилось. Выстрелы по-прежнему звучали в отдалении. Когда Януш входил в гостиную, у порога его остановил Станислав:

— Говорят, убили пана Ольховича.

— Какого? Редактора? — спросил Януш.

— Не знаю. Дворник говорил, что Ольховича убили.

Красавец офицер что-то горячо доказывал Марии.

— Поверьте, сударыня, завтра Пилсудский очутится в подвале. Мы присягали и останемся верными присяге. Красная зараза нас не сожрет. Мы успешно защитились от нее шесть лет назад, защитимся и теперь.

— Пан Анджей, — спокойно говорила Мария, — вы совершенно превратно судите о создавшемся положении. Вы не отдаете себе отчета в том, что наши подлинные враги — среди приближенных Войцеховского.

Поручик Анджей встал. Голова его доставала до потолка.

— Мы — армия. Мы присягали, и останемся верными! Завтра Пилсудский снова будет сидеть в Цитадели. {105} 105 Стр. 348. …снова будет сидеть в Цитадели. — Пилсудский подвергался репрессиям со стороны царских властей в 1888–1892 (ссылка в Сибирь) и в 1900 гг., в 1917 г. он был интернирован немцами в крепости Магдебург. Варшавская цитадель использовалась как тюрьма еще с 30-х гг. XIX в. Придется ему вспомнить прежние времена.

Мария подала офицеру руку. Тот поцеловал ее, согнувшись в глубоком поклоне, потом снова выпрямился — огромный, бряцающий, пестрый, великолепный, и покинул гостиную, не обратив ни малейшего внимания на вошедшего Януша. На пороге офицер обернулся.

— Я иду в Бельведер {106} 106 Бельведер — дворец в Варшаве, был в межвоенные годы представительной государственной резиденцией. , — сказал он.