Пелам Вудхаус - Неприметный холостяк; Переплет; Простак в стране чудес

– Да, вполне!

– А сейчас мы уезжаем. Мэй нужно вернуться в Нью-Йорк, а я еду с ней. Придется тебе поискать другого шафера. И тебе очень повезло, что венчание вообще состоится. До свидания, Джордж. Пойдем, милая.

Двухместный автомобильчик уже катился по подъездной дороге, когда Хамилтон хлопнул себя по лбу.

– Надо же! Совсем из головы вон!

– Что ты забыл, Джимми, дорогой?

– Кое-что надо еще сказать Джорджу. Подожди меня здесь…

– Джордж, – возвращаясь в холл, начал Хамилтон, – только что вспомнил. Позови Ферриса и вели ему сидеть в комнате со свадебными подарками. Пусть не уходит из столовой ни на минуту. Небезопасно, что валяются они вот так, без присмотра. Тебе следовало бы нанять детектива.

– Мы и хотели, но мистер Уоддингтон так настаивал, что миссис Уоддингтон отмела эту идею. Пойду и немедленно скажу Феррису.

– Да, пожалуйста.

Хамилтон вышел на лужайку и, приблизившись к рододендронам, тихонько посвистел.

– Что еще? – высунула голову Фанни.

– Ах вот вы где!

– Да, я тут! Когда начинать шоу?

– Никогда, – отрезал Хамилтон. – События повернулись так, что наша маленькая комедия отменяется. Можете возвращаться домой к мужу, когда вам пожелается.

– О?

Сорвав рододендроновый листик, Фанни медленно раскрошила его.

– Я вроде как и не спешу никуда… Мне тут нравится… Воздух… солнце… птички поют. Погуляю еще немножко.

Хамилтон со спокойной улыбкой смотрел на нее.

– Разумеется, как хотите. Должен, однако, сообщить, что, если намереваетесь сделать еще одну попытку, я про драгоценности, распрощайтесь с этой мыслью. С этой минуты здоровяк дворецкий будет неотлучно находиться в столовой и следить за ними. Так что могут выйти неприятности.

– Да-а? – задумчиво протянула Фанни.

– Да.

– Обо всем позаботились, ага?

– Уж я такой, – отозвался Хамилтон.

Мешкать Джордж не стал. Совет Хамилтона показался ему на этот раз даже разумнее обычного. Он звонком вызвал Ферриса.

– Э, Феррис, – приступил Джордж, – мистер Бимиш считает, вам надо бы посидеть в этой комнате со свадебными подарками. Покараулить их.

– Слушаюсь, сэр.

– На случай если вдруг кто-то попытается что украсть.

– Понятно, сэр.

Облегчение, как это случается обычно, подтолкнуло Джорджа к разговорчивости. Ему хотелось уцепить кого-нибудь за лацкан и болтать, болтать, болтать. Конечно, он предпочел бы кого другого, не Ферриса, так как ранние эпизоды их знакомства еще не выветрились из его памяти и, как ему чудилось, в манерах дворецкого еще проскальзывала застоявшаяся неприязнь. Но оказался рядом Феррис, и Джордж принялся болтать с ним.

– Приятный денек, правда, Феррис?

– Да, сэр.

– Расчудесная погодка!

– Да, сэр.

– И места такие красивые!

– Нет, сэр.

Джордж удивился.

– Вы сказали: «Нет, сэр»?

– Да, сэр.

– Ах «да, сэр»! А мне послышалось – «нет, сэр».

– Да, сэр. Нет, сэр.

– То есть вам здешние места не по вкусу?

– Нет, сэр.

– Почему же?

– Я их не одобряю, сэр.

– Но почему, почему?

– Не та сельская местность, к какой я привык. Совсем не похоже на окрестности нашей деревни.

– А где это?

– В Англии, сэр.

– Наверное, английская деревня живописна?

– Полагаю, сэр, она нравится всем.

Разговорный пыл Джорджа подостыл. В своем приподнятом настроении он надеялся, что Феррис сумеет забыть роль дворецкого, увлекшись ролью друга.

– Что же вам не нравится в здешних местах?

– Я, сэр, не одобряю комаров.

– Да их совсем мало!

– Я не одобряю, сэр, даже и одного.

Джордж сделал новый заход.

– Наверное, все внизу, Феррис, взбудоражены из-за венчания?

– Внизу, сэр?

– Ну, э… слуги…

– Я не собирал их мнений, сэр. Со своими коллегами я общаюсь крайне редко.

– Не одобряете их, наверное? – колко ввернул Джордж.

– Нет, сэр.

– Почему же?

Дворецкий поиграл бровями. Он бы предпочел, чтобы низшие слои среднего класса не выказывали столько любопытства. Однако до объяснений снизошел.

– Многие из них, сэр, шведы, а остальные – ирландцы.

– А шведов вы не одобряете?

– Нет, сэр.

– Отчего же?

– Головы у них, сэр, совсем квадратные.

– И ирландцев не одобряете?

– Нет, сэр.

– А их почему?

– Потому что они ирландцы, сэр. Джордж тревожно переступил с ноги на ногу.

– Но хоть венчания, Феррис, вы одобряете?

– Нет, сэр.

– Отчего же?

– Мне они представляются печальными событиями.

– А вы сами, Феррис, женаты?

– Вдовец.

– Разве вы, когда женились, не были счастливы?

– Нет, сэр.

– А миссис Феррис?

– Ей церемония как будто бы доставляла определенное удовольствие, сэр, но скоро все развеялось.

– Чем же вы это объясняете?

– Не знаю, сэр.

– Жалко, Феррис, что венчания навевают на вас грусть. Конечно, когда двое людей любят друг друга и намереваются любить вечно…

– Брак, сэр, не способствует длительной любви. Он мумифицирует ее труп.

– Но, Феррис, не будь браков, что сталось бы с потомством?

– В потомстве, сэр, я не вижу необходимости.

– Вы его не одобряете?

– Вот именно.

Задумчивый и грустный, Джордж отправился на подъездную дорогу перед домом. Блаженное состояние души, подвигнувшее его завязать беседу с дворецким, упало до нуля. Теперь он четко понимал, что беседовать в день венчания с Феррисом – грубейшая ошибка. В день похорон Феррис – собеседник подходящий, и даже идеальный, но он резко диссонировал со звоном свадебных колоколов.

Без всякого восторга, протрезвевшим взглядом Джордж оглядывал прелестный сад, а оглядывая, наткнулся на приближающегося Сигсби X. Уоддингтона, производившего впечатление человека, услышавшего дурные вести или сделавшего открытие, сорвавшее его планы.

– Тэк, тэк-с! – закричал Сигсби. – Какого такого дьявола этот чертов дворецкий толчется в комнате со свадебными подарками?

– Караулит их.

– И чье это распоряжение?

– Мое.

– Черт раздери!

И, одарив Джорджа непонятным взглядом, Сигсби исчез. Будь наш жених более расположен анализировать взоры будущего тестя, он, пожалуй, разглядел бы в них сильнейшее отвращение. Но не в таком расположении духа пребывал Джордж. Вдобавок не того сорта человек был Сигсби, чтобы его взоры еще и анализировать, – не успевал он скрыться с глаз, как о нем забывали. И Джордж почти немедленно стал забывать о нем. Он еще забывал, когда из-за поворота показался автомобиль и, затормозив рядом с ним, высадил Молли, миссис Уоддингтон и человека с лошадиным лицом. Замена заболевшему, сообразил Джордж по его клерикальному одеянию, священник из Флашинга.

– Молли! – воскликнул Джордж.

– Вот и мы, мой ангел!

– И мама с вами, – с меньшим пылом добавил Джордж.