Максим Горький - На дне. Избранное (сборник)

Тетерев.Я похож на него?

Поля.Ой, что вы! Совсем ни капли!..

Тетерев (усмехаясь) . Эх… жаль!

Татьяна.Когда актер на сцене объясняется в любви — я слушаю и злюсь… Ведь этого не бывает, не бывает!..

Поля.Ну, я иду… Терентий Хрисанфович, — идете?

Тетерев (перестает трогать клавиши) . Нет. Я не пойду с вами, если вы не находите во мне ничего общего с испанским дворянином…

Петр (глядя вслед ей) . Что ей испанский дворянин?

Тетерев.Она чувствует в нем здорового человека…

Татьяна.Он красиво одет…

Тетерев.И весел… Веселый человек — всегда славный человек… Подлецы редко бывают веселыми людьми.

Петр.Ну, с этой точки зрения вы должны быть величайшим злодеем на земле…

Тетерев (снова начиная извлекать из пианино густые тихие звуки) . Я просто — пьяница, не больше. Вы знаете, почему в России много пьяниц? Потому что быть пьяницей удобно. Пьяниц у нас любят. Новатора, смелого человека — ненавидят, а пьяниц — любят. Ибо всегда удобнее любить какую-нибудь мелочь, дрянь, чем что-либо крупное, хорошее…

Петр (расхаживая по комнате) . У нас в России… у нас в России… Как это странно звучит! Разве Россия — наша? Моя? Ваша? Что такое — мы? Кто — мы?

Тетерев (напевает) . Мы во-ольные птицы…

Татьяна.Терентий Хрисанфович! Перестаньте, пожалуйста, звонить… уж очень погребально!

Тетерев (продолжая) . Я аккомпанирую настроению…

Петр (задумчиво) . Н-да… Вы… в самом деле перестаньте, это расстраивает нервы… Я думаю, что, когда француз или англичанин говорит: Франция! Англия!.. он непременно представляет себе за этим словом нечто реальное, осязаемое… понятное ему… А я говорю — Россия и — чувствую, что для меня это — звук пустой. И у меня нет возможности вложить в это слово какое-либо ясное содержание. (Пауза. Тетерев звонит.) Есть много слов, которые произносишь по привычке, не думая о том, что скрыто за ними… Жизнь… Моя жизнь… Чем наполняются эти два слова?.. (Молчит, расхаживая, Тетерев, тихо ударяя по клавишам, наполняет комнату стонущими звуками струн и с улыбкой, застывшей на его лице, следит за Петром.) Черт дернул меня принять участие в этих дурацких волнениях! Я пришел в университет учиться и учился… Перестаньте звонить, пожалуйста! Никакого режима, мешавшего мне изучать римское право, я не чувствовал… нет! По совести!.. нет, не чувствовал! Я чувствовал режим товарищества… и уступил ему. Вот два года моей жизни вычеркнуто… да! Это насилие! Насилие надо мной — не правда ли? Я думал: кончу учиться, буду юристом, буду работать… читать, наблюдать… буду жить!

Тетерев (иронически подсказывает) . Родителям на утешение, церкви и отечеству на пользу, в роли покорного слуги общества…

Петр.Общество? Вот что я ненавижу! Оно всё повышает требования к личности, но не дает ей возможности развиваться правильно, без препятствий… Человек должен быть гражданином прежде всего! — кричало мне общество в лице моих товарищей. Я был гражданином… черт их возьми… Я… не хочу… не обязан подчиняться требованиям общества! Я — личность! Личность свободна… Слушайте! Бросьте это… этот чертов звон…

Тетерев.Я же аккомпанирую вам… мещанин, бывший гражданином — полчаса?

Петр (раздраженно) . Вы… не издевайтесь!

Елена.Что значит этот звон погребальный? Здравствуйте, страшный букан! Здравствуйте, почти прокурор! Что вы тут делали?

Петр (хмуро) . Глупости…

Тетерев.Это я вызванивал отходную человеку, безвременно угасшему…

Нил (Тетереву) . Слушай! У меня к тебе просьба!

Цветаева.Ах, господа! Как интересно было на репетиции!

Елена.О прокурор! Как свирепо ухаживал за мной поручик Быков!

Шишкин.Теленок ваш Быков…

Петр.Почему вы полагаете, что мне интересно знать, кто и как ухаживал за вами?

Елена.Ой, вы не в духе?

Цветаева.Петр Васильевич всегда не в духе.

Шишкин.Это обычное состояние его духа…

Елена.Танечка! И ты, по обыкновению, грустна, как ночь сентябрьская?

Татьяна.Да, по обыкновению…

Елена.А мне — ужасно весело! Господа, скажите — почему мне всегда весело?

Нил.Отказываюсь отвечать на вопрос — мне самому тоже всегда весело!

Цветаева.И мне!..

Шишкин.Мне — не всегда, но…

Татьяна.Постоянно…

Елена.Танечка! Ты остришь! Вот хорошо! Букан! Отвечайте — почему мне весело?

Тетерев.О воплощенное легкомыслие!

Елена.Ка-ак! Хорошо! Я вспомню вам эти слова, когда вы будете объясняться мне в любви!

Нил.Однако я бы поел чего-нибудь… Мне скоро на дежурство идти…

Цветаева.На всю ночь? Бедный!

Нил.На целые сутки… Пойду, однако, в кухню, поклонюсь Степаниде…

Татьяна.Я скажу ей… (Уходит с Нилом.)

Тетерев (Елене) . Э… позвольте! Да разве я должен влюбиться в вас?

Елена.Да, дерзкий человек! Да, мрачное чудовище! Да! Да!

Тетерев (отступая пред ней) . Повинуюсь… Мне это не трудно… Я однажды был влюблен сразу в двух девиц и в одну замужнюю женщину…

Елена (продолжая наступать на него) . Ну и что же?

Тетерев.Бесполезно…

Елена (вполголоса, указывая глазами на Петра) . Что у вас с ним вышло?

Шишкин (Петру) . Слушай, брат, — нет ли целкового дня на три? Понимаешь — башмаки лопнули…

Петр.На… Семь за тобой…

Шишкин.Помню…

Цветаева.Петр Васильевич! Почему вы не принимаете участия в наших спектаклях?

Петр.Я же не умею играть…

Шишкин.А мы-то разве умеем?

Цветаева.Ходили бы хоть на репетиции. Солдатики ужасно интересные! Один, Ширков, такой уморительный! Наивный, славный, улыбается так ласково, конфузливо… и ничего не понимает…

Петр (искоса наблюдая за Еленой) . Ну, знаете, я плохо разумею, как могут быть интересны люди, которые ничего не понимают?

Шишкин.Да ведь там не один Ширков…