Шарль Нодье - Нодье Ш. Читайте старые книги. Кн.1

— Господи помилуй, дражайший Теодор, — сказал почтенный господин Сильвестр, — вы ошиблись днем. Последние торги окончились вчера. Все эти книги уже проданы, и скоро за ними пришлют.

Теодор пошатнулся и побледнел. Лицо его стало похоже на потертый сафьян лимонного цвета. Сердце мое преисполнилось сострадания к несчастному.

— Ну что ж! — сказал Теодор убитым голосом. — Жестокая судьба, как водится, не щадит меня! Но скажите же: кому принадлежат эти жемчужины, эти бриллианты, эти сказочные богатства, достойные украсить библиотеки де Ту и Гролье {27} 27 С. 42. …библиотеки де Ту и Гролье… — Об этих библиотеках еще не раз пойдет речь в статьях Нодье. Библиотека казначея Гролье, насчитывавшая более трех тысяч томов, известна роскошными переплетами; после смерти владельца она около ста лет пролежала в особняке его наследников в темноте и сырости, а в 1676 г. была продана с молотка. До нас дошло около пятисот книг из собрания Гролье. О богатстве этой библиотеки может свидетельствовать хотя бы тот факт, что в ней было не менее шести экземпляров такого шедевра полиграфического искусства, как альдовский ”Сон Полифила” (см. о нем в наст. изд. в новелле ”Франциск Колумна”). Библиотека историка Жака Огюста де Ту к моменту его смерти насчитывала тысячу рукописей и восемь тысяч книг в переплетах коричневой телячьей кожи с золотыми рамками или красного, зеленого либо лимонного сафьяна. Де Ту завещал не продавать и не разрознивать библиотеку, но уже в 1679 г. наследники его второго сына вынуждены были устроить распродажу; часть книг и рукописей отошла к Королевской библиотеке, а остальные приобрел, дабы сохранить целостность собрания, маркиз де Менар; после смерти Менара так же поступил кардинал де Субиз; борьба за сохранение библиотеки де Ту продолжалась до 1789 г., когда наследники кардинала решились распродать ее. Распродажа длилась 4 месяца (январь-май), причем в напряженную предреволюционную пору книги продавались по смехотворно малой цене (в среднем по четыре с половиной франка за том). ?

”Кружевной ” переплет работы Падлу. Красный сафьян

— Все как обычно, сударь, — отвечал г-н Сильвестр. — Справедливость требовала, чтобы первые издания античных авторов, эти старинные экземпляры отличной сохранности с собственноручными пометами прославленных эрудитов, эти интереснейшие и редчайшие труды по филологии, о существовании которых не подозревают ни Академия, ни университет, перешли во владение сэра Ричарда Хебера. Это доля британского льва {28} 28 Это доля британского льва. — Нодье обыгрывает одновременно и фразеологизм ”львиная доля”, и символику английского герба. , которому мы охотно уступаем греческие и латинские книги — ведь нынче мало кто знает эти языки. А вот эти великолепные коллекции трудов по естественной истории, уникальные по стройности изложения и качеству гравюр, приобрел князь де *** {29} 29 С. 44. Князь де *** — Имеется в виду Франсуа-Виктор Массена, князь Эсслингский (? — 1847). , которому склонность к научным занятиям позволяет найти достойное применение огромному состоянию. Эти любопытные драматические опыты наших предков — средневековые мистерии и чудесные моралите, не знающие себе равных, пополнят образцовую библиотеку господина Солейна {30} 30 О коллекции Солейна см. наст. изд., т. 2. с. 100–101. . А эти старинные фацеции, изящные, тонкие, прелестные, отлично сохранившиеся, дожидаются вашего друга, любезного и остроумного господина Эме-Мартена. Мне нет нужды объяснять вам, кому принадлежат эти книги в великолепных, нисколько не потертых сафьяновых переплетах с тройной каемкой, пышным ”кружевным” тиснением и замысловатыми узорами. Их приобрел Шекспир мелких собственников, Корнель мелодрамы {31} 31 Корнель мелодрамы — Р.-Ш.-Г. де Пиксерикур, друг Нодье и знаменитый собиратель, ”классик” мелодрамы — жанра, который Нодье высоко ценил. , искусный и красноречивый певец страстей и добродетелей народа, который утром не обратил на них должного внимания, но зато вечером выложил немалую сумму, впрочем, ворча сквозь зубы, словно смертельно раненный кабан, и не удостаивая соперников взгляда своих трагических глаз, осененных густыми бровями.

Теодор уже ничего не слышал. Он занялся довольно красивым томом и теперь измерял его своим эльзевириометром {32} 32 Эльзевириометр — линейка из слоновой кости, на которую с одной стороны нанесены сантиметры и миллиметры, а с другой — дюймы и линии (см. примеч. к т. 2, с. 205). Полуфут равен 0,15 м, или 6 дюймам. , иначе говоря — полуфутовой линейкой с бесконечно малыми делениями, посредством которой он определял цену и даже — увы! — достоинства всех книг. Десять раз измерял он проклятый том, десять раз перепроверял удручавшую его цифру, затем что-то прошептал, побледнел и лишился чувств. Я еле успел подхватить его и с большим трудом усадил в первый же попавшийся фиакр.

Сколько я ни пытался узнать причину его страданий, все было напрасно. Он не отвечал. Он не слышал моих слов. Наконец, вероятно, не в силах таить дальше свое горе, он произнес:

— Перед вами — несчастнейший из смертных. Эта книга — Вергилий 1676 {33} 33 С. 45. Вергилий 1676 г. — В библиотеке Нодье не было Вергилия, ибо он сам желал иметь именно издание 1676 г. (Амстердам, 12°). В письме от 23 декабря 1830 г. к книгопродавцу Мерлену Нодье сообщает о своем страстном желании приобрести на ближайшем аукционе Вергилия 1676 г., ”если, конечно, высота его достигает 6 дюймов и 8–9 линий при соответствующей ширине” (Bulletin du bibliophile, 1845. P. 72), и признается, что готов отдать за эту книгу 300 франков. Очевидно, книга ему не досталась или оказалась не так хороша, как он надеялся. года с широкими полями; я был уверен, что владею самым большим экземпляром, но этот больше моего на треть линии. Люди, настроенные враждебно или пристрастно, сказали бы даже — на пол-линии.

Я был потрясен. Было ясно, что Теодор бредит.

”На треть линии!” {34} 34 С. 45–46.”Треть линии!” — Здесь и далее повторение некстати этих двух слов, возможно, является реминисценцией из мольеровского ”Тартюфа” (д. I, явл. 5), где Оргон на все вопросы, жалобы и проч. отвечает так же невпопад: ”А как Тартюф?” — повторил он, яростно грозя небу кулаком, словно Аякс {35} 35 Аякс (греч. миф) — участник Троянской войны, потерявший разум по вине Афины Паллады; Капаней (греч. миф.) — царь Аргоса, сраженный молнией Зевса за надменность и нечестивость. или Капаней.

Я дрожал всем телом.

Мало-помалу силы оставили несчастного. Он жил теперь лишь затем, чтобы страдать. То и дело он твердил, ломая руки: