Джон Голсуорси - Собственник

Фактическая сторона дела, сказал он, не вызывает никаких сомнений, и досточтимому лорду придётся лишь дать соответствующее истолкование переписке, имевшей место между его доверителем и ответчиком — архитектором по поводу отделки дома. Он сам, однако, — полагает, что смысл переписки совершенно ясен. Изложив вкратце историю дома в Робин-Хилле, названного им виллой, и перечислив суммы, истраченные на постройку, королевский адвокат сообщил следующее:

— Мой доверитель, мистер Сомс Форсайт, джентльмен и человек состоятельный, ни в коем случае не стал бы оспаривать предъявленные ему законные требования, но отношение архитектора к постройке дома, на который, как досточтимый лорд уже слышал, мой доверитель истратил двенадцать, двенадцать тысяч фунтов! — сумму, значительно превосходящую его первоначальную смету, — положение архитектора было таково, что мой доверитель счёл делом принципа — я подчёркиваю это — счёл делом принципа, в интересах всего общества, обратиться в суд. Соображение, выдвинутое в свою защиту архитектором, я считаю не заслуживающим сколько-нибудь серьёзного внимания.

Затем он огласил переписку.

Его доверитель — «человек с положением» — готов показать под присягой, что никогда не давал и не собирался давать согласие на расходы, превышающие сумму в двенадцать тысяч пятьдесят фунтов, которая была твёрдо установлена, и, чтобы не отнимать у суда лишнего времени, он сейчас же вызовет мистера Форсайта.

Сомс выступил вперёд. Весь его облик поражал спокойствием. Лицо слегка надменное, бледное, чисто выбритое, брови чуть сдвинуты, губы сжаты, костюм безупречно строг, одна рука в перчатке. На предложенные вопросы он отвечал несколько тихим, но ясным голосом. Его показания были намеренно немногословны.

— Употребил ли он выражение «полная свобода действий»?

— Нет.

— Ну, как же нет?

— Он употребил выражение «полная свобода действий в пределах, указанных в переписке».

— Он считает это выражение вполне правильным?

— Да.

— Что же оно значит?

— То, что значит.

— Он утверждает, что в этой фразе нет никакого противоречия?

— Да.

— Может быть, он ирландец по национальности? [65] Может быть, он ирландец по национальности? — В определённой среде у англичан существует предубеждение, что ирландцам свойственно выражать свои мысли неясно.

— Нет.

— Он получил образование?

— Да.

— И всё же он настаивает на своих словах?

— Да.

В продолжение всего допроса, вращавшегося вокруг «щекотливого пункта», Джемс сидел, приложив ладонь к уху, и не сводил глаз с сына.

Он гордился им. Он чувствовал, что не устоял бы перед искушением давать пространные ответы, случись ему быть в подобном положении, но инстинкт подсказывал, что при данных обстоятельствах немногословие — самое верное дело. Все же Джемс с облегчением вздохнул, когда Сомс неторопливо повернулся и с тем же выражением лица сел на своё место.

Когда настал черёд адвоката Босини, Джемс удвоил внимание и снова обвёл взглядом зал суда, выискивая архитектора.

Молодой Ченкери начал не совсем твёрдо: отсутствие Босини ставило его в неловкое положение. И он сделал всё возможное, чтобы обернуть отсутствие своего клиента в его же пользу.

Он боится, что с его доверителем произошёл несчастный случай. Мистер Босини должен был непременно явиться в суд; сегодня утром за ним посылали и на квартиру и в контору (Ченкери знал, что то и другое находится в одном месте, однако счёл нужным умолчать об этом), но мистера Босини нигде не могли разыскать, и это очень странно, так как мистер Босини непременно хотел дать показания. Однако он, Ченкери, не получал никаких полномочий относительно отсрочки дела и за неимением таковых считает своим долгом продолжать. Доводы защиты, которые он считает вполне основательными и которые его доверитель не преминул бы подтвердить, если бы неудачно сложившиеся обстоятельства не помешали ему явиться в суд, сводятся к тому, что такое выражение, как «полная свобода действий», не может быть ни ограничено, ни изменено, ни лишено своего смысла при помощи дальнейших оговорок. Более того, переписка доказывает, несмотря на все заявления мистера Форсайта, что последний никогда не отказывался принять работу, выполненную самим архитектором или по его заказам. Ответчику и в голову не приходила возможность такого конфликта, в противном случае, как это явствует из его писем, он никогда бы не взял на себя отделку дома — работу чрезвычайно тонкую, но тем не менее выполненную им с таким вниманием и с таким успехом, который мог бы удовлетворить требовательный вкус любого знатока, любого состоятельного человека, богатого человека. Данное обстоятельство особенно сильно его волнует, и поэтому он, возможно, употребит слишком сильные выражения, если скажет, что иск этот является вопиющим по своей несправедливости, абсолютно неожиданным, не имеющим прецедентов. Если бы досточтимому лорду представился случай посмотреть этот прекрасный дом — а он, Ченкери, счёл своей обязанностью съездить в Робин-Хилл — и убедиться в изяществе и красоте отделки, — выполненной его доверителем, художником в самом высоком значении этого слова, он, Ченкери, уверен, что досточтимый лорд не потерпел бы такой — он не хочет быть чересчур резким — такой смелой попытки истца уклониться от своих обязательств.

Обратившись к письму Сомса, Ченкери мимоходом коснулся процесса «Буало — Цементная Лимитед».

— Решение, вынесенное по этому делу, — сказал он, — весьма спорно; во всяком случае оно в такой же мере говорит в мою пользу, как и в пользу моего уважаемого оппонента.

Затем Ченкери занялся вплотную «щекотливым пунктом». При всём своём уважении к мистеру Форсайту он должен указать, что мистер Форсайт сам уничтожил смысл собственного выражения. Его доверитель — человек небогатый, исход дела грозит ему серьёзными последствиями; он очень талантливый архитектор, и речь идёт до некоторой степени об его профессиональной репутации. Ченкери закончил, пожалуй, слишком непосредственным обращением к судье, как к любителю искусств, призывая его стать на защиту художников, попадающих подчас — он так и сказал «подчас» — в железные тиски капитала.

— Какая же участь ждёт художников, — сказал Ченкери, — если состоятельные люди, вроде мистера Форсайта, отказываются, и совершенно безнаказанно отказываются, от выполнения своих обязательств по контрактам?..

Он попросит теперь ещё раз вызвать своего доверителя на тот случай, если обстоятельства всё-таки позволили ему в последнюю минуту явиться в суд.

Судебные приставы трижды прокричали имя Филипа Бейнза Босини, и призыв их печальным эхом отозвался в зале и на галерее.