Никола Ретиф де ла Бретонн - Южное открытие, произведенное летающим человеком, или Французский Дедал

Таков этот новый ассоциативный проект Ретифа, самый своеобразный и самый интересный. По своим общим социальным целям и тенденциям проект этот, правда, мало чем отличается от предыдущих. Борьба против развивающихся капиталистических отношений в промышленности в нем также мыслится в чисто мелкобуржуазном духе. Начиная от провозглашения принципа, что источником национального благосостояния является мелкая собственность, и кончая конкретным содержанием проекта, построенного на идеале превращения рабочих в собственников путем совместного владения предприятием на правах акционеров, — все в этом проекте носит яркий отпечаток мелкобуржуазных настроений, чаяний и целей. Но при всей общности мелкобуржуазных целей и стремлений всех ассоциативных планов Ретифа проект „типографии рабочих“, несомненно, занимает среди них особое, оригинальное место, будучи посвящен рабочему вопросу, в том виде и поскольку он вообще мог ставиться во французских условиях конца XVIII столетия.

Проект этот, — продукт исключительного в условиях эпохи жизненного опыта автора, — носит, естественно, единичный характер в литературе XVIII века, в которой в области положительных требований, касающихся рабочих, мы встречаем в основном лишь предложения организации общественных мастерских. Лишь с тридцатых годов XIX столетия, в условиях расцвета капитализма и развивающегося пролетарского движения, во Франции распространяются, в связи с пропагандой Бюше, идеи производственных рабочих ассоциаций. Тем ценней и интересней для нас этот безвестный проект Ретифа, пытавшегося в начале революции выступить в защиту интересов рабочих своей профессии.

Всеми рассмотренными выше ассоциативными планами не исчерпываются, однако, реформаторские проекты Ретифа. При всем своем разнообразии планы эти являются лишь проектами частичных реформ, рассчитанных лишь на определенные слои населения. Но понятно, что подобные частичные планы должны были вскоре перерасти, даже в случае их простого комбинирования, в реформу всех основ существующего строя. Поэтому неудивительно, что в восьмидесятых годах мы встречаем уже у Ретифа и проекты коренной реформы всего существующего общественного строя в целом. Проекты последнего рода можно разделить на две категории: те, которые, по существу, направлены лишь против старого режима и не идут дальше требований всего третьего сословия, и те, которые носят более радикальный характер.

Для нас представляют в первую очередь интерес проекты второго рода. Первым подобным проектом Ретифа является его специальное произведение — „Андрограф“, появившееся в 1782 г. [11] „L’Andrographe, ou Idées d’un honnête-homme sur un projet de règlement, proposé à toutes les Nations de L’Europe, pour opérer une Réforme générale des mœurs et, par elle, le bonheur du Genre humain; avec des Notes historiques et justificatives“. Recueillies par N. E. Rétif de la Bretone, éditeur de l’ouvrage, La Haie 1782. . Судьба этого произведения чрезвычайно знаменательна. Его опубликование прошло настолько незамеченным, и, не получив никакого распространения, оно превратилось вскоре в такой уникум, что библиографы совершенно ошибочно считали его даже конфискованным цензурою. В единственном, появившемся на страницах журнала „Esprits des Journaux“, отзыве „Андрограф“ зло высмеивался, причем автор рецензии заявлял о своем намерении не читать больше ни одного произведения Ретифа за исключением „Морографа, или Реформированного сумасшедшего“, в котором тот изложил бы собственную историю. Подобное отношение к „Андрографу“ весьма показательно. Проекты Ретифа, посвященные вопросам реформы общественного строя, или замалчивали, или высмеивали. Игнорировали их по большей части и его литературные друзья и поклонники.

„Андрограф“, как указывается в подзаголовке, является проектом регламента, предлагаемого всем нациям Европы для осуществления всеобщей реформы нравов, в целях достижения счастья человеческого рода. Проект исходит из того положения, что идеалом явилось бы установление общественного строя, основанного на общности средств и имуществ. Однако практически проект предусматривает лишь осуществление „рода равенства“, если и не между всеми гражданами, то хотя бы между различными классами. В этих целях осуществляется ассоциирование всех граждан в общины-корпорации. В этом и заключается неоднократно упоминаемая в проекте „общность“, устанавливаемая в результате реформы. В деревнях организуются сельские общины, производится равный раздел земель, и каждый житель получает участок для обработки, а также наделяется соответствующим количеством скота. В городах в отдельные корпорации объединяются ремесленники, торговцы, негоцианты и лица умственного труда — литераторы, работники искусств, врачи, адвокаты, а также дворянство и духовенство. Во главе каждой общины-корпорации стоит бюро, состоящее исключительно из пожилых лиц. Члены отдельных корпораций сносятся друг с другом не непосредственно, а через посредство своих корпораций. Так, например, заказы даются не отдельным ремесленникам, а бюро их корпорации, причем заказчиками тоже являются не отдельные граждане, а другие корпорации. Точно так же требования на товары направляются не отдельным торговцам, а в их бюро, которое и выполняет их быстро и аккуратно, без обмана и удорожания. Каждая корпорация снабжает путем обмена другие и, в свою очередь, снабжается такими необходимыми предметами, как, например, орудия производства. Путем этого обмена регулярно четыре раза в год все население снабжается одеждой. Обмен между корпорациями основан на безналичном расчете. Особые общественные надзиратели следят за расчетными балансами отдельных корпораций, чтобы баланс поставок и поступлении каждой из них оказался уравновешенным если не за год, то хотя бы за несколько лет. Исключение делается лишь в отношении сельских общин. Крестьяне снабжают государство продовольствием по твердым нормам. В среднем они обязаны сдавать в общественные склады две трети своего чистого производства. На основе этих поставок организуется общественное питание всего населения. У каждой сельской общины, а в городе у каждой отдельной корпорации, имеется свое специальное помещение, состоящее из столовой, кухни, погреба и амбаров, где питаются вместе члены каждой корпорации. Первое время, однако, это общественное питание не является одинаковым для всех граждан, а различно для отдельных классов. Если, например, обед крестьян и ремесленников состоит из супа с мясом, сыра, фруктов и вина, то обед „буржуа“ и лиц высших профессий состоит из двух блюд, десерта, дорогого вина, фруктов и включает различные деликатесы. Таким образом, высшие классы питаются после реформы так же, как питались до нее, для того, чтобы, как указывает автор, не быть ни в чем стесненными. Но уже через поколение общественное питание низших и высших классов уравнивается. То же относится и к жилищным условиям. Все граждане через посредство своих корпораций обеспечиваются помещениями, но жилищные условия отдельных классов остаются в первое время различными, пока старые дома не будут заменены постепенно новыми, одинаково удобными.