Толстой Л.Н. - Полное собрание сочинений. Том 72

Мисс Пикард,

Мне совершенно излишне знать мнение г-жи Хола 1и других о Черткове.

Мое мнение о нем составлено и не может измениться. Оно основано на чем-то гораздо большем, нежели дружба.

Мое мнение сложилось также и об умственном состоянии г. Кенворти в настоящее время. Его последнее письмо, в котором он пишет: „Вы обещали предоставлять мне ваши книги для издания, включая последнюю повесть «Воскресение»” 2— утверждение, не имеющее и тени правды, и его непростительное обвинение Черткова, на чтò он не имеет ни малейшего доказательства и права, всё это убедило меня в том, что он сейчас не в себе, и поэтому я буду вам весьма благодарен, если вы избавите меня от его писем и мнений, пока он находится в теперешнем невменяемом состоянии.

Лев Толстой.

P.S. Ваше первое письмо, а также все письма г. Кенворти были получены.

Печатается по копировальной книге № 3, л. 48, хранящейся в ГТМ. Написано рукой переписчика, подпись собственноручная. Датируется по отметке О. К. Толстой, сделанной ею в копировальной книге. Местонахождение подлинника неизвестно. Публикуется впервые.

Элиза Пикард (Eliza Pickard) — член английского «Общества Друзей» (квакеров), около двух лет бывшая сотрудницей В. Г. Черткова. Во многом разделяла мировоззрение Толстого, в некоторых вопросах отстаивая самые крайние выводы. Автор ряда мелких статей, печатавшихся в «Листках свободного слова». Друг Джона Кенворти. См. письмо № 326.

Обвинения Джона Кенворти против В. Г. Черткова всё усложнялись. Кенворти стал обвинять Черткова в растрате духоборческого фонда. В письме от 3 августа н. ст. 1900 г. (почт. шт.) Пикард переслала Толстому копию письма к Кенворти г-жи Хола, которая по просьбе последнего виделась с Чертковым в связи с этим обвинением. Г-жа Хола писала Кенворти 24 июля н. ст. (перевод с английского): «Я видела Черткова и передала ему то, что вы говорили. Он дал мне объяснения на большинство пунктов, подлежащих обсуждению , но он считает, что вы должны поверить ему на слово, что он не присваивал духоборческого фонда [...] По моему, его объяснения вполне удовлетворительны и доказывают только то, что все несогласия возникли почти исключительно по недоразумению».

Элиза Пикард писала Толстому 3 августа н. ст. (перевод с английского): «Мне передали письмо Черткова и его просьбу ответить определенно — да или нет — на его вопрос: «Верите ли вы или нет моему настоящему заявлению, что ни одного пенни из вверенных мне духоборческих денег не было мною присвоено? Верите ли вы теперь моему слову?» Я ответила: да, я верю вам на-слово, что вы выплатили духоборам все те деньги, которые вы могли истратить , но я совершенно согласна с Кенворти, что это вопрос не личных отношений, а вопрос общепринятой порядочности и честности по отношению к публике. Я также сказала ему, что я никогда не думала, чтоб он намеревался ограбить духоборов, но что, насколько я знаю, однажды, на время, он воспользовался их деньгами».

Ответ Толстого Элизе Пикард в этой редакции отправлен не был. Послано второе письмо от 1/13 августа на имя В. Г. Черткова с передачей по назначению. Толстой писал Черткову 20 июля 1900 г.: «Вчера получил от [Кенворти] еще целую корреспонденцию. Да, он душевно болен. Во вчерашнем письме пишет, что я обещал ему отдать мои писания и в том числе the story Resurrection, но вы и Моод отняли у него. Ужасно противны его глупые клеветы на вас и желание приписать вам что-то такое, чтò немыслимо для величайшего негодяя [...] Он сумасшедший, но в сумасшествии, как в пьянстве, проявляется то, что таилось прежде. Чтò мне делать? Хотел написать ему, но, думаю, лучше молчать. И вам бы советовал молчать на всё, что бы он ни делал. Это экзамен — юродство. И отчего же не нести его». См. т. 88.

1Флоренса Хола (Miss Florence Holah) — литературный сотрудник В. Г. Черткова, автор биографического очерка о В. Гарисоне, написанного совместно с В. Г. Чертковым и изданного с предисловием Толстого, под названием: «А Short Biography of William Lloyd Garrison», by V. Tchertkof and F. Holah, with an Introductory Appreciation of His Life and Work by Leo Tolstoy, «The Free Age Press», London, s. a.

2Кенворти писал Толстому 25 июля н. ст. 1900 г. (перевод с английского): „Вы обещали предоставлять мне для издания ваши книги, включая последнюю повесть «Воскресение»”. Толстой подчеркнул эту фразу.

1900 г. Июля 31. Я. П.

31 Іюля 1900.

Cher Salomon,

Очень благодаренъ вамъ за письмо и брошюру. 1Вы сумѣли изъ этаго письмеца сдѣлать очень интересную — по крайней мѣрѣ, мнѣ такъ кажется — статью. Переводъ, какъ всегда ваши переводы съ Боие, идеально хорошъ. Я вчера только послалъ Черткову русскую статью Рабство нашего времени. 2Какъ бы хорошо было, если бы вы перевели эту статью — предполагая, что вы нашли бы ее стоющею того. 3Напишите Черткову. Написалъ тоже маленькую замѣтку объ убійствѣ Гумберта. 4

Очень жалѣю, что вамъ не удалось побывать у насъ. Ce qui est retardé... и т. д. 5Я все хвораю и нахожу это хорошими приготовленіемъ къ предстоящему большому путешествію, кот[орое] вслѣдствіи все увеличивающейся неразумности и жестокости жизни нашей, скорѣе привлекаетъ, чѣмъ отталкиваетъ меня.

Прощайте, дружески жму вамъ руку.

Robe rouge 6не читалъ, также какъ и Clairière, 7но знаю про то и другое.

Левъ Толстой.

Поклонъ и привѣтъ Boyer. 8Наши всѣ вамъ кланяются.

Печатается по фотокопии с автографа, хранящегося в Национальной библиотеке в Париже (фотография хранится в ЦЛМ). Дата проставлена рукой О. К. Толстой. Впервые опубликовано адресатом в «Revue bes Etudes Slaves» 1930, X, стр. 219—220.

Шарль Саломон (Charles-Alphonce Salomon) (p. 1862 г.) — доктор права, литератор, автор ряда статей о Толстом, переводчик его произведений на французский язык. Лично был знаком с Толстым с 1893 г. См. письма 1892 г., т. 66.

Ответ на письмо Шарля Саломона от 21 июля н. ст. 1900 года. Саломон писал: «Мы с матушкой следили издалека, но с таким горячим участием за всеми вашими семейными событиями: замужеством вашей дочери [Татьяны Львовны], вашей болезнью и за громадным, неоспоримым успехом «Воскресения». Благодаря своей красоте, эта книга заставила проникнуть (я не говорю воспринять) в известные круги те мысли, которые никогда не проникли бы туда иным путем. Я неоднократно замечал смущение, досаду и стесненность, производимые ею на искренних христиан. Эта книга, целиком пропитанная духом христианства и анархическая по вдохновению, глубоко взволновала всех искренних людей. По долгу искренности в отношении вас я скажу вам, что жалею об одной вещи, глубоко меня задевшей, это о главе о причастии, не потому, что я не нахожу вполне естественным громко провозгласить отсутствие веры в эту догму; но к чему ведет ирония и то, чтò покажется верующим богохульством? Вы хотите, чтобы люди инакомыслящие услышали вас, и вы заставляете их затыкать себе уши. Простите меня, дорогой граф, но я слишком люблю вас, чтобы не сказать того, чтò думаю. Весной Владимир Бобринский привез мне письмо Власова. Из предосторожности мы с Буайе изменили фамилию «Власов» на фамилию «Лаптев» и перевели письмо, как сумели, на французский язык. Посылаю вам экземпляр этой брошюры с выражениями нашего глубокого уважения. Из небольшого предисловия вы увидите, что этот документ, как нам кажется, должен иметь для иностранной публики огромный интерес [...] Читали ли вы «La Robe Rouge» Брие?».