Толстой Л.Н. - Полное собрание сочинений. Том 83

Здѣсь хорошо тѣмъ, что кромѣ теплоты и красоты, — богато, нѣтъ нищихъ. Заработокъ большой. Вотъ гдѣ или вообще на югѣ надо начинать жить тѣмъ, к[оторые] захотятъ жить хорошо. Мы долго сидѣли съ Урусовымъ на берегу подъ скалой. Уединенно, прекрасно, величественно и ничего нѣтъ сдѣланнаго людьми; и я вспомнилъ Москву, и твои хлопоты, и всѣ занятія и увеселенія Москвы. Не вѣрится, чтобъ могли люди такъ губить свою жизнь. До завтра. Обнимаю тебя и цѣлую дѣтей. —

На конверте: Москва. Хамовники, д. Гр. Толстаго. Графинѣ Софьѣ Андревнѣ Толстой.

Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Впервые опубликовано по копии, сделанной С. А. Толстой, в ПЖ, стр. 261—262. Датируется на основании слов письма: «теперь вечер, 15 пятницы». Почтовые штемпели: «Мисхорская п. с. 16 марта 1885; Москва. 19 марта 1885».

1Сергей Иванович Мальцов (1809—1893). Кавалергард. Генерал. Владел шестнадцатью тысячами душ крестьян. Крупный заводчик. Первый в России начал выделывать рельсы, паровые машины, пароходы и вагоны. В Крыму Мальцеву принадлежало двадцать тысяч десятин. На южном берегу была выстроена вилла, облицованная хрустальными плитами. См. прим. 3 к письму № 309 от 10 марта 1885 г.

2Общий стол в пансионе или в ресторане.

1885 г. Марта 16—17. Симеиз.

Нынче 16-го получилъ твои три письма. 1— Я думалъ, что приносятъ каждый день, оказалось, что нѣтъ. Теперь буду ѣздить — ходить каждый день въ Мисхоръ, — это станція, — 7 верстъ отъ Симеиза. Письма твои произвели тяжелое впечатлѣніе: Сережа принимаетъ очень бурной складъ жуира тихаго и самодовольнаго. 2(Не говори ему.) Илья вовсе грубѣетъ, но не установился, 3Миша 4боленъ, и ты тяготишься своей жизнью и не видишь исхода. Это грустно. Я пишу тебѣ всякій день. И вчера писалъ о впечатлѣніи этаго края. Не могу я любоваться природой. Человѣкъ стоитъ на первомъ планѣ. Здѣсь, какъ я говорилъ, радостно, что не видать бѣдныхъ и пьяныхъ, но дурно то, что много безумныхъ богачей, и народъ, Татары ошалѣли и смотрятъ на всѣхъ, — какъ бы ихъ эксплуатировать. —

Нынче я всталъ опять рано и, напившись кофе, пошелъ съ Ур[усовымъ] въ Татарскую деревню. Тамъ встрѣтилъ старика 65 л[ѣтъ]; онъ идетъ на работу за 2 версты въ гору. Я предложилъ ему наняться работать. 5Онъ согласился за рубль. Но это оказалось шутка. Онъ призналъ во мнѣ богатаго. И сталъ предлагать землю купить у него. И показывалъ землю и восхвалялъ ее. За 6 дес[ятинъ] проситъ 6000. Тутъ и виноградники, и табакъ и каштаны, инжирь, и грѣцк[іе] орѣхи. — Я дошелъ съ нимъ. до его плантаціи. Лазили по скаламъ, а въ глуши нашли въ лощинкѣ его 4 сына въ бѣлыхъ рубахахъ капаютъ заступами виноградникъ, а онъ обрѣзаетъ. Я поработалъ съ ними и пошелъ домой. Поспѣлъ въ 12 часовъ къ обѣду. Старикъ Мальцовъ очень самодоволенъ и безтолковъ. Типъ стараго генерала и стараго помѣщика. И поддакивать ему совѣстно, и противорѣчить невозможно, п[отому] ч[то] онъ не въ силахъ понимать. Мнѣ. тяжело у него. Съ одной стороны больной, слабый Ур[усовъ], съ к[оторымъ] всегда на сторожѣ, съ другой стороны онъ. Я думаю уѣхать 20-го. Работать не принимался, слишкомъ жалко потерять возможность увидать. И до сихъ поръ все новое. Въ гости никуда не хожу и не пойду. Хожу я очень много и здоровъ. И домой хочу пойти цѣлую станцію черезъ горы съ проводником Татариномъ въ Бахчисарай. 6

Всѣ твои предписанія о себѣ до сихъ поръ блюду и стараюсь блюсти именно съ тѣмъ, чтобы отъ поѣздки моей осталось хорошее воспоминаніе. — Въ этомъ все. — Ур[усовъ] въ духѣ слабомъ, и мнѣ не нравится то, что онъ не видитъ своего положенія и какъ. будто боится узнать о немъ.

Пожалуйста не показывай Сережѣ письмо. Я боюсь, что я несправедливъ. Я въ его года былъ хуже. Нѣтъ, не былъ. Но у каждаго свой характеръ. И соблазны всякіе сильны, а особенно тѣ, к[оторые] по немногу вкрадываются въ жизнь. Прощай, душенька, обнимаю тебя и цѣлую дѣтей. Л.

Я сказалъ, что письма твои произвели на меня тяжелое впечатлѣніе. Это справедливо только объ образѣ жизни, но не о тебѣ лично. Твое общеніе, напротивъ, производитъ самое радостное впечатлѣніе.

Это приписываю я нынче утромъ, 17-го. Почта идетъ завтра. Всталъ рано, здоровъ, но усталъ, съ курбатюрами 7въ ногахъ и солнечнымъ ударомъ на лицѣ.

На конверте: Москва. Хамовники, домъ Гр. Толстаго. Графинѣ С. А. Толстой.

Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Впервые опубликовано по копии, сделанной С. А. Толстой, в ПЖ, стр. 262—264 с опущением двух мест, касающихся C. Л. Толстого. Датируется на основании слов письма: «нынче, 16-го» и «это приписываю я нынче утром 17-го». Почтовые штемпели: «Мисхорская п. с. Таврической губ. 17 марта 1885; Симферополь. 19 марта. 1885; Москва. 21 марта. 1885».

1От 9, 10 и 11 марта 1885 г.

2С. А. Толстая писала 9 марта: «Третьего дня вечером мальчики были у дяди Сережи. Видно, они все там очень подпили и развеселились, потому что поехали ночью к цыганам: Леонид [Оболенский], Сережа дядя и наш, Лопатин, Олсуфьев Миша и еще кто-то. Грустно смотреть на безобразие стариков! На другой день Сережа сконфуженно, но решительно попросил 100 рублей, — 25 в университет и 75 — долги заплатить». В письме от 10 марта: «А Сережа вдруг нынче говорит: «а мы над вами посмеялись с дядей Сережей и Леонидом, как вы дела делаете». Каковы? Все сами запутанные, легкомысленно ездящие к цыганам и делающие долги, — смеются надо мной!» (ПСТ, стр. 301, 303).

3С. А. Толстая писала 10 марта: «Илья провел вчера вечер и полночи где-то. Говорит: у Боянус. Он всё-таки неприятно распущен».

4С. А. Толстая писала 10 марта: «Дети здоровы, кроме Миши. У него сегодня опять очень неожиданно и досадно — жар с утра, 38 и 3. Боюсь, не сделался бы тиф; но он очень весел, рисует, болтает, смеется и даже немного ест».

5Очевидно на основании этого случая М. С. Урусова, жена кн. Л. Д. Урусова, писала яко бы как о факте, будто Толстой, получая по одному рублю в день, работал в винограднике в Крыму (P-se Ouroussow, «Histoire d’une âme — Mary — Souvenirs recueillis par sa mère». P. Ed. Fischbacher, 1904, стр. 42).

6Возвращаясь из Крыма, Толстой был в Бахчисарае 21 марта.

7ломотой

1885 г. Марта 18. Симеиз.

Третьяго дня написалъ тебѣ вечеромъ письмо, милый другъ, послѣ полученія твоихъ 3-хъ писемъ въ Крымъ, к[оторыя] я всѣ получилъ заразъ. Прочелъ я въ этихъ письмахъ твое описаніе жизни мальчиковъ старшихъ — Сережи — цыгане и деньги и Илюши до половины ночи у Боянуса и грустно стало, и я написалъ длинное письмо о разныхъ предметахъ и между прочимъ объ этомъ нѣсколько словъ не добрыхъ относительно мальчиковъ и послалъ это письмо, а нынче совѣстно стало и беру это письмо назадъ. 1Описываю, вновь мои два дня. Живу я у С[ергѣя] И[вановича] Мальцова, встаю рано. Третьяго дня пошелъ съ Урус[овымъ] въ татарскую деревню; тамъ встрѣтился съ старикомъ Татариномъ, к[оторый] шелъ въ гору на свой виноградникъ, и пошелъ съ нимъ. Онъ мнѣ сталъ показывать свою продажную землю, 6 дес[ятинъ] за 6,000 р. съ каштанами, виноградникомъ и т. п. Потомъ пришли еще выше, на другую его землю. Тамъ его 4 сына молодцы, отъ 27 до 16 лѣтъ, работаютъ заступами, перекапываютъ виноградникъ, сильные, здоровые, веселые. Оттуда поспѣлъ къ обѣду 12 ч[асовъ] домой. Мальцовъ совершенно Генералъ, к[отораго] играетъ дурной актеръ, преувеличивая. Все хвастается, немного напоминаетъ Ник[олая] Сергхѣевича] Воейкова. 2