Мигель Сервантес Сааведра - Дон Кихот

Дон Кихот повел Санчо. Но, подойдя к темному зданию, они разглядели высокую башню и сразу же догадались, что перед ними не дворец, а церковь. Тогда Дон Кихот сказал:

— Мы наткнулись на церковь, Санчо.

— Вижу, — отвечал тот, — дай-то бог, чтобы мы не наткнулись на нашу могилу, ибо это плохая затея — бродить по церковным кладбищам в такое время. Но, помнится мне, я уже говорил вашей милости, что дом нашей сеньоры находится в улочке, кончающейся тупиком.

— Чтобы тебя бог покарал, болван! — вскричал Дон Кихот. — Где же ты видел, чтобы замки и дворцы строились в улочках с тупиками?

— Сеньор, — ответил Санчо, — в каждой стране свой обычай: может быть, здесь, в Тобосо, принято строить дворцы и другие великолепные здания в переулках. Поэтому, ваша милость, позвольте мне поискать по улочкам и переулкам тут поблизости: возможно, что в каком-нибудь закоулке я и натолкнусь на этот проклятый дворец, чтоб его собаки съели!

— Как смеешь ты так непочтительно выражаться! — воскликнул с гневом Дон Кихот. — Обо всем, что относится к моей даме, ты обязан говорить с полным уважением.

— Постараюсь, ваша милость, — ответил Санчо, — но как же мне не потерять терпения, если вы требуете, чтобы я с одного раза запомнил, где стоит дом нашей хозяйки, да еще смог отыскать его в полночь. Ведь сами вы видели его сто тысяч раз, однако же не можете найти к нему дорогу!

— Ты доведешь меня до отчаяния, Санчо, — сказал Дон Кихот. — Иди-ка сюда, мошенник, не говорил ли я тебе тысячу раз, что я никогда не видал несравненной Дульсинеи и что нога моя никогда не переступала порога ее дворца? Я влюбился в нее только по слухам, ибо об уме и красоте ее гремит повсюду слава.

— А коли так, — ответил Санчо, — то и я признаюсь вашей милости: если вы, сеньор мой, ее никогда не видели, так и я тоже не видел.

— Не может этого быть! — вскричал Дон Кихот. — Ведь ты же принес мне ответ на то письмо, которое я послал с тобой. Да еще подробно рассказывал, как она просеивала зерно и что дала тебе на прощание.

— Это не так уж важно, сеньор, — ответил Санчо, — должен сознаться, что я и видел ее и ответ вам принес тоже только по слухам.

— Санчо, Санчо, — сказал Дон Кихот, — для шуток нужно уметь находить время, иначе они кажутся глупыми и неуместными. Пускай я никогда не виделся и не разговаривал с владычицей моей души. Но для чего тебе говорить, будто и ты тоже не виделся и не разговаривал с нею? Ведь ты знаешь, что это прямая ложь.

В то время как они беседовали, мимо проходил какой-то человек с двумя мулами, за которыми волочился плуг.

По этому плугу наши друзья заключили, что прохожий — крестьянин и что поднялся он до рассвета, торопясь отправиться на работу. Крестьянин шел, напевая романс:

— Умри я на этом месте, Санчо, — сказал Дон Кихот, услышав песню, — а только сегодняшнею ночью с нами случится что-то хорошее. Слышишь, что поет этот поселянин?

— Слышать-то слышу, — ответил Санчо, — но не могу взять в толк, что общего между нашими делами и битвой в Ронсевале?

В эту минуту крестьянин поравнялся с ними, и Дон Кихот спросил его:

— Да пошлет вам бог удачи, добрый человек, не могли бы вы мне сказать, где тут находится дворец несравненной принцессы Дульсинеи Тобосской?

— Сеньор, — ответил парень, — я нездешний: всего несколько дней, как я живу в этом селе у здешнего богатого землевладельца. Но в доме напротив живут местный священник и пономарь; один из них, а то и оба, смогут дать вашей милости все справки насчет этой сеньоры принцессы, — ведь у них в книгах записаны все жители Тобосо. Однако мне сдается, что здесь нет ни одной принцессы. Впрочем, и то сказать: тут проживает немало важных дам, а ведь каждая женщина в своем доме может чувствовать себя принцессой.

— Должно быть, одна из этих важных дам и есть та принцесса, о которой я тебя спрашиваю, дружок, — сказал Дон Кихот.

— Возможно, — ответил парень, — и на этом прощайте: ведь уже светает.

И он погнал своих мулов, не дожидаясь дальнейших расспросов.

А Санчо, видя, что господин его озадачен и недоволен, сказал:

— В самом деле, сеньор, уже светает. Неблагоразумно нам дожидаться наступления дня посреди улицы. Не лучше ли выехать из города? Ваша милость спрячется в одной из ближайших рощ, а я вернусь сюда днем и стану шарить по всем закоулкам, пока не найду дом, дворец или замок нашей госпожи. Если не найду, — ну, значит, такова моя горькая судьба, а найду, так скажу ее милости, что вы в Тобосо и ждете разрешения повидать ее.

— Санчо, — воскликнул Дон Кихот, — тебе удалось в немногих словах выразить тысячу мыслей! С величайшей готовностью принимаю твой совет. Итак, сынок, едем в лес. Я останусь там, а ты вернешься в город, разыщешь мою сеньору и поговоришь с ней. От ее ума и любезности я жду самых чудесных милостей.

Выехав из Тобосо, Дон Кихот и Санчо милях в двух от селения нашли укромную рощицу. Тут Дон Кихот остановился и велел Санчо вернуться в селение и не являться к нему на глаза до тех пор, пока он не отыщет сеньору Дульсинею и не передаст ей, что плененный ею рыцарь умоляет о свидании и просит благословить на предстоящие ему великие и трудные подвиги. Санчо пообещал исполнить эти поручения и принести ему такой же благоприятный ответ, как и в прошлый раз.

— Ступай же, сынок, — сказал Дон Кихот, — и не смущайся, если красота этой дамы ослепит глаза твои. О счастливейший из всех оруженосцев на свете. Запомни все подробности твоего свидания с несравненной Дульсинеей. Обрати внимание, переменится ли она в лице в то время, как ты будешь передавать мои поручения; взволнуется и смутится ли, услышав мое имя. Если она будет сидеть на богатом возвышении, утопая в подушках, как подобает ее величию, то обрати внимание, не приподнимется ли она от беспокойства; если она будет стоять, посмотри, не переступит ли она с ноги на ногу. Заметь, повторит ли она свой ответ два или три раза, поднимет ли свою божественную руку, чтобы оправить волосы, хотя бы они и были в полном порядке; словом, сынок, запомни все ее движения и поступки, ибо, если ты опишешь мне все, как было, я по этим признакам узнаю, что скрыто в тайниках ее сердца и как относится она к моей любви. Иди же, друг мой, и да будет судьба твоя счастливее моей.

— Иду и скоро вернусь, — сказал Санчо, — а вы, ваша милость, постарайтесь успокоить ваше сердечко. Оно у вас, должно быть, так сжалось, что стало не более ореха. Вспомните-ка пословицы: смелость побеждает злую судьбину, а у кого нет сала, у того нет и крюка, чтоб его подвесить; еще говорится: заяц выскакивает, когда меньше всего ожидаешь. Говорю я это к тому, что ночью нам трудно было отыскать дворцы и замки нашей сеньоры, зато уж днем — ручаюсь — я их найду. А раз найду, то уж поговорить с нею как следует наверное сумею.