Толстой Л.Н. - Полное собрание сочинений. Том 90

«План» печатается по подлиннику (написан писарской рукой и подписан Толстым); объявление — по корректурной гранке.

1891 г., конец.

Его Высокопревосх[одительству]

Господ[ину] Мин[истру]

Внутренних] дел.

Кресть[янин] Тульск[ой] губ.

Крап[ивенского] уезда, сельца

[ 1 неразобр. ] Аким Дмитр[и]ев

Широков

В 1885 году сын мой, Иван Акимов, подвергся суду за убийство из ревности жены своей и приговорен в каторжные работы на 8 лет на остров Сахалин. 1За хорошее поведенье его сыну моему убавлен срок, и в 1892 году он должен быть освобожден и выслан на поселение там же, на остр[ов] Сахалин. 2

Ввиду того, что, во-первых, то, что сын мой не испорченной нравственности человек, в чем удостоверяет прилагаемый при сем приговор общества, а несчастный, совершивший преступление в минуту сильного и естественного раздражения; во-вторых, то, что, достигнув преклонных лет, я не могу поддерживать более оставшихся на моих руках его детей; и, в-третьих, то, что сын мой своим хорошим поведением в месте наказания выказал свое раскаяние, я решаюсь покорно просить, В[аше] В[ысокопревосходительство] о возвраще[нии] моего сына по окончании срока каторги <���домой> в место жительство. 3

Датируется по содержанию.

О А. Д. и И. А. Широковых сведений не имеется.

1 Зачеркнуто: Ныне пишет

2 Зач.: Достигнув уже преклонных лет (более 70-ти лет) <���и имея на своем попечении <���вну[ков]> детей, оставшихся после сына,> желал бы перед смертью видеть своего несчастного сына и возв

3 Сначала слова: в место жительство исправлены неизвестной рукой: в прежнее место жительство, затем зачеркнуты. Далее той же рукой приписано: При сем прилагаю приговор общества крестьян дер. Пироговки, заключающий в себе согласие принять вновь в свою среду моего сына Ивана Широкова и ходатайство о возвращении его на родину.

1894 г. Сентября 8? Я. П.

Мы нижеподписавшиеся, Татьяна Львовна графиня Толстая и крестьяне Тульск[ой] губ., Тульск[ого] уезда, деревень Скуратово и Овсянниковой, всем обществом заключили это домашнее условие в том, ч[то] я, Тат. Толстая, предоставляю впредь на 9 лет принадлежащую мне в имении Овсянникове землю количеством 135 дес[ятин], из кот[орых] 56 (?) пахотной и 60 покосной и лесной, в полное распоряжение и пользование крестьянам Скуратовск[ого] и Овсянник[овского] общества — с тем, что они имеют право пахать, сеять и убирать в трехпольном обороте землю пахотную и убирать в свою пользу покосы и пасти скотину на полях и лугах и пользоваться в лесах каждые 5 лет прочисткою и выборкой сухостойнику, мы же, крестьяне обществ Скурат[ова] и Овсян[никова] обязуемся: 1) уплачивать в общественную сумму обоих обществ ежегодно за отданную нам землю по 425 р. в год; 2) огораживать оставлен[ный] Татьяне Толстой сад и крыть соломой сарай и избу; 3) караулить лес, нанимая для этого сторожа из ежегодной платы 425 р.; 4) предоставлять от себя в пользование Василью полдесятины леса с платою от него в общество 3 р.; 5) деньги, поступающие за пользование зем[лей], обязуемся употреблять на общественные нужды двух деревень, как то: содержание сирот, убогих и старых, по решению собрания обществ обеих деревень.

Условие это обязуемся хранить с обеих сторон свято и ненарушимо.

1Прошу наследников моих в случае моей смерти не нарушить этого условия, а по истечении срока его сделать то, что я намерена была сделать, передать землю в полную собствен[ность] крестьянам с обязательством их на вечные времена платить в общественную сумму означенные в условии деньги <���впредь до общего изменения в законах о земельной собственности>.

При черновике, написанном рукой Толстого, имеется беловая копия с него рукой М. Л. Толстой, подписанная T. Л. Толстой и крестьянами деревень Скуратово и Овсянниково, с датой: «8 сентября 1894 г.».

1Между этой и предыдущей фразой неизвестной рукой вписано: «Навоз», «Повинности», затем зачеркнуто и рукой T. Л. Толстой написано: «На отданной в нашу пользу земле обязуемся ежегодно вывозить по 30 куч навоза на десятину» и дальше: «Платить из общественной суммы следующие за землю всякого рода повинности». Толстой пометил первое вписанное Татьяной Львовной условие цифрой 5, второе — цифрой 6, а бывшее под цифрой 5 переправил на 7.

1894 г. Сентября 24. Я. П.

В Крапивенский съезд земских начальников

Крестьянки деревни Хмелевой Ольги Лукиной

По приговору Земского Начальника 5 участка присуждена я к тюремному заключению на полтора месяца за взятую мною на гумне г-на Тополева половину снопа овса. Признавая себя действительно виновною в том, что взяла у г-на Тополева 1/ 2снопа овса, стоимостью по самой высокой оценке на две копейки, прошу покорно Съезд, ввиду моей совершенной бедности, — так как кормлюсь я подаянием, — и моих преклонных лет — мне 75 лет — совершенно простить меня или уменьшить назначенное Земским Начальником наказание.

24 сентября 1894 года.

Под прошением подписано: «Ольга Лукина. За неумением грамоте по личной просьбе Ольги Лукиной Марья Кузнецова».

1909 г. Октября 31? — ноября 1? Я. П.

Несмотря на давно изъявленный мною и устно и печатно отказ от прав собственности на все мои писания, когда-либо написанные, но не изданные до тысяча восемьсот восемьдесят первого года, и желание, чтобы право на издание их стала доступно всем, я, к моему удивлению и глубокому огорчению, убедился в том, что некоторые из моих семейных не намерены, как они сами открыто это заявляли, исполнить мое желание. 1Этому мне сначала трудно было поверить; но, убедившись, что это так, я решился обеспечить, насколько это от меня зависит, осуществление моего желания и вместе с тем избавить тех из моих семейных, которые считают своею обязанностью в точности привести в исполнение мое желание, от столкновений, пререканий и всяких затруднений со стороны тех из них, которые пожелали бы противиться этому. Для этого я решил оставить духовное завещание, по которому передаю в полную собственность всё без исключения мною написанное по день моей смерти дочери моей Александре Львовне Толстой, будучи уверен в том, что она в точности исполнит мои распоряжения относительно этих писаний. Распоряжения же эти изложены мною в особой бумаге, подписанной мною 18 сентября 1909-го года, которую я теперь еще раз подтверждаю и содержание которой я не желал бы сообщать никому до моей смерти во избежание всяких толков и пересуд об этом при моей жизни. Причииы, побудившие меня предоставить это право моей дочери Александре, естественны, так как в ней я с этой стороны уверен. Другим же моим семейным не следует удивляться моему поступку, так как те из них, которые пожелали бы в этом деле поступить противно моей воле, поймут, что я именно этого и хотел избежать; а те из них, которые считают мое желание для себя нравственно обязательным, могут только радоваться тому, что я принял необходимые меры для обеспечения его исполнения. Очень надеюсь, что теперь устранится всякий случай для нежелательных столкновений в этой области между членами моей семьи за невозможностью после этого каких-либо недоразумений по поводу этого вопроса.