Толстой Л.Н. - Полное собрание сочинений. Том 88

Нынче С[офья] А[ндреевна] была у дантиста, и он нашел у нее на десне опухоль, о кот[орой] намеком выразил подозрение, что это, мож[ет] б[ыть], рак. Она, хотя и очень мало, но смутилась, как все мы, а мне так мучительно стало жалко и страшно за нее, что я понял, как она, именно она, дорога и важна мне. Завтра покажем врачу. Разумеется, вероятность того, что это рак, есть одно против 100. Я пишу это только п[отому], ч[то] хочу рассказать то сильное чувство, к[оторое] я испытал и к[оторое] показало мне всю ту силу связи и физической — детей и любовных страданий, кот[орые] мы пережили вместе и друг от друга.

Я, кажется, писал вам, что чувствую себя очень хорошо — духовно твердо и радостно. Продолжаю себя чувствовать так же. Пишу всё то же и вижу конец. Читал нынче в «Вопрос[ах] Психол[огии]» статью Джонстон: Индийский мудрец Шанкара. 3Очень хорошо. Всё та же общая всем великим учителям мысль, что заблуждение только от смешения своего божеств[енного], неподвижного, вечного «я» с изменяющимся, страдающим, умирающим, телесным «я». И что стоит человеку просветиться мудростью, и это вечное «я» само собою выступает. Я только прибавил [бы], что это «я» есть любовь.

Е[лена] П[етровна] всё еще здесь и хочет ехать в Петерб[ург] и к Д[митрию] А[лександровичу]. 4Это хорошо бы. И[ван] М[ихайлович] всё еще не взят. От Поши получен дневник, и П[авла] Н[иколаевна] поехала к нему. Здесь в пересыльном замке один заболевший духобор, умирающий от чахотки. 5Женя 6видел его. Вот уже 4-й или 5[-й] Дрожжин. 7Помоги бог им и их гонителям. Целую вас.

Л. Т.

Таня уехала в Я[сную] П[оляну], Маша со мной.

Впервые напечатано неполностью: «Дневник Л. Н. Толстого», т. I, М.. 1916, стр. 213.

Ответ на письма Черткова от 2 марта и А. К. Чертковой от 6 марта н. с.

1«Rewiew of Reviews» — ежемесячный иллюстрированный журнал, издающийся в Лондоне с 1890 г.

2Мария Федосиевна Ветрова (1870—1897), слушательница Высших женских курсов, арестованная в декабре 1896 г. и покончившая с собой в феврале 1897 г. в Петропавловской крепости. О ней см. т. 70, стр. 51.

3В. Джонсон, «Шри-Шанкара-Анчариа — индийский мудрец», «Вопросы философии и психологии» 1897, январь — февраль.

4Дмитрий Александрович Хилков (1858—1914), высланный в 1896 г. за помощь духоборам в г. Вайсенштейн Эстляндской губ. См. т. 64, стр. 134.

5Федор Петрович Смородинов, духобор, заключенный в 1895 г. за отказ от военной службы в дисциплинарный батальон и заболевший там туберкулезом, умер в 1897 г. в Бутырской тюрьме по пути в Якутскую область, куда он был сослан.

6Евгений Иванович Попов.

7Евдоким Никитич Дрожжин (1866—1894), заключенный в 1891 г. за отказ от военной службы в Воронежский дисциплинарный батальон и затем умерший в Воронежской губернской тюрьме от туберкулеза.

1897 г. Марта 22. Я. П.

22 м.

Спасибо, милый друг Галя, за ваше длинное письмо от 17/29 м[арта]. Разумеется, такие минуты уныния, сознания своего одиночества нужны, полезны для души — подвигают нас вперед. Только тогда и пойдет сам ребенок, когда перестанет держаться за окружающее, или тогда только поплывет и уж тогда, наверное, не потонет. А любовь, кот[орую] мы ждем и кот[орую] требуем от других, очень похожа на нелюбовь и легко вырождается в самые большие гадости.

Таня всё в деревне. Маша здесь, занята своей личной, 1— не хочется писать любовью , а скорее слабостью, 2но так же хороша душой и дорога мне. Опухоль на десне С[офьи] А[ндреевны] была ложная тревога. У нас живет Колечка Ге, 3кот[орого] я очень люблю и к[оторому], я думаю, хорошо с нами. Про И[вана] М[ихайловича] ничего не знаю. Если бы он б[ыл] взят, он написал бы. Пошин дневник попрошу переписать и пришлю. Моод вчера был у нас, и я с ним хорошо говорил. Он ждет только паспорта Е[лены] П[етровны], 4к[оторая] уехала в П[етербург] и скоро будет с вами. Я думаю, он всем вам будет полезен и приятен. Я очень ценю его. Как бы хотелось пожить там с вами!

Сейчас был с Дунаевым 5и Страх[овым] 6у Балахова, 7помните, фабричн[ый], умница, на новосельи. Он поступил к Буланже и нанял квартирку и звал к себе. Был другой фабричный, и было приятно. Буланже напечатал заметку о духоборах (попрошу Машу вырезку вложить вам), 8и в тот же день у него были жандарм и полиция по этому делу. Что им надо, неизвестно, п[отому] ч[то] его не застали дома, а говорили с его женой и после этого не были. Ив[ан] Ив[анович] в Петерб[урге] и на днях возвращается сюда с отцом, у кот[орого] умерла сожительница.

Я всё пишу свою статью об искусстве и не отчаиваюсь кончить, вижу конец. Всё больше и больше чувствую грех нашей жизни пользования трудами — и многими — других людей и не могу достаточно повторять и для себя и для других, что первое начало доброй жизни и конец ее — это постоянная борьба с роскошью, а вследствие того и с участием в насилии и зле общественном и в труде, искупляющем эту роскошь. Все мы, как мухи в вареньи, завязли в этой роскоши, и нельзя делать достаточно усилий, чтобы выбираться из нее.

Читал хорошее письмо Шк[арвана]. Ему нужно работать — как, не знаю, но, думая о нем, ясно вижу, чтò недостает ему.

Прощайте. Приветствую всех. Не забудьте Катю и Аннушку.

Л. Т.

Ответ на письмо А. К. Чертковой от 29 марта н. с., в котором она подробно писала, как складывается жизнь Чертковых в Кройдоне.

1 Зачеркнуто: лю[бовью]

2Толстой имеет в виду отношение Марии Львовны к H. Л. Оболенскому, женой которого она стала в июне 1897 г.

3Николай Николаевич Ге (1857—1939), сын художника. См. т. 63, стр. 208.

4Е. П. Накашидзе.

5Александр Никифорович Дунаев (1850—1920), директор Московского торгового банка, сочувствовавший взглядам Толстого.

6Федор Алексеевич Страхов (1861—1923), помощник Черткова по составлению свода мыслей Толстого.

7Петр Алексеевич Булахов, бывший старообрядец, разделявший многие убеждения Толстого.

8П. А. Буланже поместил в газете «Русские ведомости» от 20 марта 1897 г. письмо о положении духоборов. Это посещение его жандармами не имело никаких последствий. Буланже был выслан из Москвы в августе 1897 г. после поездки к П. И. Бирюкову, находившемуся в ссылке.

1897 г. Марта 30? Москва.

Хотел вам написать длинное письмо с Моодом и послать что-нибудь, но случилось так, что ничего не успел придумать и приготовить, кроме статьи об Инд[ийском] мудреце. 1Дневник хотел послать, но есть препятствия. С одной стороны, и хорошо, что нечего посылать и писать. Я в последнее время, со времени нашего сближения с духоб[орами], замечаю в других и в себе, что мы как будто чувствуем необходимость постоянно что-то внешнее делать, что-то друг другу сообщать, и, мне кажется, это нарушает настоящее, внутреннее, единственно нужное дело.

Получил ваше последнее письмо очень хорошее, в к[отором] вы пишете о том, что просите бога, чтобы он не давал вам успокоиться, и о внешних приемах общения у Кенворти. Передайте ему мою искреннюю любовь к нему. Я сказал: искреннюю, п[отому] ч[то] часто думаю, вспоминаю о нем и, помимо его внешнего значения для нас, чувствую его душу. Описание ваше представления Ив[ана] д[урака] и сцены с женою (прекрасное) очень тронуло меня. Как бы хорошо было окончить мою драму. 2Да не смею и думать. Так медленно идет работа и так загородила мне всё статья (книга) об искусстве. Если бы я писал вам 4 дня тому назад, я бы сказал, что она почти кончена, я даже подписал ее, но со вчерашнего дня опять сомнения и переработка сначала некот[орых] частей. Если же в работе я бываю неспокоен, продолжаю благодарить бога и радоваться за свое внутреннее общее спокойствие, наступившее после тревожного времени, и кажется, что то, чтò дало мне спокойствие, теперь уже не покинет меня. А дало спокойствие всё то же, что мы все знаем, что я знаю уже скоро 20 лет, но что производит постоянно новое действие по мере того, как делается сознанием жизни, — а именно то, что тот я индивидуальный, к[оторого] прежде сливал с я божеств[енным], к[оторого] я боялся лишиться и которого любил, всё больше и больше отлипает от я божественного и уже не нарушает жизни этого божеств[енного] я. Не вполне, но я знаю, что наступила новая радостная, заметная ступень. Еще вот что: ужасно я боюсь за то, что у всех ваших будет мало дела и неопределенное дело, и позволяю себе советовать, как можно стараться устроить себя в хомут, не брезгая никакими делами. Это особенно важно на чужбине. Прощайте все, милые друзья.