Джейн Остен - Эмма

Она посмотрела на дорогу, ведущую к Рэндаллсу. Сцена увеличилась, появились двое действующих лиц: миссис Уэстон и ее пасынок, они, очевидно, направлялись в Хайбери, то есть, разумеется, в Хартфилд. Однако первую остановку вынужденно совершили у дома миссис Бейтс, так как он находился чуть ближе к Рэндаллсу, чем лавка Форда. Едва они успели постучать в дверь, как заметили Эмму. Они тут же перешли улицу и направились прямиком к ней – удовольствие от вчерашнего вечера, казалось, добавило радости сегодняшней их встрече. Миссис Уэстон сообщила, что собирается заглянуть к Бейтсам, дабы послушать, как звучит новый инструмент.

– Ибо мой спутник уверяет, – объяснила она, – что вчера я определенно пообещала мисс Бейтс зайти к ней сегодня. Сама я не помню, чтобы обещала… То есть я забыла, что обещала зайти именно сегодня, а не вообще когда-нибудь… Но раз он говорит, что обещала, значит, я иду.

– А пока миссис Уэстон наносит визит, – вмешался Фрэнк Черчилль, – мне, надеюсь, будет позволено присоединиться к вашей компании и подождать ее в Хартфилде, если вы идете домой.

Миссис Уэстон была разочарована:

– Мне-то казалось, что вы собираетесь пойти со мной. Им будет так приятно!

– Кто, я? Да я там буду просто болтаться под ногами. Но может статься… Может, я и здесь нежеланный гость? Судя по виду мисс Вудхаус, ей не хочется принимать меня в компанию. Тетушка всегда отсылает меня прочь, когда идет за покупками. Говорит, я только мешаю ей своей суетой. Кажется, сейчас мисс Вудхаус скажет то же самое. Что же мне делать?

– Я здесь нахожусь не по своим делам, – сказала Эмма, – а просто ожидаю подругу. Наверное, она скоро освободится, и мы пойдем домой. Но вам все же лучше пойти с миссис Уэстон и послушать инструмент.

– Что ж… если вы советуете… Но, – с лукавой улыбкой заметил он, – что, если полковник Кемпбелл поручил выбор инструмента беспечному другу и окажется, что звук у него плохой? Что я скажу? Плохой поддержкой буду я для миссис Уэстон. Она прекрасно справится и сама. Уж она сумеет смягчить неприятную правду. Я же – последнее существо на свете, способное лгать во спасение.

– Позвольте вам не поверить, – с такой же лукавой улыбкой отвечала Эмма. – Я убеждена, что вы можете быть столь же неискренни, сколь и ваши соседи, когда это необходимо, однако нет никаких оснований предполагать, что инструмент плохо звучит. Как раз наоборот, если я верно поняла высказанное вчера мнение мисс Ферфакс.

– Пойдемте же, пойдемте со мной, – просила миссис Уэстон, – если это не слишком вам противно. Долго мы у них не задержимся. А в Хартфилд сходим после. Мы догоним девушек. Мне так хочется, чтобы и вы пошли со мной! Они будут так тронуты вашим вниманием! И потом, насколько я поняла, ведь вы собирались пойти туда?

Возразить ему было более нечего; и, выразив надежду, что Хартфилд вознаградит его за все страдания, Фрэнк Черчилль вместе с миссис Уэстон вернулся к домику Бейтсов. Эмма видела, как они вошли, затем вернулась к прилавку, у которого все еще стояла Харриет, и попыталась, использовав все свое хитроумие, убедить ее, что если ей нужен гладкий муслин, то ни к чему перебирать набивной, и что голубая лента, как бы красива она ни была сама по себе, совершенно не подходит к желтой материи. Наконец все благополучно решилось, даже вопрос с доставкой материи.

– Мне прислать сверток к миссис Годдард, сударыня? – осведомилась миссис Форд.

– Да… нет… да, к миссис Годдард. Но… выкройка-то у меня в Хартфилде! Знаете что, если вам не трудно, пришлите материю в Хартфилд. Да, но миссис Годдард тоже захочет взглянуть… А выкройку можно в любой день забрать домой… Но лента понадобится мне сразу – так что лучше послать все в Хартфилд… по крайней мере ленту… Миссис Форд, а не могли бы вы сделать два пакета?

– Харриет, не стоит утруждать миссис Форд двумя пакетами.

– Да, верно… не стоит.

– Помилуйте, сударыня, нисколько вы меня не утруждаете, – сказала услужливая миссис Форд.

– Ах! И верно, лучше упаковать все вместе. Тогда, если позволите, отправьте все к миссис Годдард… ну, не знаю… Нет, мисс Вудхаус, думаю, лучше все же, если все пришлют в Хартфилд, а вечером я сама отнесу все домой. Что вы мне посоветуете?

– Не думайте больше ни секунды. Миссис Форд, пришлите все, пожалуйста, в Хартфилд.

– Ну вот, так будет лучше всего. – Харриет вздохнула с облегчением. – Действительно, зачем посылать сверток к миссис Годдард?

Тут до них донеслись голоса, а вскоре, у дверей, они встретили миссис Уэстон и мисс Бейтс.

– Моя дорогая мисс Вудхаус! – воскликнула последняя. – Я поспешила сюда, чтобы умолять вас зайти и немножко посидеть с нами и высказать свое мнение о нашем новом инструменте. И мисс Смит мы тоже будем рады. Как поживаете, мисс Смит? Я хорошо, благодарю вас. И вот я упросила миссис Уэстон пойти со мной, чтобы быть уверенной в успехе.

– Надеюсь, миссис Бейтс и мисс Ферфакс…

– Спасибо большое, они чувствуют себя очень хорошо. Матушка – та просто замечательно, и Джейн вчера вечером не простыла. А как здоровье мистера Вудхауса? Ну, до чего же я рада слышать, что все хорошо! Миссис Уэстон сказала мне, что вы здесь… Ах! Тогда, сказала я, я должна забежать в лавку… И уверена, что мисс Вудхаус не сочтет за труд зайти к нам. А уж как матушка будет счастлива ее видеть! А теперь, когда у нас собирается такая славная компания, она не сможет отказать. «Да, пожалуйста, сходите, – сказал мистер Фрэнк Черчилль. – Стоит послушать мнение мисс Вудхаус об инструменте». Но я сказала, что буду больше уверена в успехе, если кто-нибудь из вас пойдет со мной. «Ах! – ответил он. – Подождите полминутки, пока я закончу работу». Поверите ли, мисс Вудхаус, он сам, самым вежливым образом, вызвался починить заклепку на матушкиных очках… понимаете, сегодня утром заклепка выпала… Он такой предупредительный! А то матушка не может надеть очки и не пользуется ими… Кстати говоря, каждому необходимо иметь по две пары очков. В самом деле без этого не обойтись. Джейн так и сказала. Я собиралась первым делом отнести их в починку к Джону Сондерсу, да все дела, знаете ли, сначала одно, потом другое, всего даже и не упомнишь. То Патти зашла и говорит, мол, кухонную трубу нужно прочистить. А я говорю: Патти, нечего являться ко мне с плохими вестями, когда у вашей хозяйки из очков выскочила заклепка. Потом принесли печеные яблоки, их прислала миссис Уоллис со своим сынком. Они, эти Уоллисы, такие внимательные к нам и такие услужливые всегда… Слыхала я, некоторые говорят, будто миссис Уоллис бывает очень невежлива и может грубо ответить, но мы от них никогда и слова грубого не слышали… Напротив, с нами они всегда очень любезны. И вовсе не из-за того, что они дорожат своими покупателями, потому что много ли мы сейчас хлеба покупаем? Нас ведь всего трое – вдобавок сейчас, когда с нами милая Джейн, а она ест как птичка – на завтрак почти ничего не съела, вы бы испугались, если бы увидели. Я не осмеливаюсь признаться матушке, как мало она ест, поэтому всегда перевожу разговор, говорю то одно, то другое, она и не замечает. Но примерно в середине дня она чувствует голод, а ничего не любит так сильно, как печеные яблоки… они, кстати, очень полезные, я позавчера узнала у мистера Перри, когда встретилась с ним на улице. Не то чтобы я прежде сомневалась в их пользе – я частенько слышала от мистера Вудхауса, как пользительно съесть печеное яблочко. Полагаю, мистер Вудхаус считает, что только в печеном виде яблоки самые полезные. А мы довольно часто запекаем яблоки в тесте. Патти яблоки в тесте удаются чрезвычайно… Ну, миссис Уэстон, кажется, вам удалось убедить ваших друзей, и они окажут нам честь.