Чарльз Диккенс - Наш общий друг. Часть 1

— Во всякомъ случаѣ пчелы работаютъ, — замѣтилъ мистеръ Боффинъ.

— Да-а, онѣ работаютъ, — согласился съ пренебреженіемъ Юджинъ. — Но не слишкомъ ли много онѣ работаютъ? Онѣ нарабатываютъ гораздо больше, чѣмъ имъ нужно; нарабатываютъ столько, что всего не могутъ съѣсть; онѣ хлопочутъ и жужжатъ вокругъ одной идеи, пока ихъ не прихлопнетъ смерть. Мнѣ кажется, это можно смѣло назвать излишнимъ усердіемъ, — какъ вы думаете? Неужели рабочему человѣку не знать праздниковъ только потому, что пчелы ихъ не знаютъ? И неужели мнѣ не знать никакихъ перемѣнъ только потому, что пчелы ихъ не знаютъ? Мистеръ Боффинъ, я признаю медъ хорошею вещью за завтракомъ, но пчела, ваша пріятельница, въ качествѣ моей учительницы и наставницы, возбуждаетъ во мнѣ неудержимый протестъ, какъ нелѣпость… Впрочемъ, все это ничуть не умаляетъ моего уваженія къ вамъ лично.

— Благодарствуйте… Добраго утра, добраго утра!

Достойнѣйшій мистеръ Боффинъ засѣменилъ ногами и вышелъ съ непріятнымъ сознаніемъ, что въ мірѣ существуетъ много неудовлетворительности помимо той, насчетъ которой онъ такъ энергично высказался, говоря объ имуществѣ Гармона. Въ такомъ настроеніи ума онъ продолжалъ сѣменить по Флитъ-Стриту, какъ вдругъ замѣтилъ, что слѣдомъ за нимъ кто-то идетъ, и, обернувшись, увидѣлъ человѣка приличной наружности.

«Что бы это значило?» сказалъ про себя мистеръ Боффинъ, прервавъ свои размышленія, и, остановившись, спросилъ незнакомца:

— Ну, что скажете?

— Извините меня, мистеръ Боффинъ.

— О, по фамиліи называете! Какъ, она вамъ извѣстна? Я васъ не знаю.

— Это правда, сэръ, вы меня не знаете.

Мистеръ Боффинъ посмотрѣлъ прямо въ лицо незнакомцу; незнакомецъ посмотрѣлъ прямо въ лицо мистеру Боффину.

— Нѣтъ, — твердо сказалъ мистеръ Боффинъ, обративъ свой взоръ на мостовую, какъ будто она состояла изъ человѣческихъ лицъ, между которыми онъ надѣялся найги лицо, похожее на лицо этого человѣка: — нѣтъ, я васъ не знаю.

— Я — никто, и едва ли кто-нибудь знаетъ меня, — сказалъ незнакомецъ; — но богатство мистера Боффина…

— Ого! такъ это успѣло уже огласиться! — пробормоталъ этотъ джентльменъ.

— … И тѣ обстоятельства, при которыхъ оно пріобрѣтено, дѣлаютъ мистера Боффина человѣкомъ извѣстнымъ. Мнѣ показали васъ нѣсколько дней тому назадъ

— Прекрасно, — сказалъ мистеръ Боффинъ. — Показали да не доказали. Что же вамъ угодно отъ меня? Вы, можетъ быть, стряпчій?

— Нѣтъ, сэръ.

— Не имѣете ли чего сообщить за вознагражденіе?

— Нѣтъ, сэръ.

При послѣднемъ отвѣтѣ въ лицѣ незнакомца промелькнула тѣнь замѣшательства, но сейчасъ же исчезла.

— Вы шли за мной, если не ошибаюсь, отъ самыхъ дверей моего повѣреннаго и старались, чтобы я васъ замѣтилъ. Говорите прямо — такъ или нѣтъ? — спросилъ мистеръ Боффинъ почти съ гнѣвомъ.

— Да, такъ.

— Съ какою же цѣлью вы это дѣлали?

— Если вы позволите мнѣ идти съ вами рядомъ, я вамъ объясню. Не свернемъ ли вотъ сюда, въ Клиффордсъ-Иннъ? Тамъ мы будемъ лучше слышать другъ друга, чѣмъ на этой шумной улицѣ.

«Ладно же», подумалъ мистеръ Боффинъ, «если онъ предложитъ мнѣ сыграть съ нимъ въ кегли, или выведетъ на сцену своего случайнаго знакомаго, деревенскаго джентльмена, только что вступившаго во владѣніе помѣстьемъ, или вздумаетъ предлагать мнѣ купить найденную имъ драгоцѣнную вещь, — я сшибу его съ ногъ».

Съ этимъ благоразумнымъ рѣшеніемъ мистеръ Боффинъ, держа въ обѣихъ рукахъ свою палку совершенно такъ, какъ обыкновенно держитъ ее полишинель, повернулъ въ сказанный Клиффордсъ-Иннъ.

— Мистеръ Боффинъ, сегодня поутру мнѣ случилось быть въ Чэнсери-Лэнѣ, и тамъ я увидѣлъ васъ въ нѣсколькихъ шагахъ отъ себя. Я позволилъ себѣ пойти за вами слѣдомъ и все собирался съ духомъ, чтобы заговорить, но вы вошли къ вашему повѣренному. Я остановился на улицѣ и ждалъ, когда вы выйдете.

«Что-то не похоже ни на кегли, ни на деревенскаго джентльмена, ни на краденыя вещи», размышлялъ мистеръ Боффинъ. «А впрочемъ, какъ знать?»

— Я боюсь, что просьба, съ которою я думаю къ вамъ обратиться, покажется вамъ слишкомъ смѣлой. Боюсь также, что я приступаю къ ней не такъ, какъ это принято въ свѣтѣ. Но тѣмъ не менѣе я рѣшаюсь высказаться. Если вы спросите меня или себя (послѣднее, конечно, гораздо вѣроятнѣе)… если вы спросите, что мнѣ даетъ такую смѣлость, я отвѣчу вамъ слѣдующее: мнѣ говорили, что вы человѣкъ правдивый и простодушный, съ добрѣйшимъ сердцемъ, и что судьба благословила васъ такою же супругой.

— О мистрисъ Боффинъ вамъ сказали правду, замѣтилъ мистеръ Боффинъ, еще разъ оглянувъ своего новаго пріятеля.

Въ манерахъ незнакомца замѣчалась какая-то сдержанность. Онъ шелъ потупившись, но въ то же время видимо сознавая, что мистеръ Боффинъ смотритъ на него. Говорилъ онъ тихимъ, но пріятнымъ голосомъ.

— Если теперь ко всему уже сказанному я прибавлю, что вы (какъ гласитъ о васъ молва) совсѣмъ не избалованы удачей, что вы не надменны и просты, то, я надѣюсь, вы не заподозрите во мнѣ желанія вамъ льстить и примете мои слова только за желаніе оправдаться передъ вами въ той смѣлости, съ какою я обращаюсь къ вамъ. Другого оправданія у меня нѣтъ.

«Должно быть, къ деньгамъ подбирается», подумалъ мистеръ Боффинъ. «Посмотримъ, сколько попросить».

— Я полагаю, мистеръ Боффинъ, что съ перемѣной вашихъ обстоятельствъ, вы пожелаете измѣнить и образъ вашей жизни. Вы, можетъ быть, обзаведетесь большимъ домомъ, будете вести большія дѣла и вступите въ сношенія съ множествомъ лицъ. Нe согласитесь ли вы взять меня къ себѣ секретаремъ?

— Чѣмъ?! — воскликнулъ, вытаращивъ глаза, мистеръ Боффинъ.

— Секретаремъ.

— Секретаремъ?! Вотъ такъ штука! — про бормоталъ озадаченный Боффинъ.

— Или, можетъ быть, — продолжалъ незнакомецъ, удивляясь его удивленію, — или, можетъ быть, дадите мнѣ какія-нибудь другія занятія. Вы найдете во мнѣ человѣка вѣрнаго, признательнаго и, надѣюсь, полезнаго. Вы естественно можете подумать, что я добиваюсь денегъ. Нѣтъ, нисколько, увѣряю васъ. Я готовъ служить вамъ годъ, два, — какой угодно срокъ по вашему усмотрѣнію, прежде чѣмъ вы назначите мнѣ плату.

— Скажите — откуда вы? — спросилъ мистеръ Боффинъ.

— Я… я изъ разныхъ странъ, — отвѣтилъ незнакомецъ, глядя ему прямо въ глаза.

Свѣдѣнія мистера Боффина о названіяхъ и о географическомъ положеніи чужихъ странъ были нѣсколько сбивчивы, а потому слѣдующій вопросъ свой онъ построилъ иначе:

— Изъ какого-нибудь опредѣленнаго мѣста?

— Я бывалъ во многихъ мѣстахъ?

— Кѣмъ же вы тамъ были?

Но и на это не послѣдовало объясненія, потому что въ отвѣтъ было сказано только:

— Я учился и путешествовалъ.

— Но позвольте спросить, чѣмъ вы хлѣбъ добываете? — продолжалъ свой допросъ мистеръ Боффинъ.