Лао Шэ - Сказители

Тан Сые назвал Золотому Зубу солидную сумму и вдобавок попросил большой грузовик американского производства. Деньги могли девальвировать через каких-то несколько часов, а вот грузовик – капитал надежный. Золотой Зуб согласился на это условие. Свои люди, один грузовик – мелочь. И Тан Сые без всяких усилий заполучил грузовик. Его умевший строить планы и крайне жадный умишко заработал с новой силой. Он захотел, чтобы в транспортной конторе, которую вскорости должен был открыть зять, ему досталось место советника или директора. Золотой Зуб сказал, что он сделает все, что тот ни попросит. Теперь Тан Сые кусал себе локти. Надо было просить два грузовика и денег вдвое больше. Он попробовал узнать у Золотого Зуба, сможет ли тот ему каждый месяц в определенное время давать десять лянов опиума, на лечение подагры. Золотой Зуб сделал жест, полный безразличия: «Конечно, можно, это просто». Потом Тан Сые замахнулся на сбережения зятя: пусть, мол, хранятся у него. Мало]ли что может произойти, а у него они будут целее. Но на это Золотой Зуб не пошел.

Когда Тан Сые подписывал документ о браке, он чувствовал себя обиженным и обманутым.

Свадебная церемония проводилась в самом фешенебельном ресторане Чунцина. И хотя Ли – Золотой Зуб платил Циньчжу по тысяче юаней в день вплоть до дня

свадьбы, он все же настаивал на том, чтобы свадьба была официальной. Деньги ничего не стоят, а свадьба останется в памяти. Циньчжу была счастлива. Ей и присниться ^не могло, что в один прекрасный день она станет невестой и официально выйдет замуж.

Циньчжу попросила Сюлянь быть у нее на свадьбе свидетельницей. Сначала Сюлянь отказалась. Ее не покидала грусть, и идти на свадьбу не было никакого желания. Однако потом она поняла, что Циньчжу просит ее искренне, из самых добрых побуждений. Девушек, которых она могла бы пригласить, было сколько угодно, а Циньчжу вес же предложила ей. Видя нерешительность Сюлянь, она обняла ее за плечи и с мольбой во взгляде срывающимся голосом сказала:

– Давай, Сюлянь. Я выхожу замуж, будь у меня свидетельницей! Я не очень блюла себя, а ты чиста и непорочна, но все-таки приходи. Выполни мое сокровенное желание. Я хочу, чтобы на моей свадьбе свидетельницей была девушка. Это будет счастливым предзнаменованием, и тогда вся моя жизнь тоже окажется счастливой и благополучной.

Ребеночек в животе у Сюлянь легонько шевельнулся. Не слишком ли это смахивает на принуждение, подумала она, но все-таки согласилась.

Свадьбу закатили пышную. Сама церемония бракосочетания и убранство помещения должны были символизировать современную эпоху. В зале были развешаны флаги всех стран мира, включая совершенно черный флаг какого-то африканского государства, на стенах висели всевозможные шелковые панно с пожеланием счастья. Все вокруг было расцвечено, блестело и сверкало так, что у человека голова шла кругом. Оркестр пригласили из местного цирка, поэтому звучала в основном музыка, под которую фокусники вынимают из цилиндров зайцев или голубей из рукавов. Одна из мелодий сопровождала номер воздушных акробатов. И хотя гостям это показалось слишком экстравагантным, жених не видел тут ничего предосудительного. В конце концов, музыка есть музыка. Чем больше гремел оркестр, тем более впечатляюще. Так он смотрел на вещи.

К свадьбе Золотой Зуб подготовился весьма основательно, нанял двух слуг, которые должны были его сопровождать. Из-под модного костюма в черно-белую клетку виднелся высокий накрахмаленный воротничок, который был повязан импортным индийским шелковым галстуком в красно-желтую полоску. В верхнем кармане пиджака – четыре самых знаменитых золотых авторучки.

На ногах – высокие черные сапоги, начищенные до блеска так, что в них можно было увидеть собственное отражение. Эти сапоги он купил у английского офицера, на них даже остались шпоры, гремевшие при каждом шаге. В петличке пиджака красовался огромный цветок из белых перьев, а под ним – шелковая лента с надписью «Жених».

Все устремления Циньчжу сводились к одному: выглядеть как богатая дама. Белое шелковое подвенечное платье муж привез из Бирмы. Под него сна нацепила три комплекта белья, пояс для чулок, корсет, накрутив поверх всего еще несколько метров атласа. К белой фате был приколот пестрый шелковый платок. Циньчжу с ног до головы была усыпана драгоценностями. Она надела все свои фальшивые побрякушки, в том числе и купленные совсем недавно. Были и настоящие бриллианты, подаренные женихом. На каждом ее пальце было по крайней мере по одному кольцу, правая рука, от кисти до локтя, была унизана бриллиантовыми браслетами. В руке она держала огромный букет мэйхуа, испускавший душистый аромат. Чуть длинноватые ветви были сплошь усеяны цветами. Создавалось впечатление, что Циньчжу держит маленькое деревце. Она считала, что невеста должна быть украшена символами чистоты, поэтому не расставалась с букетом ни на секунду.

Большинство гостей имело отношение либо к транспортным перевозкам, либо к сказительскому искусству. Приходили не друзья, так соперники, чтобы бесплатно поесть да покурить иностранные сигареты. Тан Сые всем расписывал, как богат его зять. Одних лишь американских сигарет, которыми угощали гостей, было сколько угодно. Они и в самом деле стоили денег. Кто же откажется прийти на свадьбу, да еще прихватить несколько штучек задарма?

Оркестр заиграл музыку, под которую обычно в цирке зайцу полагалось выпрыгивать из цилиндра. Появились жених и невеста, их окружила толпа. Тан Сые сегодня, что называется, вышел в свет. Он смыл с лица все следы, оставленные курением опиума, и был чисто выбрит. Его маленькие глазки сияли от радости, а тонкие губы под большим и острым носом все время растягивались в улыбке. Вот уж у действительно праздник! На этот раз можно считать, 'что дочь продана за большие деньги! Мечта всей его жизни наконец осуществилась.

Тетушка Тан надела длинный пестрый халат и стала похожа на маленькую горку, сплошь усыпанную весенними цветами. Или же на хорошо замаскированный пароход, настолько пестрый, что трудно было догадаться, где у него нос, а где корма. Тетушка Тан потратила много сил, чтобы втиснуть себя в эти одеяния. Она была так затянута, что едва могла дышать. Однако ее не покидали кичливость и высокомерие. Когда она, переваливаясь, ползла по лестнице в зал, на ее пути оказалось несколько ребятишек. Схватив виновников за уши, она тут же отчитала их хорошо натренированным языком, нисколько не стесняясь в выражениях.

Сюлянь появилась в розовом халате с букетом полевых цветов. Она шла с гордо поднятой головой и трогательно улыбалась, а когда стала подниматься к церемониальному возвышению, некоторые из присутствующих зааплодировали. В толпе пестро и вульгарно разодетых людей она была похожа на скромный полевой цветок.