Иоганнес Бехер - Стихотворения. Прощание. Трижды содрогнувшаяся земля

Грохочет залп, и в выстрелах слышна
Уверенность… В раскатах — утвержденье:
«Священный долг! Священная война!
Едины русские в своем стремленье!»
Пока тропа огня ведет вперед
И небо фронта застилает порох,
Сияет над Москвою небосвод
В игре ракет, в причудливых узорах.
Зажглась на небе елка рождества.
«Мир!» — возвещает каждая ракета.
Еще в руинах птицы гнезда вьют…
Но близок час победы торжества.
Там в небе памятник ее из света.
И снова залп прогрохотал — салют!

Кто нас в незабвенные даты
Избавил от бедствий войны?
Советского войска солдаты,
Герои Советской страны.
Спасибо ж вам, братья-солдаты,
Герои Советской страны!
Немецкий рабочий! С любовью
О ком вспоминать мы должны?
Всем лучшим обязан ты крови
Революционной страны.
Так вечно же помни о крови
Революционной страны!
Весна над землею займется.
Пусть ведают наши сыны:
Для счастья всеобщего бьется
Сердце Советской страны.
Оно и для немцев бьется,
Сердце Советской страны.
Лейте, звезды, сиянье!
Песни об этом слышны:
В мир принесла процветанье
Кровь Советской страны.
Мир принесла народам
Мощь Советской страны.

Мы — стихи — таим в себе загадку,
Пусть она не каждому видна.
Но пришла б поэзия к упадку,
Если б тайну не несла она.
О, не зря стихи таят в себе загадку!..
Все, что подло, низменно и пресно,
Не приемлют строгие стихи.
Но порой и счастье бессловесно,
И стихи молитвенно-тихи.
Да, порой и счастье бессловесно…
Мы звучим в торжественном хорале,
Свет скользящий шлем издалека.
И, взвиваясь круто, по спирали,
В бесконечность тянется строка,
Круто поднимаясь по спирали…
Между строк искать разгадку надо,
Не спеша прокладывая путь.
И разгадка будет как награда,
Если ты проникнешь в смысл и в суть.
Мыслью вникни — и постигнешь суть!
То, что не постигнуто доселе,
Завтра ты узнаешь все равно,
А не завтра, так через неделю
Для тебя откроется окно.
Тайну ты раскроешь все равно!
Будут все разгаданы загадки:
Часто сам ты, прячась, входишь в стих
И с самим собой играешь в прятки,
Ты, постигнув стих, себя постиг,
Часто сам ты, прячась, входишь в стих.
Это жизнь тебе откроет тайну,
А стихи должны деяньем стать.
Так смотри не опоздай случайно
Важную загадку разгадать,
Тайну жизни вовремя узнать!
Вникни смело в суть стихотворенья,
И оно, как светоч вековой,
Полное высокого горенья,
Навсегда подружится с тобой,
До конца подружится с тобой,
Полное священного горенья!

Ты должен жить иначе! —
Повсюду слышен зов.
Ты говоришь: «К задаче
Я этой не готов».
Спеши, спеши в дорогу,
Все вышло нынче в путь!
А ты в ответ: «Ей-богу,
Пора и отдохнуть!»
Как мы себя обидим,
От времени отстав!
А ты в ответ: «Увидим,
Кто был из нас неправ!»
Ты должен жить иначе,
Себя переменить.
Ты говоришь: «Тем паче
Есть смысл повременить».
Так будем откровенны:
Неясен твой ответ.
Ты хочешь перемены,
А отвечаешь: «Нет».
Поверь в наш век горячий
И не торгуйся с ним.
Ты должен жить иначе!
Мир сделался иным.

Вот здесь был лагерь смерти возведен —
Колючий нескончаемый забор.
В бараках серых — мучеников стон.
Сквозь ночь — в глаза — прожектор бьет в упор,
И — виселица: «власти» смысл и суть…
…О, не забудь позора тех времен!
Вовеки Бухенвальд не позабудь!

За что, за что сюда согнали вас?
«Кто лгать не мог, был „под сомненье“ взят.
Завесу лжи с людских срывавший глаз
На пытку шел, в угрюмый каземат.
Но не сломили ни петля, ни штык
Того, в ком жар свободы не угас…»
Какая мощь! Как человек велик!

О камни! Обличите произвол!
В каменоломнях маялся народ
И в прах скелеты камень размолол…
Так много лет. Восьмой уж минул год…
Иль замерло здесь время навсегда?
Когда ж конец страданиям придет?
Очнешься ль ты, Германия?… Когда?

Беда тому, кто выбился из сил, —
Тотчас же тачка явится за ним.
Эй, кто там слег? Кто руки опустил?
Сверхчеловек — он был неумолим.
Бесчеловечен тот сверхчеловек…
Грохочет тачка. Вьется черный дым.
И это пусть запомнится навек!

Они пошли наперекор судьбе —
В союз они вступали боевой.
Багровый флаг, пылая, звал к борьбе.
«Мужайтесь! Верьте!
Воздадим с лихвой
За это горе, что постигло нас!»
И шепот рос, подхваченный молвой:
«Оружье добывайте! Близок час!»

Эрнст Тельман — сын Германии родной.
Пред нами он в сиянии предстал.
И чудилось, что весь простор земной
Поет наш гимн «Интернационал».
Торжественно, величественно так
Звучат слова: «Воспрянет род людской…»
И Тельман взвил высоко алый стяг.

Свершилось все, что Тельман говорил.
«Оружье к бою!» — загудел набат.
И смертники восстали из могил.
Простерши руки, вот они стоят.
Вглядись, узнай их и навеки будь
Священной верен клятве. Слышишь, брат,
Их голос: «Бухенвальд не позабудь!»

Белы березы, и белы седины,
Бело крыло, и грудь как снег бела,
И платье бело, и белы куртины,
И белым стужа землю замела.
Белы ракушки, и белы рубашки,
И бел налет на плесени, и мел,
И небо в зной, и на волнах барашки,
И на пути горючий камень бел.
А за окном белеют занавески,
Как лед в горах, как яблонь цвет живой,
Как в лунной мгле поля и перелески, —
Иль краскам — гибель этот белый твой!
Гранит и мрамор, шаткие ступени,
Сухих костей чуть желтоватый цвет,
Цвет камбалы, и белый цвет сирени,
И все — мечта, и ей предела нет.
В молочной тьме белеющее море,
Крик чайки, пляж — как снега полоса.
И голос флейты в соловьином хоре,
И лунный свет, и ночь, и паруса.
Иль белый твой — для красок возрожденье?
О, цвет весны!.. О, сны в лучах луны!..
Сады плывут, как белое виденье…
О, белый мир! О, чудо белизны!