Олег Михайлов - Куприн

— Александр Иванович! — обратился к нему Кранихфельд. — Я слежу за вами уже давно и всё больше удивляюсь тому, как знаете жизнь вы… Ваши произведения необыкновенно разнообразны. «Молох» — большой завод, «Олеся» — полесские крестьяне, «Alléz!» — цирк, «В недрах земли» — шахтёры, «На переломе» — кадетский корпус. А сколько написано об армии! «Ночная смена», «Дознание», «Прапорщик армейский»…

«Ну, Саша, настал черёд показать им, кто ты такой», — сказал себе Куприн.

— Вы знаете, Владимир Павлович, — с нарочитой скромностью начал он, — хлебнул я в жизни действительно немало разного. Но как писатель и сотой доли не исчерпал ещё того, что повидал. Моя жизнь? Извольте. Сперва кадетский корпус, Александровское юнкерское училище, провинциальное офицерство. Однообразно. А вот после отставки чем только я не занимался! Был землемером. В Полесье выступал предсказателем… Артистом в городе Сумы — изображал больше лакеев и рабов. А потом с балаклавскими рыбаками связался, славные были ребята! Кирпичи на козе таскал, арбузы в Киеве грузил. Был я псаломщиком, махорку сажал, в Москве продавал замечательное изобретение… — Он, смеясь узкими глазами, покосился на Александру Аркадьевну и решительно отрубил: — «Пудерклозет инженера Тимаховича». Преподавал в училище для слепых… А когда меня оттуда выгнали, пошёл на рельсовый завод…

— Прекрасно! Браво! — Мария захлопала в ладоши. — Вот чего не хватает нашим петербургским писателям. Они познают жизнь только из окошка своей дачи на Стрельне.

— Муся! — Александра Аркадьевна долгим осуждающим взглядом остановила порыв дочери. — Не кажется ли тебе, что ты ведёшь себя слишком экстравагантно?

«Муся… Куся… Фуся… Зачем она называет её так? — подумал Куприн. — Ведь это все какие-то кошачьи или собачьи клички, которые режут ухо! Куда лучше наше русское: Мария, Маруся, Маша…» Но прежнее раздражение прошло.

Когда Куприн прощался, Александра Аркадьевна благосклонно сказала ему:

— Я больна и приёмов у нас пока не бывает. Но если вам не будет скучно провести вечер в нашем семейном кругу, заходите к нам запросто.

С того дня он зачастил к Давыдовым.

Одним из первых петербургских визитов Куприна было посещение журнала «Русское богатство» [14] «Русское богатство» — литературный, научный и политический журнал, издававшийся в 1876—1918 гг. Основан Н. Ф. Савичем в Москве; в середине 1876 г. издание перенесено в Петербург. С 1879 г. ежемесячник. Роль «Русского богатства» в литературной и общественной жизни возросла с 1892 г. при новой народнической реакции. Идейно журнал возглавляли Н. К. Михайловский и В. Г. Короленко. Он стал центром легального народничества. В нём сотрудничали виднейшие писатели того времени, в том числе и Куприн. После революции 1905—1907 гг. «Русское богатство» стало органом так называемых народных социалистов — группы, занявшей промежуточное положение между эсерами и кадетами. С 1914 до марта 1917 г. журнал выходил под названием «Русские записки»; в 1918 г. закрыт декретом советской власти как издание, выступавшее против диктатуры пролетариата. , где царствовал Михайловский [15] Михайловский Николай Константинович (1842—1904), русский публицист, социолог и литературный критик, теоретик народничества. Литературную деятельность начал в 1860 г. в журнале «Рассвет». С 1865 г. работал в «Книжном вестнике». В 1868 г. стал сотрудником «Отечественных записок», печатался в «Народной воле». Работал и в других изданиях. Он автор многих литературно-критических статей о русской литературе и писателях: Л. Н. Толстом, Ф. М. Достоевском, Г. И. Успенском, М. Е. Салтыкове-Щедрине, В. М. Гаршине, А. П. Чехове и др. Во второй половине 90-х гг. принял участие в полемике народников с марксизмом и социал-демократией. В критических статьях последних лет заметны антимарксистские тенденции. Утверждал реалистическое искусство и отрицал всевозможные течения «чистого искусства» и декаданса. .

Публицист и критик, один из вождей и теоретиков русского народничества, Николай Константинович Михайловский был, что называется, законодателем мод у радикальной и либеральной интеллигенции. Человек крайне серьёзный, он даже слегка страдал от сознания непогрешимости собственного авторитета, требуя от художественной литературы прежде всего полезности, служения обществу. Слово Михайловского, его печатный отзыв звучали приговором. Одной рецензии, подписанной им, было порой достаточно, чтобы уничтожить или вознести писателя. Правда, существовали литературные величины, которых не могло сломить даже его перо ригориста [16] Ригорист — человек чрезвычайно строгий в исполнении должного по его убеждению. : Л. Толстой, Достоевский, Чехов…

Михайловский поддержал Куприна ещё в 1894 году, при его первой публикации на страницах «Русского богатства» рассказа «Из отдалённого прошлого» (названного позднее «Дознание»), а затем сделал немало для того, чтобы в декабрьском номере журнала за 1896 год появилась повесть «Молох», которая привлекла к Куприну всероссийское внимание.

Шестидесятилетний книжник, живший только печатным словом, седовласый и седобородый, в золотом пенсне, сквозь которое смотрели умные, острые глаза, Михайловский встретил Куприна сдержанным упрёком:

— Как же это вы, голубчик, свой новый рассказ отдали не нам, а в «Мир божий»? Нехорошо, право, нехорошо!

— Я полагал, — чистосердечно признался Куприн, несколько робея перед знаменитостью, — что тема цирка мелка и вас мало заинтересует… Зато следующий же рассказ обязательно передам в «Русское богатство».

Он заметил на столе груду корректур и поторопился сократить визит, но Михайловский предложил:

— Вы должны быть ближе нашей редакции… Оставайтесь-ка на наш традиционный четверг… Это не деловое совещание, а товарищеский обмен мнениями. Будет интересно, если и вы поделитесь с нами своими впечатлениями. Расскажете о провинциальной печати или ещё о чём-то…

В большой комнате уже собрались сотрудники — П. Ф. Якубович-Мельшин, популярный поэт, революционер-народник, проведший более десяти лет на каторге в Акатуе; бытописатель нищей, угнетённой деревни С. П. Подьячев; тихий, тщедушный В. В. Водовозов [17] Водовозов Василий Васильевич (1864—1933), публицист, юрист и экономист. В 1926 г. эмигрировал. с непосильно могучей для него бородой; В. В. Муйжель — молодой человек унылого народнического вида, печатавший в журнале длинные повести о крестьянстве, и тридцатилетний учитель с Дона, автор очерков из казачьего быта Ф. Д. Крюков.

Когда Михайловский с Куприным вошли, патетически ораторствовал публицист Мякотин. Он рассказывал о какой-то студенческой вечеринке и острил над марксистски настроенной молодёжью, которая увлекалась трудами профессора экономии М. И. Туган-Барановского [18] ...профессора экономии М. И. Туган-Барановского...— Туган-Барановский Михаил Иванович (1865—1919), русский экономист, историк, один из представителей «легального марксизма», впоследствии открытый защитник капитализма. В конце 1917 — январе 1918 г.— министр финансов контрреволюционной Центральной рады. , доказывавшего неизбежность капитализма в России.