Михаил Лакербай - Тот, кто убил лань

— Добро пожаловать! Заходи! — приветствовал он гостя. Хозяин хотел было вернуться в комнату, чтобы накинуть на себя одежду, но гость остановил его:

— Погоди, не надо! Это я — Беслан. Выйди во двор на минутку, у меня к тебе дело.

— Беслан?! — воскликнул обрадовано Махаз, узнавая друга детства. — Заходи скорей! Я разбужу жену.

— Нет, нет, не надо! Пусть никто не знает о моем приезде. Лучше, если и она не узнает. И потом, я очень спешу.

— А что такое?

— Да ты сначала накинь на себя что-нибудь. Потом я тебе расскажу.

Махаз собрался войти в пацху, чтобы одеться, но его остановил неожиданный скрип кровати. Хозяин и гость застыли в ожидании.

— Это жена. Ты не волнуйся, она не проснется, — успокоил Махаз друга.

— Ради дружбы нашей, прошу тебя, — сказал Беслан, — если ты и не сможешь помочь мне в моей беде, ты хоть сделай так, чтобы никто не знал о моем появлении здесь.

— Хорошо, хорошо, — успокоил его Махаз. — Ты не волнуйся. Мне совсем не холодно, а только так уж очень неудобно стоять тут в одном белье. А ты рассказывай...

И друзья отошли подальше от двери. Махаз внимательно выслушал Беслана.

— Сделаю все, — сказал он, когда Беслан кончил. — Чего бы мне это ни стоило. Сейчас же поеду — на твоем коне. А ты у меня подожди. Да, только вот что... Как одеться, чтоб не разбудить ее?

Оба задумались.

— Знаешь что, — предложил Махаз. — Раздевайся скорей, а я надену твое платье и поеду. А ты тихонько зайди — направо от двери стоит кровать. Ты ляг и жди.

— Хорошо, — сказал Беслан.

В одежде Беслана Махаз выехал на коне, а Беслан в одном белье бесшумно приоткрыл дверь. Он скользнул в нее, потом притворил — и тут дверь визгливо скрипнула. Беслан в страхе замер... Убедившись, что скрип не разбудил женщину, он стал потихоньку передвигаться вправо, как указал ему Махаз, нащупал в темноте постель, приподнял одеяло и лег, вздохнув с облегчением.

Но в постели кто-то зашевелился.

Беслан застыл в ужасе: неужели рядом с ним, под одним одеялом, жена Махаза — молодая красавица Уша?! Дрожь охватила его. Что делать? Вскочить? Бежать? Но он обязательно на что-нибудь наткнется в темноте, разбудит ее... Что тогда? Все откроется — и он погиб!

Лучше лежать и ждать. Махаз ведь уехал только на несколько часов. Он вернется до рассвета...

Но, как горящие уголья, жгло его тело Уши. Он вспомнил последнюю встречу с ней на недавней свадьбе Махаза... Сколько прелести в ней! "А что если..." Он гнал от себя преступные мысли — искушение дьявола, они становились все назойливее и не давали ему покоя. Осторожно повернулся он спиной к женщине и, уткнувшись головой в подушку, пытался уснуть.

Вдруг женщина повернулась к нему лицом, ее нежные, теплые руки обвились вокруг его шеи, она прижалась к нему всем телом и принялась жарко целовать. Беслан притворился спящим. Но женщина все теснее прижималась к нему.

— Махаз! — нежно шептала Уша, приблизив свои губы к самому его уху. — Махаз, повернись же ко мне. Ты не хочешь моих ласк? Да ну же, проснись. Беслан не шевельнулся. И Уша вскоре заснула.

Наконец-то он услышал ее ровное дыхание. Часы, тянувшиеся до утра, показались ему вечностью.

Перед самым рассветом вернулся Махаз. Соскочив с коня, он тихонько постучал в двери пацхи. Беслан стремглав выскочил к нему.

— Сделано! — сообщил весело Махаз. — Будь спокоен. — И он начал быстро раздеваться.

Беслан влез в свою одежду, поцеловал друга и ускакал.

Махаз проснулся поздно; жена с трудом разбудила его. Обвив руками его шею и лаская его, она проговорила?

— Милый, ты не заболел? Никогда еще ты так крепко не спал. Что с тобой? Я так долго будила тебя ночью, а ты не проснулся. Я ласкала тебя, а ты все спал. Так крепко спал, что я пожалела тебя и тоже заснула. И теперь я едва разбудила тебя. Ты болен? — Да нет, я совершенно здоров! — радостно воскликнул Махаз и крепко поцеловал жену.

Сильные ощущения

Явившись по вызову председателя в сельсовет, Нури увидел здесь на веранде группу незнакомых мужчин и женщин, по виду отдыхающих. Некоторые из них были одеты, даже по курортным представлениям, весьма экстравагантно. Председатель представил его гостям и сказал:

— Я позвал именно тебя, Нури, потому что ты — наш лучший охотник и хорошо знаешь дороги в горах. Будь проводником нашим гостям. Они говорят, что хорошо отдохнули у моря, но считают, что этого мало, и перед возвращением домой хотят получить, по их словам, больше сильных ощущений. Что ж, проводи их через скалы Коначхир. Покажи самые красивые, захватывающие дух места.

— Да, да! — подтвердила одна из женщин, одетая в нечто среднее между купальником и казакином, — пусть захватывает дух!..

— И я страсть как хочу сильных ощущений! — задорно поддержала ее другая курортница в брюках и со сверхмодной прической, отвесно, словно утес, вздымавшейся над ее головой. — Таких, чтобы запомнились на всю жизнь.

— Когда же в путь? — деловито спросил Нури; он не любил откладывать выполнение порученных дел.

— Хоть завтра же, — ответили туристы нескладным хором.

На рассвете Нури пришел в гостиницу, где его уже ожидали, и группа тронулась в путь. Он повел гостей по крутому подъему над пропастью. Далеко впереди высились грозные Коначхирские скалы.

Весь день курортники карабкались по кручам и устали до изнеможения. Прогулка в горах им понравилась, хотя, как заявила одна из женщин, особых ощущений езде не пришлось испытать... Туристы уже собирались возвращаться к себе, в гостиницу, как вдруг за одним из поворотов тропинки раздался громкий окрик, повторенный эхом в узком ущелье. За скалой оказалась засада. К ним подошел укутанный в бурку человек, с лицом, полузакрытым башлыком. Он приказал немедленно положить часы и другие ценности, а также оружие на камень. Если кто-нибудь попробует сопротивляться, тот будет сразу же сброшен в пропасть, — предупредил усач. За его плечами показались еще четверо столь же картинно выглядевших горцев.

Делать было нечего. Нури первым отстегнул и положил на камень свой пистолет. Женщины несколько презрительно посмотрели на него и стали снимать часики. Мужчины покорно шарили в карманах своих брюк.

Вскоре на плоском камне выросла небольшая горка из золотых часов, серег, колец, браслетов, портсигаров...

— Теперь идите вниз, не оборачиваясь! — крикнул, по-видимому, атаман. — Первый, кто обернется, получит пулю в лоб. Шагом марш!

Люди гуськом пошли назад по узкой тропинке, не поднимая головы, чуть дыша от пережитого страха.

— Скажите, а далеко ли до ближайшего села? — еле слышно спросил у Нури шедший за ним толстяк, когда они находились уже довольно далеко от места ограбления.

— Теперь уже близко, вон за этим ущельем, — ответил проводник. — Там ходит автобус, и мы на нем вернемся в гостиницу.