Гарольд Роббинс - Саквояжники (Охотники за удачей, Первопроходцы)

Ее снова затрясло, она натянула на себя легкое шерстяное одеяло, но дрожь не проходила. Дженни закрыла глаза, повернулась набок, согнула ноги и сжалась в комочек. Постепенно она согрелась и почувствовала себя лучше.

Когда она открыла глаза, то увидела Элен Гейлард, сидящую в кресле напротив. Дженни не слышала, как Элен вошла в комнату.

— Привет, — сказала Дженни. — Я долго спала?

Элен улыбнулась.

— Около часа, тебе нужен отдых.

— Со мной такого прежде не бывало. Я чувствую жуткую слабость.

— Ты перенапряглась, но это пройдет. Когда картина выйдет на экраны, ты станешь звездой — одной из величайших.

— Надеюсь, — просто ответила Дженни и посмотрела на Элен. — Когда я думаю о всех этих людях, о том, как много они работают и как много вкладывают в картину, то понимаю, что не имею права разочаровать их.

— Ты их не разочаровала. Судя по тому, что я видела, ты просто великолепна. — Элен поднялась с кресла и посмотрела на Дженни. — Я думаю, тебе надо выпить чего-нибудь горячего.

Дженни улыбнулась, увидев, что Элен взяла коробку с порошком какао.

— Шоколад?

— А почему бы и нет? У тебя от него прибавится больше сил, чем от чая. А потом, ты уже можешь больше не беспокоиться о диете, картина закончена.

— Слава Богу, — сказала Дженни, поднимаясь с кушетки. — Еще один завтрак из прессованого творога, и я бы не выдержала. Теперь мне надо снять этот костюм.

Элен кивнула, наблюдая, как Дженни снимает прозрачные широкие шелковые шаровары, прозрачную газовую кофту и расшитый золотом голубой вельветовый жакет — таков был ее костюм в заключительной сцене. Теперь она уже была довольна тем, что Джонас пригласил ее приехать, хотя сначала отнеслась к предложению без восторга. Элен поняла, что Джонас нашел в этой девушке. Она чем-то напоминала Рину и в то же время обладала собственным шармом. Элен не хотела возвращаться в Голливуд к сплетням, обманам, мелочной ревности. Но больше всего ей не хотелось возвращаться к воспоминаниям. Она долго изучала фотографию Дженни, которую прислал Джонас, пока не поняла, в чем дело. С фотографии смотрели ясные невинные глаза ребенка. Это было лицо девушки, которая, несмотря на все перипетии жизни, сохранила в чистоте свою душу.

Дженни застегнула бюстгальтер, натянула толстый черный свитер, села и взяла из рук Элен чашку дымящегося шоколада.

— Я чувствую себя совершенно опустошенной, выжатой как лимон, — сказала она, прихлебывая шоколад.

Элен улыбнулась и поднесла к губам свою чашку.

— Так все себя чувствуют, когда заканчиваются съемки.

— Мне кажется, что я уже больше никогда не смогу играть в кино, — задумчиво продолжила Дженни. — И другая роль не будет иметь для меня никакого смысла. Мне кажется, что я все отдала этому фильму, и у меня уже ничего не осталось.

Элен снова улыбнулась.

— Это пройдет в тот момент, когда к тебе в руки попадет новый сценарий.

— Ты думаешь? — спросила Дженни. — Именно так и бывает?

— Всегда, — кивнула Элен.

Сквозь стенку донесся шум голосов.

— Они там здорово веселятся, — усмехнулась Дженни.

— Корд заказал большой обед и двух барменов. — Элен закончила пить шоколад, поставила чашку и поднялась. — Я ведь зашла попрощаться.

Дженни вопросительно посмотрела на нее.

— Ты уезжаешь?

Элен кивнула.

— Сегодня вечерним поездом я возвращаюсь на Восток.

— Ох! — воскликнула Дженни, поднялась и протянула Элен руки. — Спасибо тебе за все, я многому научилась у тебя.

Элен взяла ее за руку.

— Я не хотела возвращаться сюда, но теперь рада, что вернулась.

Они обменялись рукопожатием.

— Надеюсь, мы еще поработаем вместе? — спросила Дженни.

Элен направилась было к двери, но остановилась и внимательно посмотрела на Дженни.

— Уверена, что поработаем. Если я тебе понадоблюсь, напиши, я всегда буду рада приехать.

Через некоторое время дверь снова открылась, и в нее просунулась голова Эла Петрочелли — начальника отдела рекламы. Одновременно с ним в комнату ворвалась музыка.

— Пошли, — сказал он, — вечеринка в самом разгаре, Корд пригласил оркестр.

— Минутку, — сказала Дженни и, повернувшись к зеркалу, поправила волосы.

Эл посмотрел на нее.

— Ты что, собираешься идти в таком виде? — скептически спросил он.

— А что? Фильм ведь закончен.

Эл вошел в комнату и закрыл за собой дверь.

— Но Дженни, детка, постарайся понять. Там присутствуют представители журнала «Лайф». Как они оправдаются перед своими читателями, если звезда величайшего фильма, над которым мы работали десять лет, будет одета в поношенный свитер и рейтузы? Мы должны показать им совсем другое.

— Я не собираюсь снова надевать костюм, — заупрямилась Дженни.

— Ну пожалуйста, детка, я им обещал.

— Дай фотографии из архива, пусть любуются, если им так этого хочется.

— Сейчас не время упрямиться, — сказал Эл. — Послушай, будь умницей, последний раз, пожалуйста.

— Все в порядке, Эл, — прозвучал сзади голос Боннера. — Если Дженни не хочет переодеваться, значит, так тому и быть. — Он улыбнулся своей уродливой улыбкой и втиснулся в узкую костюмерную. — А кстати, я думаю, для читателей «Лайфа» это будет приятная неожиданность.

— Хорошо, если вы так считаете, мистер Боннер, — ответил Эл.

Боннер повернулся к Дженни.

— Ну вот ты и сыграла эту роль. — Она молча смотрела на него. — Я думал о тебе все время, — сказал Боннер, не сводя взгляда с ее лица, — ты будешь великой звездой. — Дженни продолжала молчать. — За «Грешницей» последуют другие фильмы.

— Об этом я не думала, — сказала Дженни.

— Конечно, ни ты, ни Джонас об этом не думали, — Боннер рассмеялся, — и почему ты должна думать об этом? Это не твоя работа, а моя. Джонас делает фильм лишь в том случае, если хочет этого, но вдруг подобное желание снова появится у него только через восемь лет.

— Ну и что? — спросила Дженни, глядя Боннеру в глаза.

Тот пожал плечами.

— Твоя работа зависит от меня. Если у тебя будут такие большие перерывы между фильмами, все о тебе забудут. — Бонни полез в карман пиджака и достал пачку сигарет. — А та мексиканка все еще работает у тебя?

— Да.

— И ты все еще живешь на прежнем месте?

— Конечно.

— Думаю, мне следует заглянуть к тебе вечерком на следующей неделе. У меня есть несколько сценариев, по которым мы собираемся делать фильмы. — Дженни промолчала. — Джонас уезжает по делам в Канаду, — сказал Боннер и улыбнулся. — Ты знаешь, это, наверное, просто счастье, что он ничего не слышал о твоих похождениях. Правда?

— Да, — медленно выдохнула Дженни.

— Может быть, в среду вечером?

— Лучше предварительно позвоните, — выдавила она сквозь стиснутые губы.

— Конечно, я забыл. Ничего не изменилось?