Алан Силлитоу - Начало пути

- Толково. Моя мать тоже такая. Еще и сейчас работает на фабрике.

- Скоро опять мой выход,- сказала Джун.- Но вы еще побудьте здесь. Я скажу хозяину, что вы мой знакомый. В эти часы у нас не слишком много народу.

- Кстати,- сказал я, покуда она еще не исчезла,- а как дела у Билла Строу?

Она поглядела на меня огромными глазищами.

- У кого?

- У того парня, с которым вы вместе уехали.

- А, этот! О господи. После расскажу. Не уходите, ладно? Она застала меня врасплох, пришлось ждать. Если мне предстоит услышать какую-нибудь историю, я всегда прирастаю к месту и весь обращаюсь в слух. Один слушает, другой говорит, и уж третьему ни словечка не ввернуть, так вот, до сих пор я всегда был из породы слушателей. Хуже нет, когда схватятся рассказчик со слушателем, ведь тот, кто только слушает, хитрец, а кто только рассказывает - чересчур доверчив, и уж если они разругаются - беда: слушатель никогда не сумеет пристойно проиграть, а рассказчик - по-настоящему выиграть.

Но мой размышления были прерваны внезапно и грубо: во время следующего номера какой-то тип через два стула слева от меня принялся орать - это, мол, все обман - и требовал назад деньги

- Они все просто шлюхи! - кричал он про Джун и других красоток. Он вскочил, и казалось, вот-вот кинется на крохотную сцену.- Жулье, в Манчестере такие штуки делают получше.

Управляющий кинулся к нему прежде меня - и, точно выбитая кегля, враз вылетел через завешенную портьерой дверь. Я рванул скандалиста сзади, обхватил полунельсоном, и он чуть было не вздернул меня к себе на спину, точно флаг на мачту; рука у меня дрогнула, ноги едва не оторвались от земли. Все же я устоял, не ослабил хватки и зашептал в его здоровущее левое ухо - заткнись, мол, будет хуже, у них тут есть свой Джек Потрошитель, он из тебя сделает отбивную котлету. После этого я его выпустил, и он тяжело рухнул на стул. Как раз подоспел еще один здоровенный детина - его наверно, кликнули из соседнего заведения, и он бегом спустился по лестнице. С ним бежал и управляющий. А что там с девчонками по ту сторону занавеса? - подумал было я, но в этот миг манчестерский буйвол разом выпрямился и взревел на весь зал:

- Ах ты ублюдок! - и с маху мне врезал.

Едва я услыхал это ненавистное слово, я, как и в прежние годы, рассвирепел и кинулся на обидчика, саданул его что было мочи, он отлетел и наткнулся на стул. Потерял равновесие и, точно могильная плита, рухнул на управляющего и на подоспевшего вместе с ним детину, подмял их под себя - им не сразу удалось скинуть эту тушу и встать на ноги. Но тут я снова вспомнил, как он меня обозвал, и так ему двинул, что он потерял сознание. Когда он очухался, его заставили раскошелиться на двадцать фунтов в возмещение убытков, а не захочет платить, отправим в участок, пригрозил ему управляющий - тощий верзила в университетском галстуке (и по выговору тоже сразу ясно было, что из грамотных). Потом он подошел ко мне и поблагодарил.

- Пустяки,- сказал я.- Просто я боялся, этот пьяный ублюдок накинется на девчонок.

Представление продолжалось, а управляющий поднес мне стаканчик.

- Хотите у нас работать? - спросил он.- От вас только и требуется, что быть под рукой. Двадцать фунтов в неделю, Нам с самого открытия не хватает человека на это место. Надо еще, чтобы утвердил мистер Моггерхэнгер, но порекомендую вас я, так что можете не беспокоиться.

При этом имени я чуть не проглотил язык, но спросил вполне спокойно:

- А драк бывает много?

- Немало,- сдержанно ответил он.- Но в общем ничего страшного.

А почему бы и в самом деле не согласиться?

- Когда приступать?

- Вы уже приступили,- засмеялся он.- Если считать это пробой, вы ее выдержали с блеском.

Джун поздравила меня.

- Вам здесь будет хорошо,- сказала она.

- Тогда я, пожалуй, соглашусь,- усмехнулся я.- Будет, по крайней мере, где оставить мой сверток.

- А я как раз думала, чей он,- сказала Джун.

- Это мои пожитки. Мне еще надо подыскать ночлег. Она дала мне свой адрес:

- Если ничего не найдете, переночуете у меня, в кухне на полу.

- Очень мило с вашей стороны,- сказал я. Меня не больно привлекал такой приют. Так низко я еще не падал.

- Долг платежом красен,- сказала Джун и этим меня обезоружила.

Управляющего звали Пол Дент, и я сказал ему: если он не возражает, я приступлю к работе завтра в два. Он не возражал, так что я поболтался в клубе еще с полчасика, а потом вышел на улицу свободным человеком: сверток я оставил в клубе. А все-таки работать ради куска хлеба радости мало, не для того я приехал в Лондон, но сейчас, видно, больше ничего не остается. Не один Джек Календарь считает, что от нашей сволочной системы надо урвать побольше. Он, может, только тем и занимался, ну а я хоть на прокорм постараюсь заработать. У него мозги набекрень, вот он до сих пор и радуется, что эдак развязался со своей прошлой жизнью (а может, он просто наврал с три короба?), где уж ему понять, как я понимаю, что вовсе он не прошлое отрубил, а только сам себя зарезал - и все равно опять наполовину увяз в том же болоте.

Как мы и договорились по телефону, в условленный час на условленном месте я встретился с моей красоткой Бриджит. Мы сидели в закусочной, перед ней стоял томатный сок, передо мной - черное пиво, и из ее дивных голубых глаз, таких невинно-развратных, что хоть сию минуту вали ее на постель, вот-вот готовы были брызнуть слезы.

- Ты должна мне все сказать,- убеждал я (она говорить не хотела).- Я-то без оглядки тебе доверился, рассказал все как есть. Все наши тайны, весь позор нашей семьи. Знай об этом мать, она бы очумела. Только она не знает.- Я засмеялся.- Так что пей, моя сладкая, прими еще одну дозу этого пьянящего зелья.

- Да нет, ничего такого не случилось.- Бриджит улыбнулась.- Докторша уехала на несколько дней, а Смог сегодня ночью пришел ко мне в кровать. Он это не в первый раз, ему так уютней, а когда он уснет, я отношу его обратно в его кроватку. А в этот раз я его еще не отнесла, и вдруг входит доктор и раз - содрал с меня одеяло. Он думал, я одна, и я даже не знаю, чего ему было надо. И вдруг он видит - рядом со мной свернулся Смог, засунул палец в рот и крепко спит. Он взбеленился, подхватил Смога, будто щенка, и потащил в детскую. Смог всю ночь ревел, а я не могла к нему пойти, боялась, доктор на меня бросится; ну я и сидела запершись, Смог плакал, а доктор крутил эту свою бонго-музыку. Он, видно, тоже сумасшедший вроде своих больных. Сегодня за завтраком он сказал - если я не исправлюсь, мне придется уйти. Надо мне искать другое место. Вот только посмотрю, как пройдет сегодняшняя ночь. Если будет как вчера, я уйду.

- А когда возвращается его жена?

- Не знаю. Может, она его совсем бросила.

- Он вечером куда-нибудь пойдет?

- Наверно, нет. Не то я должна была бы сидеть дома. Он у себя в кабинете что-то пишет.