Даниил Хармс - Рассказы, сценки, наброски

– А видите, какие они высокие?

Пронин сказал:

– Ой, да, да.

Ирина сказала:

– Но вот тут они уже кончаются. Тут уже идет голая нога.

– Ой, какая нога!– сказал Пронин.

– У меня очень толстые ноги,– сказала Ирина.– А в бедрах я очень широкая.

– Покажите,– сказал Пронин.

– Нельзя,– сказала Ирина,– я без пантолон.

Пронин опустился перед ней на колени.

Ирина сказала:

– Зачем вы встали на колени?

Пронин поцеловал ее ногу чуть повыше чулка и сказал:

– Вот зачем.

Ирина сказала:

– Зачем вы поднимаете мою юбку ещё выше? Я же вам сказала, что я без панталон.

Но Пронин все-таки поднял ее юбку и сказал:

– Ничего, ничего.

– То есть как это так, ничего?– сказала Ирина.

Но тут в дверь кто-то постучал. Ирина быстро одернула свою юбку, а Пронин встал с пола и подошел к окну.

– Кто там?– спросила Ирина через двери.

– Откройте дверь,– сказал резкий голос.

Ирина открыла дверь, и в комнату вошел человек в черном пальто и в высоких сапогах. За ним вошли двое военных, низших чинов, с винтовками в руках, а за ними вошел дворник. Низшие чины встали около двери, а человек в черном пальто подошел к Ирине Мазер и сказал:

– Ваша фамилия?

– Мазер,– сказала Ирина.

– Ваша фамилия?– спросил человек в черном пальто, обращаясь к Пронину.

Пронин сказал:

– Моя фамилия Пронин.

– У вас оружие есть?– спросил человек в черном пальто.

– Нет,– сказал Пронин.

– Сядьте сюда,– сказал человек в черном пальто, указывая Пронину на стул.

Пронин сел.

– А вы,– сказал человек в черном пальто, обращаясь к Ирине,– наденьте ваше пальто. Вам придется с нами поехать.

– Зачем?– сказал Ирина.

Человек в черном пальто не ответил.

– Мне нужно переодеться,– сказала Ирина.

– Нет,– сказал человек в черном пальто.

– Но мне нужно ещё кое-что на себя надеть,– сказала Ирина.

– Нет,– сказал человек в черном пальто.

Ирина молча надела свою шубку.

– Прощайте,– сказала она Пронину.

– Разговоры запрещены,– сказал человек в черном пальто.

– А мне тоже ехать с вами?– спросил Пронин.

– Да,– сказал человек в черном пальто.– Одевайтесь.

Пронин встал, снял с вешалки свое пальто и шляпу, оделся и сказал:

– Ну, я готов.

– Идемте,– сказал человек в черном пальто.

Низшие чины и дворник застучали подметками.

Все вышли в коридор.

Человек в черном пальто запер дверь Ирининой комнаты и запечатал ее двумя бурыми печатями.

– Даешь на улицу,– сказал он.

И все вышли из квартиры, громко хлопнув наружной дверью.

1940 год

Даниил Иванович Хармс

Теперь я расскажу о том, как я родился, как я рос и как обнаружились во мне первые признаки гения. Я родился дважды. Произошло это вот как.

Мой папа женился на моей маме в 1902 году, но меня мои родители поизвели на свет только в конце 1905 года, потому что папа пожелал, чтобы его ребенок родился обязательно на Новый год. Папа рассчитал, что зачатие должно произойти 1-го апреля и только в этот день подъехал к маме с предложением зачать ребенка.

Первый раз папа подъехал к моей маме 1– го апреля 1903-го года. Мама давно ждала этого момента и страшно обрадовалась. Но папа, как видно, был в очень шутливом настроении и не удержался и сказал маме: «С первым апреля!»

Мама страшно обиделась и в этот день не подпустила папу к себе. Пришлось ждать до следующего года.

В 1904 году, 1-го апреля, папа начал опять подъезжать к маме с тем же предложением. Но мама, помня прошлогодний случай, сказала, что теперь она уже больше не желает оставаться в глупом положении, и опять не подпустила к себе папу. Сколько папа ни бушевал, ничего не помогло.

И только год спустя удалось моему папе уломать мою маму и зачать меня.

Итак мое зачатие произошло 1-го апреля 1905 года.

Однако все папины рассчеты рухнули, потому что я оказался недоноском и родился на четыре месяца раньше срока.

Папа так разбушевался, что акушерка, принявшая меня, растерялась и начала запихивать меня обратно, откуда я только что вылез.

Присутствующий при этом один наш знакомый, студент Военно-Медицинской Академии, заявил, что запихать меня обратно не удастся. Однако несмотря на слова студента, меня все же запихали, но, правда, как потом выяснилось, запихать-то запихали, да второпях не туда.

Тут началась страшная суматоха.

Родительница кричит: «Подавайте мне моего ребенка!» А ей отвечают: «Ваш, говорят, ребенок находится внутри вас». «Как!– кричит родительница.– Как ребенок внутри меня, когда я его только что родила!»

«Но,– говорят родительнице,– может быть вы ошибаетесь?» «Как!– кричит родительница,– ошибаюсь! Разве я могу ошибаться! Я сама видела, что ребенок только что вот тут лежал на простыне!» «Это верно,– говорят родительнице.– Но, может быть, он куда-нибудь заполз». Одним словом, и сами не знают, что сказать родительнице.

А родительница шумит и требует своего ребенка.

Пришлось звать опытного доктора. Опытный доктор осмотрел родительницу и руками развел, однако все же сообразил и дал родительнице хорошую порцию английской соли. Родительницу пронесло, и таким образом я вторично вышел на свет.

Тут опять папа разбушевался,– дескать, это, мол, ещё нельзя назвать рождением, что это, мол, ещё не человек, а скорее наполовину зародыш, и что его следует либо опять обратно запихать, либо посадить в инкубатор.

И они посадили меня в инкубатор.

25 сентября 1935 года

Даниил Иванович Хармс

В инкубаторе я просидел четыре месяца. Помню только, что инкубатор был стеклянный, прозрачный и с градусником. Я сидел внутри инкубатора на вате. Больше я ничего не помню.

Через четыре месяца меня вынули из инкубатора. Это сделали как раз 1-го января 1906 года. Таким образом, я как бы родился в третий раз. Днем моего рождения стали считать именно 1 января.

1935 год

Даниил Иванович Хармс

Востряков( смотрит в окно на улицу )

Смотрю в окно и вижу снег.

Картина зимняя давно душе знакома.

Какой-то глупый человек

Стоит в подъезде противоположного дома.

Он держит пачку книг под мышкой

Он курит трубку с медной крышкой.

Теперь он быстрыми шагами

Дорогу переходит вдруг,

Вот он исчез в оконной раме.

стук в дверь

Теперь я слышу в двери стук.

Кто там?

Голос за дверью

Откройте. Телеграмма.

Востряков

Врет. Чувствую, что это ложь.

И вовсе там не телеграмма.

Я сердцем чую острый нож.

Открыть иль не открыть?

Голос за дверью

Откройте!

Чего вы медлите?

Востряков

Постойте!

Вы суньте мне под дверь посланье.

Замок поломан. До свиданья.