Ирвин Шоу - Две недели в другом городе

– Я пробовала дозвониться до тебя раньше, – сказала она, – но телефонистка сказала, что тебя нет в номере. Тебе передали, что я звонила?

– Это же Италия, – сказал Джек. – Здесь ничего не передают. Она усмехнулась в тысяче миль от Рима. Женщины могут позволить себе не спать хоть до утра, возмущенно подумал Джек, у них в запасе весь следующий день.

– Что-нибудь случилось? – спросил он и отнял платок от носа. Кровотечение заметно ослабло.

– Нет, – ответила она. – Просто я соскучилась и захотела услышать твой голос. Ты только что вошел?

Ведет разведку, с досадой подумал Джек.

– Нет, – ответил он. – Я давно сплю.

– Я звонила в час, и мне сказали…

– Я вернулся в пять минут второго. Тебе требуются письменные подтверждения свидетелей?

– Ну, Джек…

Ее голос прозвучал обиженно.

– Ты ведь не сердишься на меня за то, что мне захотелось поговорить с тобой?

– Нет конечно.

Он мысленно поблагодарил судьбу за то, что отель Вероники оказался до отказа заполнен священниками. Если бы Элен не застала его в номере до утра, ему не удалось бы избежать неприятных объяснений.

– Хорошо проводишь время, cheri? – спросила Элен.

– Великолепно.

– Ты один?

Ее тон заметно похолодел.

– Почему ты об этом спрашиваешь? – сказал он; сознание собственной сиюминутной безгрешности придавало его голосу воинственные ноты.

Ты как-то странно это говоришь. Неестественно. Ты угадала, – безразличным тоном произнес он. – Я не один. У меня тут пять кубинских музыкантов, мы курим марихуану.

– Я всего лишь задала вопрос, – не теряя достоинства, сказала Элен. – Возмущаться не из-за чего.

Извини, – произнес Джек. – Я еще не проснулся окончательно…

– Ладно, – сказала Элен, – можешь спать дальше. Больше я тебе звонить не стану. Если захочешь, позвонишь мне сам.

– Не говори глупостей, дорогая, – сказал Джек, стараясь, чтобы в его голосе звучала нежность, которой он не испытывал. – Звони мне в любое время.

– Как идет работа?

– Нормально, – сказал Джек. – Я ужасен, но на гонораре это не отразится.

– Я уверена, что ты вовсе не ужасен, – сказала Элен. – Леди, – произнес Джек, – мне тут на месте виднее.

– Тебе плохо, cheri?

«Что сказать ей?» – подумал Джек. Да, мне плохо. Мне снилась смерть, мой нос кровоточит, я не получил сегодня комнату в гостинице, где живет моя любовница. Как бы она отреагировала на это?

– Вовсе нет, – сказал он – С чего ты взяла?

Просто показалось, – произнесла Элен. – Интуиция…

– Нет, – сказал он. – Мне хорошо. Правда.

– Как дела у твоего друга? – спросила она. – Мистера Делани? Ты разрешил все его проблемы?

– Не совсем, – ответил Джек. – Он еще не поделился со мной всеми своими проблемами.

– Чего он ждет? – с нетерпением в голосе спросила Элен.

– Не знаю, – отозвался Джек. – Психологически удобного момента. Подходящей фазы луны. Падения курса акций. Усиления боли. Не беспокойся – когда придет время, он скажет, что его мучает.

– Поторопи его, – попросила Элен. – Я хочу, чтобы ты побыстрее вернулся домой.

Она замолчала, и Джеку показалось, что Элен ждет от него каких-то слов. Затем она продолжила:

– Кое-кто еще тоже ждет твоего возвращения. Это Джо Моррисон. Анна говорит, что с каждым днем он все чаще жалуется на твое отсутствие. Когда я спросила ее, существует ли опасность того, что осенью тебя переведут в новое место, она напустила на себя таинственный вид.

– Почему бы вам, дамам, не заняться вашими делами? – суровым тоном сказал Джек. – Это касается только меня и Джо Моррисона.

– Если тебя пошлют куда-нибудь в джунгли, – сказала Элен, повысив голос, – это коснется и меня, верно? Или ты собираешься оставить нас на три-четыре года одних в Париже?

– Извини, – устало произнес Джек.

Упоминание о Джо Моррисоне вернуло ощущение скуки и раздражения, которые в течение последних месяцев вызывала у Джека его работа; он рассердился на Элен, напомнившую ему о ней. Сейчас он обрадовался бы, узнав, что никогда больше не увидит Джо Моррисона; сознание своей зависимости от настроения начальника обострило ощущение несвободы, вызвало внутренний протест.

– Я стал излишне раздражительным. Сделай мне одолжение – когда позвонишь в следующий раз, не говори о Джо Моррисоне.

– А о чем мне говорить? – враждебно спросила она.

– О нашей счастливой семейной жизни, – сказал он упавшим голосом. – О детях. Кстати, как они?

– У них все в порядке, – ответила Элен. – Только Чарли сегодня перепугался.

– Что случилось? – насторожился Джек.

– Днем он решил, что забеременел, – сказала Элен.

– ЧТО?

– Решил, что он – беременный. Перед ленчем, когда я… – сегодня у прислуги выходной – хозяйничала на кухне, он подошел ко мне и спросил, как рождаются дети. Я была занята и обещала все рассказать ему в другой раз. Но он не отставал; в конце концов мне это надоело – всему свое место и время – и я сказала: «Они вылезают из ушей…»

– Мудрый ответ, – произнес Джек.

– Он отправился в школу, а вернувшись домой, сказал, что плохо себя чувствует, и лег в постель. Через час я зашла к нему и обнаружила, что он держится за ухо. Оказалось, что последние два дня у него болело ухо – во время купания туда попала вода. Он заявил мне: «Я знаю, почему у меня болит ухо. У меня будет ребенок!»

Джек не удержался от смеха. Спустя мгновение Элен тоже рассмеялась.

– Надеюсь, ты его успокоила, – сказал Джек.

– Я пыталась, – заявила Элен. – Рассказала ему всю правду. Но он, кажется, мне не поверил. Засыпая сегодня, он держался рукой за ухо.

Джек снова засмеялся.

– Скажи ему – я приеду и все растолкую.

– Я бы хотела, чтобы ты сейчас оказался здесь, – нежно сказала Элен.

Я тоже, – произнес он. – Я скоро вернусь, дорогая…

– Береги себя, – прошептала она– Спи подольше. Не скучай… Sois sage [40].

– Поцелуй за меня детей, – попросил он. Джек медленно опустил трубку.

Звонок, напомнивший ему о ее правах на него, об ответственности и проблемах, расстроил Джека. Элен, в отличие от большинства женщин, не получала удовольствия от конфликтов и воздерживалась от споров по принципиальным вопросам. Проницательная, с развитой интуицией, она не стремилась обострять противоречия, проявляла выдержку и терпение в расчете на то, что время сыграет свою целительную роль. Но сейчас недовольство и упрек, прозвучавшие в ее словах, напомнили ему о сцене, спровоцированной Элен год назад и оставившей след в их душах.

Они обедали с Анной и Джо Моррисонами в бистро за театром Сары Бернар. Джо несколько перебрал. Моррисон редко пил, но, когда с ним это случалось, он становился громогласным и категоричным в суждениях. Он был высок, худ; издали казалось, что ему лет тридцать пять – сорок, но, подойдя поближе, можно было заметить густую сеточку морщин, которая появляется у человека после пятидесяти.