Андрей Шляхов - Расследование доктора Данилова

При дележе отделения дедушка достался Данилову. Увидев на титульном листе истории болезни, что дочь пациента работает заместителем директора одной из московских средних школ, Данилов решил прибегнуть к «методу мягкого принуждения». После обхода он позвонил дочери и сказал, что ее поведение может привести к скандалу, который неблагоприятно скажется на ее репутации. Школьные педагоги не только учат, но и воспитывают, прививают детям духовные ценности, учат заботиться о людях, нуждающихся в помощи и все такое прочее. Какой пример детям подает педагог, тем более – заместитель директора, которая наглым образом перекладывает заботу о родном отце на больницу? Если об этом узнают журналисты, то может выйти скандал.

– Если об этом узнают журналисты, то я засужу вас всех за разглашение врачебной тайны! – пообещала дочь.

– Никаких врачебных тайн никто разглашать не собирается, – мягко ответил Данилов. – Но отправку вашего отца в психоневрологический интернат и его пребывание там скрыть не удастся. Начнем с того, что социальный работник будет оформлять ему новый паспорт по месту прописки. Разумеется, у чиновников возникнут вопросы…

– Я привезу паспорт! Вчера вечером нашла его!

– Очень хорошо, что нашли, это облегчит оформление, – так же мягко продолжал Данилов. – Но имейте в виду, что у сотрудников психоневрологического интерната часто возникают вопросы или просьбы к родственникам пациентов. Ну мало ли какие бывают проблемы? Дозваниваться до вас часами никто не станет. Позвонят разок на мобильный и если вы не ответите, например – будете вести урок в это время, то позвонят школьному секретарю и скажут: «Передайте Валерии Дмитриевне, чтобы она позвонила в интернат по поводу ее отца». Знаете, как быстро разносятся новости? А вы ведь не простой учитель, вы заместитель директора. Думаю, что есть много желающих занять ваше место…

– Моя личная жизнь не имеет никакого отношения к работе! Нечего меня запугивать, а то я в полицию обращусь!

– Я вас не запугивал, – возразил Данилов, – а просто обрисовал возможное развитие событий. Можете сообщить в полицию, что дежурный врач Владимир Александрович Данилов рассказал вам о том, что отказ от заботы о родном отце плохо скажется на вашей репутации. Если понадобятся пояснения, то я готов их дать, только пусть меня вызовут повесткой. Я педант и люблю, чтобы все было официально.

– Вы – негодяй, а не педант! – рявкнула собеседница так громко, что у Данилова зазвенело в ухе.

Сказав это, она отключилась.

– А вы змей! – похвалил Кошелев, писавший в ординаторской дневники. – Думаете ее проняло?

– Если не сейчас, то чуть позже непременно проймет, – уверенно сказал Данилов. – Думаю, что буду сегодня оформлять деду выписку.

– Через терапию! – напомнил Кошелев. – Сначала – перевод в отделение, а оттуда – выписка.

Данилов посмотрел на него взглядом, в котором явственно читалось: «не учи ученого, старший по смене».

Когда Кошелев вышел из ординаторской, чтобы отнести истории болезни на пост, Данилов достал из своей сумки папку- скоросшиватель со старыми и уже практически ненужными записями, сделанными в самом начале работы над докторской диссертацией, и положил ее в нижний ящик тумбы «своего» письменного стола. В нижний ящик обычно никто не заглядывал, потому что все необходимое, начиная с клея и заканчивая замазкой, хранилось в двух верхних ящиках. Забытая папка с важными документами оправдывала появление Данилова в отделении утром в понедельник, когда можно будет, не привлекая внимания, заменить веб-камеру в кабинете старшей медсестры.

Около полудня санитарка Вараева, отвозившая на первый этаж каталку, заметила, что из-под двери комнаты сестры-хозяйки в коридор вытекает вода. Взяв на посту ключ, она открыла дверь и увидела картину потопа – вода лилась с потолка в том отсеке, где хранилось грязное белье. Ликвидация последствий растянулась на два часа. Сестру-хозяйку срочно вызвали из дома как материально ответственную за намокшее грязное белье. Заодно вызвали главную медсестру Маргариту Самвеловну. Та переговорила по телефону с главным врачом и пообещала, что ремонт начнется уже в понедельник. На время ремонта Маргарита Самвеловна решила переселить Людмилу Захаровну к ее коллеге, сестре-хозяйке отделения эндокринологии, которое находилось напротив реанимационного.

– Вместе нам никак нельзя! – заволновалась Людмила Захаровна. – Мы же запутаемся, где чьи простыни! Я при таком раскладе снимаю с себя всю материальную ответственность!

– Другого помещения у меня для вас нет! – отрезала главная медсестра.

– Но мы же запутаемся…

– А для того, чтобы не путаться, раскладывайте ваши тряпки по разным полкам!

Людмила Захаровна горько вздохнула и развела руками – вот что тут можно сделать? Данилов, слышавший этот разговор, порадовался, что Людмилу Захаровну не переселили к старшей медсестре, это было бы совершенно некстати.

В четвертом часу позвонила дочь дедушки и сказала, что она приедет за ним в половине шестого. Данилов объяснил ей, к какому корпусу подъезжать и спросил номер и марку автомобиля, чтобы выписать пропуск для проезда на больничную территорию. Оказалось, что заместитель директора школы разъезжает на БМВ седьмой серии. Данилов порадовался за отечественных педагогов, традиционно служивших олицетворением бедности, и подумал, что человек, могущий позволить себе такой автомобиль, вполне может нанять сиделок для родного отца. За «негодяя» дочь дедушки не извинилась – то ли забыла о сказанном в сердцах слове, то ли не посчитала нужным.

Вечером, в минуту затишья, Кошелев начал разговор о последних событиях.

– Лично я не верю в то, что Перегудова способна на такое. Подумаешь – какие-то юношеские проблемы! Если все, на ком я в свое время не женился, начали бы мне мстить, то я бы сейчас здесь не сидел. Нет, все гораздо проще – нужен был повод для того, чтобы «накрыть» аптеку, разом убрав оттуда все руководство, чтобы оно не могло замести следы…

– Наличие «левых» препаратов – не менее веский повод, – возразил Данилов. – Зачем огород городить?

– Значит, не было уверенности в том, что они найдутся! – Кошелев снисходительно улыбнулся и огладил рукой свою бородку. – Вот и ухватились за повод, который им подал наш заведующий. Мужик совсем сбрендил с этой высокой летальностью! Я устал объяснять ему, что все дело в экологии, но он и слушать меня не хочет…

– Кстати, а какой процент за март? – перебил Данилов.

– Тридцать с половиной! – ответил Кошелев с таким выражением лица, будто его радовала высокая летальность. – Думаю, что и в апреле ничего не изменится… Даже в отсутствие Перегудовой. Посмотрим, что еще придумает Альбертыч. Правда, есть сведения, что ему недолго осталось нами командовать.