Юн Фоссе - Трилогия

Нет так нет, говорит он

Ну, тогда мы, пожалуй, пойдем, говорит Осгёут

и смотрит на Улава

Да, говорит Улав

Осгёут идет к двери, а Улав протягивает руку к Ювелиру

Ну да, ну да, говорит Ювелир

и проворно прячет все три купюры в карман, и голос у него слегка сердитый, когда он говорит:

Ладно, порядок

он берет со стола браслет, протягивает Улаву, и Улав стоит с прекраснейшим браслетом в руке, из чистого золота с синими-синими камушками, и глазам своим не верит, не верит, что стоит тут и держит в руке такой красивый браслет, и, как наяву, видит этот браслет на руке Осты, неужто такое возможно, думает он, неужто такое могло случиться, думает он

Пошли, говорит Осгёут

С ума сойти, зря я так делаю, стыд ведь продавать такой красивый браслет, считай, за бесценок, говорит Ювелир

Я же в убытке, говорит он

и голос у него громкий и жалобный, а Осгёут стоит, держит дверь открытой

Не могу я этак поступить, говорит Ювелир

Не могу продавать себе в убыток, говорит он

а Осгёут все держит дверь открытой

Пошли, Улав, говорит он

и Улав выходит за дверь, Осгёут затворяет за ним, и Улав стоит снаружи, в проулке, глядит на браслет, который сжимает в кулаке, неужто правда, неужто ему достался такой красивый браслет, думает Улав и слышит, как Осгёут говорит, что надо уходить отсюда, пока Ювелир не передумал, и идет прочь по проулку, Улав шагает следом и все глядит не наглядится на браслет, ну надо же, думает он, неужто правда, думает он, а Осгёут говорит, что браслет надо спрятать в карман, чтоб никто не видел и не вздумал украсть, говорит он, и Улав прячет руку с браслетом в карман и идет за Осгёутом по проулку, а когда они опять выходят на Брюгген, Осгёут говорит, что, по правде-то, у него есть еще маленько деньжат, монетка-другая, и всё, и Улав говорит, что у него тоже маленько найдется, а Осгёут говорит, он, мол, имеет в виду, что не грех бы выпить по кружечке-другой, обмыть покупки, ведь у каждого теперь по браслету, по распрекрасному браслету, для любимых, да, это надо отметить, говорит Осгёут

Само собой, говорит Улав

Давай-ка еще разок заглянем в Трактир, говорит Осгёут

Что ж, можно, отвечает Улав

Так и сделаем, говорит Осгёут

и они размеренным шагом идут в сторону Трактира, а там, впереди, не та ли сызнова Девица, ну да, она самая, с длинными светлыми волосами, идет под ручку с кем-то, да-да, в точности как давеча шла под ручку с ним, теперь идет под ручку с другим, ну и хорошо, думает он, хорошо, что она идет под ручку не с ним, думает Улав и крепче сжимает в кармане браслет

Тяпнем по кружечке, говорит Осгёут

Ага, говорит Улав

У нас и впрямь есть чему порадоваться, говорит Осгёут

Если б они знали, говорит Улав

Вот радость будет, как домой вернемся, говорит Осгёут

Я прямо вижу, как красиво будет выглядеть браслет на руке у Осты, говорит Улав

А я так вижу его на руке у Нильмы, говорит Осгёут

и оба шагают ровным шагом, и Улав видит, что Девица под ручку с другим сворачивает в проулок между домами, тот самый, куда тащила и его, думает он

По одной кружечке мы вполне заслужили, говорит Осгёут

В охотку будет, говорит он

Да, говорит Улав

и видит, как Осгёут останавливается у двери Трактира, у большой коричневой двери, и вот уж Осгёут заходит внутрь, и Улав берется за ручку двери и тоже заходит, и оба стоят в длинном коридоре, где один на другом громоздятся большие бурые тюки, и Осгёут шагает по коридору, а Улав за ним, все время сжимая в кармане браслет, они входят в зал, а там все как раньше, разве что народу не видать, хотя нет, за одним из столов сидит Старик, ну конечно, где ж ему быть, как не здесь, думает Улав, а Старик глядит на него

Ба, ты опять здесь, говорит Старик

Я знал, что ты придешь, и ждал тебя, говорит он

Знал, ты вернешься, чтоб угостить меня кружечкой, говорит он

Не мог ты не угостить, Асле, говорит

Старик

и встает, идет к Улаву

Я ни минуты не сомневался, что ты вернешься, говорит он

И был прав, говорит он

и Улав видит, что Осгёут уже стоит возле прилавка и в каждой руке держит по кружке, и идет к Осгёуту, который протягивает одну кружку ему

Я угощаю, говорит он

и поднимает свою кружку

Твое здоровье, говорит он

и Улав тоже поднимает свою кружку

Твое здоровье, говорит он

и они чокаются, а Старик подходит, становится перед ними

А я, меня разве не угостите, неужели только сами пить будете, говорит он

Будь молодцом, Асле, говорит он

Делай, как я говорю, говорит он

Угости старого человека кружечкой пива, говорит он

и, слегка наклонив голову набок, искоса, с прищуром глядит на Улава

Ты ведь помнишь, что я тебе сказал, а? – говорит он

Знаешь, что́ я знаю, верно, Асле, говорит он

Хватит попрошайничать, говорит Осгёут

Я не попрошайничаю, в жизни не попрошайничал, я лишь прошу то, о чем вправе попросить, говорит Старик

Я, пожалуй, пойду, говорит Улав

А как же пиво, ты ж его не допил, едва пригубил, говорит Осгёут

Ну, выпей сам, справишься, поди, с двумя кружками, говорит Улав

Оно конечно, справлюсь, говорит Осгёут

Только ты сперва хлебни хорошенько, говорит он

и Улав поднимает кружку и отпивает, сколько может, а потом отдает кружку Осгёуту и говорит, что ему пора идти, знамо дело, недосуг тут рассиживаться, и с этими словами Улав идет к двери

Но погоди, погоди, говорит Старик

Ты же обещал мне кружечку, говорит он

Берегись, смотри в оба, да, смотри в оба, говорит он

Я тебя предупредил, говорит он

а Улав отворяет дверь, шагает по длинному темному коридору, выходит наружу и, стоя возле Трактира, думает, куда ему теперь деваться, дело-то к вечеру, надо бы найти ночлег, под крышей, пожалуй, заночевать не удастся, ну и ладно, холода не бог весть какие, но куда-нибудь приткнуться надо, думает он, смотрит вокруг и в окне прямо над собой видит старую женщину, она выглядывает наружу, у нее седые волосы, густые и длинные, и отчасти ее заслоняет штора, однако ж она просто стоит и смотрит, думает Улав, вроде не насмехается и смотрит на него, думает он, но с какой стати ей смотреть на него и отчего он этак думает, что́ заставляет его думать, будто она смотрит на него, что ж, поди, этому есть причина, думает Улав, сжимая в кармане браслет, поднимает взгляд, женщина по-прежнему там, полускрытая шторой, смотрит на него, впрямь смотрит, думает он, но почему эта женщина стоит там и смотрит на него, что бы это значило, думает он и опять глядит на окно, женщина все еще там, полускрытая шторой, а потом ее уже не видно, кстати, ему и стоять здесь не стоит, свечерело, надо найти ночлег, думает он, где-нибудь надо устроиться, но куда, куда идти, думает он и видит, что на улице через дорогу стоит старуха с седыми волосами, длинными и густыми