Ульяна Гринь - Любовь подскажет (СИ)

— Насть, алё, ты слушаешь? Ну, чё всем сказать? Придёшь?

— Приду, — ляпнула она и тут же пожалела об этом. Ну куда она попрётся? Ни надеть нечего, ни денег лишних нет по кафешкам пьянствовать!

Но слово, как говорится, уже вылетело, и Вика беззаботно пропела:

— Окей, значит, я тебя вписываю! Двадцать шестого в восемнадцать ноль-ноль в Тройке! Не опаздывай, ладно?!

Настя повесила трубку и подняла на руки трущегося о ногу Бэтмена. Ну вот, теперь придется идти, хоть убейся.

Курочка в кастрюльке деловито булькала, издавая упоительный аромат и маня котёнка, который, к счастью, не мог ещё запрыгнуть на стол. Настя заглянула в комнату, полюбовалась на спящую Ленку и, сама не зная зачем, открыла шкаф. Её главные сокровища хранились тут, на полке — выходные джинсы и связанный самолично из остатков пряжи серо-розовый свитер, лифчик в приличном состоянии, почти новые колготки (для похода к врачу и в разные инстанции) и свёрнутое в рулон, заботливо умотанное в целлофан, её белое свадебное платье. Остальные вещи были старыми и несколько раз залатанными, которые она носила, даже не задумываясь о том, чтобы купить что-то новое. Чтобы прилично похоронить Витю, Настя в своё время продала всё мало-мальски стоящее…

Со вздохом закрыв шкаф, так и не приняв решение по поводу предстоящей ей вечеринки, Настя пошла на кухню, но, дойдя до коридора, услышала непонятную возню на лестнице и последовавший за нею короткий звонок.

— Господи! Кого это ещё ко мне несёт?

Звонок в такое время не предвещал ничего хорошего. Либо из инстанций, либо что-то на работе случилось, либо воры. Но воры вряд ли будут звонить в дверь! Или будут? А вдруг они так проверяют дома ли хозяева? Это точно не тётя Вера — сей час соседка всегда употребляла для положенной ей по возрасту сьесты.

Накрутив сама себя, Настя на всё же решилась глянуть в глазок. На лестничной площадке переминался с ноги на ногу Вова. Открыв замок хлипкой входной двери, Настя укорила гостя:

— Ты чего? Я уже Бог весть что подумала!

— Да был тут недалеко, вот и решил заскочить! — оправдывался Вова, загромождая собой и новыми пакетами небольшое пространство прихожей. Оглядел её, подняв брови, и улыбнулся во весь рот:

— Классно выглядишь! Эт ты мамино донашиваешь?

Настя глянула на себя и покраснела: она совершенно забыла, что сейчас на ней не соблазнительный пеньюар и не выходные джинсы, а видавший виды и застираный до дыр домашний халатик. Она попятилась:

— Подожди минутку!

И шмыгнула мышью в комнату, снова распахнула шкаф.

Переодевшись, она вернулась в коридор и застала Вову за сосредоточенным распаковыванием замотанных в пластик новеньких ходунков. Рядом мирно покачивалось детское креслице для машины. Настя всплеснула руками:

— Господи, ты будто на смотрины пришел!

— Так смотрины и есть, — снова оправдываясь, выпрямился Вова. — А то пацану принес всякого, а о тебе и малой совсем забыл.

И протянул ей пакет. Настя достала две коробки, раскрыла одну — смешная матерчатая кукла для маленьких, очень маленьких девочек. Во второй коробке оказался розовый банный халат. Именно о таком Настя мечтала уже давно: тёплый даже на вид, с карманами и поясом, длиной в пол — надеть и не снимать!

— Надеюсь, размер подойдёт, на глаз брал.

Настя прижимала к груди мягкий и нежный на ощупь халат, и ей хотелось заплакать от нахлынувших чувств. Но она сдержалась и пошутила:

— Значит, мне теперь в этом тебя встречать? Сиреневое кружево недостаточно возбуждает?

Вова коротко хохотнул и сунул руку за пазуху куртки. Настя с изумлением увидела узкую треугольную мордочку, лысую и в морщинках, с огромными круглыми глазами и торчащими над головой большими ушами.

— Господи! Что это?

Маленький носик смешно сморщился, и странное существо чихнуло. Настя подняла брови:

— Котёнок?

Вова неловко вытащил необычного котёнка на свет божий, и Настя не удержалась от смеха:

— Это помесь кота и летучей мыши?

Вова покрутил головой:

— Не издевайся, очень редкая порода, между прочим!

Настя приняла от него гладкое, почти горячее лысое тельце и осторожно погладила. Котёнок принялся тыкаться в её шею, щекоча дыханием, потом громко фыркнул. Вова принялся раздеваться:

— Мне мужик денег был должен, а денег нет. А у его жены питомник вот такого счастья. Он предложил отдать мне котёнком, начал петь военные песни, типа котята стоят дорого, через год он мне её спарит с самцом, так я на продаже вдвойне заработаю…

Настя гладила тонкие, словно прозрачные уши-локаторы и потихоньку влюблялась в это чудное существо. А Вова вытащил из пакета два мешка и пластмассовую коробку:

— А я подумал — ну нафига мне кошка, меня всё равно никогда дома нет. У тебя ей лучше будет. Он мне дал корм и наполнитель, и даже лоток.

Настя усмехнулась:

— И ты взял. А как его зовут?

— У блин, вопросики у тебя… Подожди момент!

Он достал из кармана небольшую книжечку и, запинаясь, прочитал на первой странице:

— Мадмуазель Лямур Шарнель… Извращенка эта его жена, надо ж так было мурку обозвать!

— А чё, красиво! — улыбнулась Настя и почувствовала, как что-то трётся об ее ногу. Бэтмен ревниво прошелся между её ног, как учёный бобик, заглядывая на новоприбывшую. Вова хмыкнул:

— Я смотрю, у нас с тобой мысли совпадают! Ты нас представишь?

— Бэтмен — Вова, Вова — Бэтмен, — вежливо наклонила голову Настя. — Не ржать, это Тёмка его так окрестил!

Она с сожалением спустила кошечку с рук, и та потянулась к ошеломленному чёрному собрату. Сладкая парочка, подумала Настя. Мадемуазель была нежно-кремового цвета с более тёмными отметинами на скулах, носике и кончиках лапок, и смотрелась настоящей манекенщицей рядом с простеньким Бэтменом.

Вова протиснулся мимо них в ванную:

— Насть, ты меня покормишь? Неохота в фастфуд опять топать после твоих шедевров! — пророкотал его голос оттуда. Настя очнулась от созерцания неловких котячьих игр и поспешила на кухню:

— Я тебя раньше восьми не ждала, плов не готов ещё! Ему два часа доходить только… Хочешь яичницу с луком? Могу салат быстренько покромсать!

— Да что угодно, лишь бы вкусно!

Вова легко занёс в зал ходунки и креслице и вошел на кухню, завис над Настиным плечом, шумно вдыхая запах тушившейся курицы. Настя слегка подалась назад, и он обнял её за талию, прижал к себе:

— Делай порцию на двоих, достало уже в одиночку есть!

— Уговорил, — тихо ответила она, наслаждаясь моментом, потом высвободилась. — Сядь, если есть хочешь, а то забуду, как что делать…

Он усмехнулся, садясь на скрипнувшую под его большим телом табуретку:

— Угрозы начинаются!

— Нет, пока что нежное предупреждение, — возразила Настя, ставя сковородку на плиту.