Ева Север - Трасса Ноль

Яна опешила.

– То есть как – насовсем? Мы же всего ничего знакомы.

– Плевать.

Сид прижался губами к ее соску, и по телу Яны пробежала дрожь. Она негромко застонала.

– Ты уверен?

Сид мягко толкнул ее, опрокидывая на постель, и лег сверху. Теперь они смотрели друг другу глаза в глаза, и Яна затаила дыхание.

– Абсолютно.

Больше она не задавала вопросов.

Наверное, Сид на несколько секунд отключился. Когда он открыл глаза, в голове было как-то тяжело, уши словно заложило ватой.

«Как в тот раз, когда тебе в драке дали бутылкой по голове, buddy…»

Он заторможенно оглядывается по сторонам. «Газель» косо стоит поперек полосы, уткнувшись носом в отбойник. Из-под смятого капота валит дым.

Зрение слегка плывет, и Сид трясет головой, силится сфокусировать взгляд. Водительское место пустует, дверь открыта нараспашку.

Сид тоже выпрыгивает наружу. Голова слегка кружится, зато возвращается слух.

– Онени эшак сиксин! – узбек горестно матерится над изувеченным капотом. – Твар ванючая, а!

Сид переводит взгляд вправо, но перед светофором, кроме «газели», уже никого нет. Зато сзади скопилась целая колонна автомобилей, некоторые включили огни аварийки, другие деловито перестраиваются в свободный ряд.

– Приятель, – Сид трясет узбека за плечо, – ты в порядке?

Сначала тот только отмахивается, но потом все же оборачивается к Сиду, и его глаза округляются.

– У тебя кровь…

Только тут Сид замечает, что висок тупо саднит. Он подносит руку к лицу, трогает щеку и висок, отстраненно смотрит на пальцы. Так и есть, кровь.

– Ерунда, – Сид досадливо морщится.

«Сейчас это не самая большая из твоих проблем, правда?»

– Брат, прости, – он снова хлопает водителя по плечу, – я бы остался тебе помочь, веришь? Но мне в город надо, мать в больнице, брат!

Узбек хмурится было, но потом машет рукой.

– Мать – это святое…

Сид кивает и бежит назад, на ходу вытирает кровь рукавом, но, кажется, только размазывает еще больше. В голове по-прежнему мутится, к тому же его начинает одолевать тошнота. Но это все неважно.

Он лихорадочно скользит взглядом по машинам, которые выстроились в очередь, чтобы объехать «газель». Не то, слишком дорогая, женщина за рулем… А вот эта – в самый раз!

Сид подскочил к древнему «матизу». За рулем сидел дед в отутюженной клетчатой рубашке. Сид постучал в стекло, и оно тут же опустилось.

– Помощь впереди нужна?

Дед вытянул морщинистую черепашью шею, тут же увидел кровь на лице Сида и часто заморгал из-под очков в роговой оправе.

– Извините, – Сид смиренно застыл со страдальческим выражением на лице, – мне бы в больницу. Вы можете подбросить?

– Садись, садись!

Сид не заставил себя просить дважды.

– Спасибо! Я в скорую позвонил, а они отказываются… – Тут он поморщился и поднес руку к виску. – Говорят, в Ленобласть не поедут.

Их крошечная машинка уже перестроилась в соседний ряд и резво взяла разгон.

– Вот сволота! – дед сокрушенно покачал головой. – Ничего, ближайшая больница в Сестрорецке, сейчас, только развернемся…

– Нет, нет, мне в город надо! – взвился Сид, но поспешил пояснить: – В скорой сказали в Алмазова везти. Говорят, с травмой головы туда, там МРТ-аппарат рабочий…

Дед пожевал губами.

– Там карта в бардачке есть, поищи, где это.

– Это на Ланской, я знаю! – Сид благодарно прижал руку к груди. – Спасибо вам! Я все, что есть, заплачу…

– Какие деньги! – отмахнулся дед.

– Спасибо… – с жаром повторил Сид.

«Скольких людей ты еще готов обмануть, приятель?»

Он отвернулся к окну, чтобы скрыть упрямую складку, которая залегла у губ. Он будет обманывать столько, сколько нужно, лишь бы только успеть вовремя. Лишь бы успеть…

«Успеть спасти свою шкуру и не загреметь снова за решетку?»

Сид торопливо отогнал вкрадчивый шепоток совести. Никакого эгоизма тут нет и в помине.

Просто он прекрасно знал Лизу: она достаточно психопатка, чтобы сделать то, что пообещала. Он должен ее спасти!

Синие губы, остекленевшие глаза… Блевотина, размазанная по простыням, на которых еще утром спали Сид и Яна.

«А если бы она позвонила тебе и сказала, что сделает это, но не у тебя дома, – тогда бы ты сорвался к ней?»

Он не стал врать себе: черта с два он бы тогда оставил Яну.

Яна!

Сид против воли улыбнулся. Его девочка, только его. Это ради нее он сейчас рвет когти через весь город. Ради нее расшибается в лепешку, чтобы успеть вовремя.

Он просто хочет оградить ее от всего этого дерьма и своей бешеной бывшей. Потому что она этого не заслужила.

Сид вздохнул.

«Как будто это все будет иметь значение после того, как ты ее сегодня бросил. Что ты ей соврешь?»

В груди снова заскребли коготки тревоги, сердце зашлось набатом. Знать бы, что с ней все в порядке!

Перед глазами снова неотвязно замелькали жуткие картинки: искалеченное хрупкое тело лежит посреди леса поломанной куклой. Окровавленная толстовка Сида с непомерно длинными рукавами, из-под которых торчат тонкие, совсем детские запястья.

– Сынок, тебе плохо? – участливый голос водителя вернул Сида к реальности.

Он сглотнул.

– Порядок. Мне бы только в больницу поскорей.

– Понял, – дед кивнул и прибавил газу. – Держись там, не отключайся!

– Мы уже в город въехали?

Сид сощурился, просчитывая маршрут.

– Нам у Старой Деревни свернуть и дальше на Богатырский и направо… Так быстрее будет к больнице.

И это тоже было вранье. Просто так они в конечном итоге проедут прямиком мимо дома Сида.

– Понял, понял, – повторил дед.

Сид благодарно кивнул.

«А Янке не хочешь позвонить? Соврать что-нибудь…»

Он отверг эту мысль. После, все после. Сид боялся смотреть на часы, но чутье подсказывало: он успевает. С натяжкой, на излете, но успевает вовремя.

Помедлив, он все же потянулся к карману за телефоном. И нащупал два.

Сид похолодел.

«Придурок!»

У него в голове не умещалось: как он мог забрать и Янин телефон тоже и забыть об этом?! Сид едва не застонал от досады и тревоги. Теперь он даже не мог позвонить Яне и выяснить, где она. Может быть, соврать что-нибудь, лишь бы только не пришла домой не вовремя.

– Пожалуйста, можно побыстрее? Пожалуйста!

Сид не припоминал, когда он в последний раз так искренне и горячо кого-то о чем-то просил. Он даже не был уверен, обращается ли к водителю или к мирозданию.

За окном тянулись спальные районы Питера.

По лицу хлестнула отпущенная Бобром ветка.

– Твою мать! – прошипела Яна.

– Извините… – виновато прогундосил мальчишка.

«Боже, когда это все кончится?!»

Правда, под ногами больше не хлюпало. Но когда ломишься через густой подлесок с мокрыми ногами, это уже не так важно.