Ребекка Серл - Популярна и влюблена

– Приезжайте, – предлагаю я. – Ты и Джейк. В следующие выходные. Что скажешь?

– Я не знаю, – отвечает она. – В школе много заданий. И я потратила всё, что получила за работу няней, на те новые DVD о тайнах подводного мира.

– Я заплачу́, – говорю я.

– О.

– Это не проблема, – произношу я скороговоркой, слова вырываются, налетая друг на друга. – Это будет очень много для меня значить. Вы увидите, как выглядит съемочная площадка, и мы сможем провести некоторое время вместе. Все трое.

Голос Кассандры становится радостнее.

– Ага, посмотрим, как ты уговоришь Джейка сесть в самолет.

– Пожалуйста, – прошу я, потому что вдруг чувствую, как она необходима мне здесь. Они оба необходимы. Будто, если они приедут, если увидят все это, то я снова стану собой. Может, тогда все это станет реальным.

– Ладно, – обещает она. – Я поговорю с ним об этом. А ты пока постарайся держать свои романы в тайне от международной прессы.

Я смеюсь.

– Это безумие, да?

– Безумие, – подтверждает она. – Абсолютнейший бред. Но мне даже нравится.

– Ну хоть кому-то из нас это нравится.

Я слышу, как она вздыхает, потом чмокает трубку.

– Ты привыкнешь, – говорит она. – Ты всегда привыкаешь.

Кассандра нажимает отбой, и я продолжаю смотреть в огромные, от пола до потолка, окна. Единственное в этих апартаментах, что напоминает мне о доме. В моей спальне в Портленде окно выходит на задний двор. Я любила пододвигать к нему рабочее кресло и сидеть там с огромной чашкой горячего шоколада и хорошим сценарием. Но теперь в этой комнате живет сестра, и к окну приставлен детский манеж. Джоанна хотела стать массажисткой и какое-то время назад начала этому учиться. Мы все думали, что это отличная идея, потому что тогда у нее может быть свободный график и неплохая зарплата, но ничего не вышло. Она провалила учебу, сказала, что скучает по Аннабель, и теперь работает на складе ближайшего магазина Whole Foods . И проводит там куда больше времени, чем тратила на курсах.

В этом вся моя семья: никто так и не воплотил свою мечту.

Мама не стала актрисой, папа не стал архитектором. Мои братья вообще никем не стали, и я думаю, что и сестра не знает, кто она.

Наша жизнь не трагична, совсем нет. С нами не случалось ничего ужасного. Думаю, в этом и проблема. Люди говорят, что маятник качается в обе стороны – величие и трагедия, – но моя семья, похоже, застряла в центре.

Я думаю о Кассандре и Джейке. Джейк многого достигнет, и не потому, что это его предназначение, а потому, что он верен своим убеждениям и не боится тяжелой работы. В пять лет он был волонтером в приюте для животных и тогда же начал сажать свой сад. Сколько я его знаю, он всегда хочет помочь всем, чем может, и хоть иногда это сводит меня с ума (например, когда мы вырываем сорняки ночью в субботу), это значит и то, что он предан чему-то. А Кассандра? Она ко всему относится со страстью, но особенно к людям, которые ей важны. Она никогда не пропустила ни одной забастовки Джейка и никогда не отказывала мне в помощи с заданиями по биологии. Они оба выдающиеся личности, потому что им что-то важно. Важны мир и люди, которые их окружают. Важна я.

Они должны приехать ко мне. Если они приедут, нынешний опыт станет для меня как раз таким, каким должен быть. Я знаю это наверняка.

– Не могу поверить. Ты уверена, что правильно его расслышала? – Райнер ходит из угла в угол по своей гостиной, его ладони сжаты в кулаки.

Я сижу на диване, прижав колени к груди.

– Это то, что он сказал. Джордан Уайлдер.

– Зачем им нанимать Джордана? Я думал, им был нужен кто-то неизвестный.

Райнер останавливается и смотрит на меня. Я пожимаю плечами.

– Понятия не имею. Тебе лучше спросить своего отца. – Я вспоминаю слова Уайатта: «Он – сын продюсера».

Глаза Райнера вспыхивают.

– Ты думаешь, он знал об этом?

– Ну, он же продюсер, правда? – Я подношу большой палец ко рту и грызу ноготь. Это одна из моих вредных привычек. Лилианна постоянно кричит на меня из-за этого. Я пыталась объяснить ей – раз Август на заброшенном острове и некое племя, возможно, хочет ее убить, она тоже будет грызть ногти, но Лилианна на это не повелась.

– Он не стал бы со мной так поступать. Он знает о Джордане.

– Что произошло? – спрашиваю я.

Райнер раскрывается прямо у меня на глазах. Он попросил меня поужинать с ним, и я просто решила рассказать ему о своем утре и о визите Уайатта, когда у меня вырвалось имя Джордана.

Я никогда не видела Райнера таким. Обычно он спокоен, невозмутим и собран. Но одно только упоминание имени этого парня сводит его с ума.

Я знаю про слухи о Джордане и Бритни, но Райнер сам сказал, что он больше не с ней. И как бы то ни было, Райнер не похож на парня, который может потерять контроль над собой из-за слухов. Если, конечно, это только слухи.

Он смотрит на меня так, как будто забыл, что я тоже здесь.

– Ничего, – говорит он. – Мы вместе снимались в сериале. Это не важно.

– Судя по тому, как ты расхаживаешь по гостиной, это все же важно.

– Я не хочу, чтобы этот фильм пошел ко дну из-за его дури, только и всего.

– Какой дури?

Глаза Райнера вспыхивают, а затем гаснут, словно погашенный фитиль, и он плюхается на диван рядом со мной.

– Прости, – говорит он. – Я просто терпеть его не могу.

Он поднимает голову, и теперь на его губах легкая улыбка. Я вдруг осознаю, что я впервые увидела Райнера разгневанным. Это странное открытие. Будто он стал больше похож на обычного человека. Не такого идеального. Но это не отталкивает, а наоборот, привлекает. Мне нравится тот факт, что он открыл мне ту часть себя, которую другие не видят. Что и у него есть свои демоны. Видимо, Джордан Уайлдер – один из них.

– Эй, – говорю я. Дотягиваюсь до его плеча и кладу на него руку. – Если это так для тебя важно, почему бы нам что-нибудь не предпринять?

Он смотрит на меня. Его глаза сужаются.

– Что ты имеешь в виду?

Я прикусываю нижнюю губу. Мне не верится, что я собираюсь это предложить, но я думаю о том, что Райнер вчера сказал – мы в одной лодке. Сидя здесь, на этом диване, я думаю – понимаю – что готова сделать для него что угодно.

– Я провалю наше совместное чтение, – говорю я.

Райнер открывает рот, чтобы что-то сказать, но снова закрывает. Он смотрит на меня, и мгновение тянется так долго, что мне кажется – я сейчас закричу. Но он качает головой, губы растягиваются в улыбке.

– Я не могу тебя об этом просить, – говорит он.

– Ты и не просишь.

Райнер издает какой-то звук, нечто среднее между смешком и выдохом.

– Ты не сделаешь этого, – произносит он. – Я не могу тебе позволить. Особенно учитывая твои нынешние взаимоотношения с Уайаттом.

Я думаю о нашем утреннем разговоре. Райнер кладет руку на мое плечо, а затем она скользит к предплечью. Готова поспорить, он чувствует мурашки, появляющиеся там, где он проводит пальцами. Вдруг я понимаю, как много мы касались друг друга на съемочной площадке и как мало – вне ее. Я ждала поцелуя Август и Ноя с тех пор, как мы здесь оказались, и я знаю, что он будет. Они доберутся до этого момента, даже если мы – нет.