Наталья Нестерова - Гости съезжались на дачу

– Знач-ца телефончик не дадите, – с интонацией обиженного пошлого приставалы проговорил Харя.

Дуня не успела ответить, потому что грянула песня «Там, вдали за рекой». Это трезвонил всех разбудивший телефон Ангела.

– Да, алё, кто это? – откопав трубку в кармане, Ангел поднес ее к уху.

– Кирюха-а! – возмущенно протянула его жена Катя. – Ты там совсем уже, что ли? Не видишь, кто звонит?

– Вижу, то есть не вижу, потому что говорю.

– Надрался и заснул! – заключила Катя. – Как тебе не стыдно! Два месяца мне мозг выносил: ребята приедут, ребята приедут, а сам в стельку. Звоню, чтобы напомнить: скатёрочка на стол в нижнем ящике комода. Я говорила, но ты наверняка забыл. Да еще и уснул!

– Я не спал!

– Что я, не знаю твой голос спросонья?

– Ладно, спал, но временно и по уважительной причине. В меня, между прочим, стреляли!

– Ты бы придержал язык, – наклонившись, потому что между ними сидела Алла Дмитриевна, сказал Галя.

– Кто там? Галя? Чего он тебе рот затыкает? Что у вас случилось? Почему стреляли? – сыпала вопросами Катя.

Ангел спросонья всегда соображал плохо, поэтому ему подсказывали.

– Все живы и здоровы, – сказал повернувшийся Харя.

– Все живы и здоровы, – послушно повторил Ангел.

– Отлично сидим, – сказал Галя.

– Отлично сидим, – повторил Ангел. – Но мы же едем!

– Ангел! Куда вы едете?

– На дачу.

– Откуда?

– Из больнички. Говорю ж тебе: выстрел из травматики. Удачно, в мякоть, кости целы. У Гали восемнадцать швов, у Хари пятнадцать, но на руке.

Катя замолкла, переваривая услышанное.

– Может, мне поговорить с вашей женой? – спросила Алла Дмитриевна.

– Только хуже будет, – отказался Ангел.

– Кто это? – вышла на связь Катя. – Бабы?

– Женщины, – укоризненно поправил жену Ангел. – Дуня вообще не пострадала. Она нас везет. Машину водить не умеет, но старается. Алле Дмитриевне сильно пожгло руки, потому что она горячим тазиком сражалась, а Дуня одному бандиту лопатой ухо отрезала.

– Дебил, – сказал Галя.

– Кретин, – подтвердил Харя. Повернулся и сел ровно. – Дуня, не обращайте внимания, вы прекрасный водитель.

– Почему? – возмутился Ангел. – Почему я у вас всю жизнь дебил? А сами с двумя сопляками справиться не могли! С ног до головы вас порезали. Катя, конец связи!

– Ты бы ей еще сказал, что Харя утопился, – буркнул Галя.

Дуня повернула голову к Максиму Эдуардовичу, уставилась с выражением крайнего недоумения.

– Идиоматическое выражение, принятое в нашей компании, – пояснил он. – Дуня, вам лучше бы смотреть на дорогу.

Поздно сказал. Машина вильнула по колее и подскочила на ухабе. Все подпрыгнули, раненые вскрикнули от боли.

– Простите! – пропищала Дуня.

Раздалось настырное утиное кряканье – звонил телефон Гали. Дочь установила этот рингтон: «Чтобы тебе, папа, было весело».

Таня, жена Гали, потом скажет, что она «как чувствовала – с ним случилось плохое». На самом деле, Таня не переносила долгого отсутствия мужа или хотя бы его голоса, поэтому звонить дважды в день – это минимум для ее душевного спокойствия. При малейшем поводе – норма.

– Вася, как у вас дела? Хорошо добрались?

– Все отлично, Танюша. Райское место, прекрасная погода, старые друзья. Что еще нужно человеку в старости? Только знать, что и у тебя все хорошо.

– Тебе не очень удобно сейчас разговаривать? Я хотела рассказать, что у Тань-Таньки, кажется, появился кавалер.

– Извини, сейчас не очень удобно.

– У тебя голос какой-то странный. Вы там не злоупотребляете спиртным?

Ангел, которому было обидно, что не сумел так ловко поговорить с женой, перегнулся через колени Аллы Дмитриевны и рявкнул:

– Харя утопился!

– Что? – всполошилась Таня. – Это Ангел? Сказал «Харя утопился»?

Она, как и Катя, прекрасно знала смысл этой фразы – случилось что-то страшное, опасное для жизни.

Галя показал Ангелу кулак. Харя повернулся, взял у Гали телефон:

– Танюш, привет! Это Харя. Мы тут отлично сидим, только Ангел дурака валяет.

– Максик, здравствуй! – Таня в отличие от Кати так и не научилась называть его неблагозвучным Харя. – Давно не виделись.

– Преступно давно. Следующий раз Ангел обещает нас собрать всех вместе. Прощаюсь. Обнимаю тебя, чудная женщина! Эх, прошляпил я тогда в метро!

Тане показалось, что она, прежде чем телефон отключился, услышала странное. Голос Ангела: «Галя, не дергайся, швы разойдутся».

Звонки раздавались, точно выстроились в очередь. Теперь ожил Дунин телефон – отрывок из «Времен года» Вивальди. Звонил Степан.

Дуня нажала кнопку громкой связи:

– Привет! Говори быстро, я за рулем.

– Малыш, помнишь, мы купили игровую приставку? А теперь нам скидка тридцать процентов на кухонный комбайн. Малыш, ты хочешь кухонный комбайн?

«Мы» – это, мягко говоря, неточно. Степан, не посоветовавшись с Дуней, истратил деньги, ею полученные за подработку, на игровую приставку. Которая Дуне была даром не нужна.

Харя не переносил мужчин, которые называли женщин «малыш». Возможно, потому, что так отец называл маму. Если она малыш, то ты, хрен собачий, должен быть взрослым, ответственным и заботиться о ребенке. Они же, все как на подбор встретившиеся ему в жизни, разбрасывающиеся «малышами», были подонками. Начиная с папочки и заканчивая непотопляемым, потому что дерьмо, академиком, который всех «малышей» безнаказанно гладил ниже спины.

– Слушай сюда, урод! – взял телефон Харя. – Еще раз назовешь Дуню «малыш» – оторву ноги. Второй раз назовешь – оторву яйца. Третьей будет голова. У тебя, рвань позорная, сутки, чтобы собрать манатки и съехать. Все ли вам понятно, милостивый государь? – сменил лексику Харя. – Сложившееся мнение не позволяет нам допустить, что выражения иных языковых пластов даст вам возможность усвоить в полном объеме информацию и адресованные в ваш адрес карающие меры. Сутки! – повторил Харя. – А потом ты инвалид. Был на голову, станешь на весь организм.

– Что это было? – спросил Галя, когда Харя нажал «отбой».

– Кто звонил? – вторил Ангел.

Дуня не могла ответить: трясло от смеха и, чего греха таить, благодарности, а за дорогой надо смотреть, чтобы опять в колдобину не попасть.

– Дунин муж. Бывший, – ответила Алла Дмитриевна. – Не хочет подобру уматываться.

– Харя! – благодушно сказал Ангел. – Ты бы ему намекнул прямым текстом, что мы подъедем и все, что ты обещал, оторвем разом.

– Ага, – возмутился Галя, – нам только квартирного мордобоя не хватало.

– Интересная идея, – сказал Харя. – Дуня, имейте в виду – вполне осуществимая.

– Ну, вы даете, мужики! – рассмеялась Алла Дмитриевна.

Она рано благодушествовала, слушая чужие разговоры, полагая, что ее-то муж пребывает в счастливом неведении.