Надежда Михайловна - Дорога в никуда (СИ)

Решилась Галя, внесли огромные по тем временам деньги — три тысячи, и стали ждать ключи. Маринку по вечерам, если Галя задерживалась на работе — Коля все чаще пропадал с друзьями — забирала почти всегда соседская девчонка-подросток, Наташка. Бабушке было некогда — она категорически отвергла предложение сына — забирать иногда по вечерам внучку.

— Ваш ребенок, вот и решайте, кто и когда будет её забирать.

Надо сказать, детский сад был в соседнем доме, но… Галинка, спокойная и умеющая сглаживать острые углы, не могла дождаться, когда же случится переезд. Надо ли говорить, как радовался ребенок, когда появилась возможность каждый день бултыхаться в ванной с теплой водой, пеной и игрушками. Дочка все больше походила на свою бабу Анну и внешне и внутри, Галинка с грустью говорила Лидуне:

— Гены пальцем не раздавишь.

Она крутилась как могла. Помогало и выручало то, что многие из лекарств были дефицитными, и у Гали появилось множество нужных знакомых. В те годы популярным было слово «Достать» — достала люстру, стенку и т. д.

Галя, занятая обустройством квартиры, уроками с дочкой — все больше разочаровывалась в муже. Единственное — столярные-малярные работы были на нем. Выложил ванную и туалет облицовочной плиткой, утеплил и обшил рейками лоджию, электрика, краны — все мог починить, но постоянно с каким-то ворчанием, руганью, недовольством.

Федосов перестал звать замуж, нет, он никуда не делся — все так же обожал свою Галюню, но понимал, что не решится она на такой шаг.

С Лидой встречаться получалось не часто — там тоже были проблемы с мужем, попивать стал прилично. Лида, перестав взывать к совести мужа, потихоньку обложила стены ванной плиткой, поменяла в зале раздражающие глаза обои ядовито-оранжевого цвета — в то время квартиры сдавали уже с полностью пригодными для жилья комнатами — завози обстановку и живи, меняла прокладки в кране, успевала посадить, прополоть, подокучить посадки — имелся участок в четыре сотки. Зоя Степановна с ними не поехала в новую квартиру — у неё с давних пор имелся в том доме поклонник, вот она и осталась у него жить, наведываясь к внукам.

Через год Сашка по пьяни влетел на статью, поскольку был хорошим монтажником и ни в чем не замечен доблестной милицией — получил два с половиной года «химии». Отбывал в Ярославле, Лида моталась туда то одна, то с детишками — со всеми этими проблемами стала совсем худущей, и посмеиваясь, встречаясь с Галей, говорила:

— Контраст у нас тобой-смотримся на фоне друг друга.

Галина же, наоборот, пополнела, стала уже приличного веса. Коля постоянно обзывал своих жену и дочку — «жирные коровы», хотя сам тоже недалеко ушел от них по габаритам. Маришка полностью скопировала внешность бабки, Галюня расстраивалась.

— Ну хоть бы волосы передались мои, нет же, прямые, непослушные…

— Кто садился, тот и родился! — постоянно говорила ей Лида. — Мои, вон, тоже-папа. Характер, правда, у Андрюшки — мой, не отнять.

Маришка была самой полной в классе. Вечно кто-то её обижал. Или она обижалась. Галя постоянно учила её не быть такой нетерпимой, но бесполезно… Братик Галин служил на Урале, папаня же совсем спился. В доме постоянно околачивались подозрительные, спившиеся личности, и в шестьдесят семь лет он загремел в тюрьму на три года. После очередной попойки один из собутыльников был найден мертвым, а поскольку во время пьянки Галинкин папашка затеял с ним ссору и драку, он и получил три года.

Как переживала и дергалась Галинка, опять же, «что подумают люди??»

— Галь, ты что, рядом с ним сидишь, когда они в деревне пьянствуют, или наливала ему? Пора уже не обращать внимания на что скажут, пусть говорят!

Время летело быстро, у подруги Ленки, первой нашедшей Колю, жизнь не сложилась, родила ему сына и дочку, он же постоянно зависал с девочками, в конце концов безумная любовь Ленкина сошла на нет, развелись. Лена тянула лямку одна, муж отделывался алиментами — не было у него желания пообщаться с детьми, в поиске мужик был.

Одна Лёлёка, уехавшая со своим Колей, на севера, из них троих вытащила счастливый билет по имени Коля. Потом уже, по прошествии лет, Галя с удивлением спрашивала Лиду:

— Лид, скажи, где у нас мозги и глаза были, мы вроде не дебилки, а жили с этими уродами?

— Не знаю, сама удивляюсь, воспитаны, наверное, так были, или хотелось быть за мужем. У тебя хоть орет и обзывается, но по хозяйству шуршит, а у меня… теперешний ум бы да тогда — седьмой дорогой такое «счастье» оббежала бы.

Мальчишки у неё росли разные — старший, серьезный такой парнишка, после школы поступил в военное училище, а младший рос хулиганистым, непослушным. Лиду, правда, ценил и уважал, а вот отца не воспринимал совсем.

Сашка после химии как-то резко начал спиваться, не помогало ни лечение, ни кодирование, ни болезнь матери. Зоя Степановна, перенесшая, пока он служил в армии, онкологическую операцию, семнадцать лет после неё прожила, потом резко случилось обострение. Лида ругалась с ней по поводу походов к врачам, та уперто говорила:

— Лидк, нук пройдет??

Не прошло, сгорела за три месяца. Вот тут-то и понесся сыночек её, Сашка, семимильными шагами к своей гибели.

Лида устала вытаскивать его из дерьма, да и не до того стало — развалился Союз нерушимый, надо было тянуть детей, с работой стало совсем напряженно, мельница работала кое как. Организовывались общества, кооперативы, всякие другие ОАО, ЗАО. Ушел старый директор, а новый, из тех, с кем Лида постоянно спорила и резала правду-матку, мгновенно с ней распрощался.

Вот и моталась она в столицу, таская, как говорится, на пупке, тяжеленные тележки с овощами-фруктами, распродавая их у станции метро.

Естественно, виделись с Галинкой от случая к случаю. Маришка заканчивала десятый, и Галинка суетилась — надо было, чтобы дочка поступила учиться, конечно же, в медучилище, с зимы занимаясь на подготовительных курсах.

— Марин, ты у нас в энститут готовишься! — посмеивалсь Лида. — То ли дело мы — сдали документы, два экзамена и вуаля, никаких подготовительных — выкачки денег и не было.

— Теть Лид, вы же учились при царе-Горохе.

Опять случился форс-мажор и у Гали, и у Лиды.

Галина свекровь, все так же не вникала в жизнь деток. Да вот, случилась почечная недостаточность, и пока Галя была в гостях у брата — свекровь убралась за неделю. До этого постоянно обещала прописать к себе Маринку, отдать ей свое золото… умные бабули все делают заранее, тут же все досталось чужому мужику, мужу пятому, который через два месяца уже жил с новой женой — ни у него, ни у новой жены не было детей, и через несколько лет эти две комнаты достались непонятно какой родне этой жены.