Юлия Набокова - Молния на двоих

– Ее родители развелись, и ей было очень одиноко. Ее спасали только книги – читая их, она словно проживала другие жизни. И едва заканчивалась одна история, девочка бежала в библиотеку за другой…

В тот день Лера тоже собиралась в библиотеку. Она как раз дочитала «Три мушкетера» Дюма, и ей хотелось скорее взять продолжение.

– Дождь будет. – Мама нахмурилась, глядя на серое небо за окном. – Может, не пойдешь?

– Я быстро, мам! – Лера сложила в рюкзак прочитанные книги, которые надо было вернуть в библиотеку, надела любимый желтый сарафан с открытыми плечами и выбежала из дома.

До библиотеки было идти всего минут десять. Но вернуться быстро не получилось. Лера, как всегда, застряла в залах, перебирая книги в шкафах, потом поболтала с библиотекаршей, обсудив прочитанное. После переезда прошло всего три недели, но Лера уже раз пять побывала в библиотеке и успела подружиться с начитанной, дружелюбной Верой Матвеевной. А та откладывала для нее редкие и новые романы. Вот и на этот раз достала из ящика стола продолжение «Трех мушкетеров» Дюма – «Двадцать лет спустя» и новинку Сергея Лукьяненко. Лера добавила к ним «Алые паруса» Александра Грина и «Поющие в терновнике» Колин Маккалоу.

– Кажется, дождь сейчас пойдет, – библиотекарша с тревогой взглянула в окно. – Может, переждешь, Лерочка?

– Я успею! – Лера набила книгами рюкзак и вышла из библиотеки.

На улице сразу же налетел холодный ветер, стало зябко плечам и коленкам. За лето в деревне у бабушки Лера вытянулась, и любимый сарафан стал ей короток. Она ускорила шаг, глядя на стремительно темнеющее небо – ливанет или нет?

Ветер усилился, трепал собранный на макушке длинный хвост – волосы тоже отросли за лето и теперь доставали Лере до поясницы. Чужой взгляд Лера почувствовала оголенной кожей – обернулась на ходу и заметила молодого мужчину, который быстро шел за ней от библиотеки.

Первая крупная капля дождя упала Лере на щеку, когда впереди уже показался дом. Лера побежала вприпрыжку – и услышала тяжелые шаги за спиной. Мужчина тоже побежал за ней. На развилке от библиотеки он свернул в сторону ее дома.

Дождь усилился – как будто на небе на всю мощность включили душ. Плечи и руки моментально стали мокрыми, холодные струи воды хлестали по шее и стекали под сарафан. Лера продрогла и мечтала скорее очутиться под крышей. Ее подъезд был третьим, и она быстро миновала первые два. Двор был пуст – ливень распугал любопытных старушек и вездесущих детей. Должно быть, мужчина тоже торопился в укрытие – когда она свернула к подъезду, он внезапно обогнал ее, припустив наискосок ко входу.

Ослепительно яркая молния прорезала небо. Мужчина скрылся в подъезде. Лера вздрогнула и остановилась под дождем. Он шел за ней от библиотеки. Он зашел в ее подъезд. Странно.

Если бы не было дождя, можно было выждать какое-то время во дворе. Или дождаться кого-то из соседей… Но Лера и так промокла до нитки. А мужчина не выглядел подозрительным – он был прилично одет, в серый клетчатый костюм, в руке нес портфель, вот только зонтика у него не было, поэтому он и спешил укрыться от непогоды.

Вдалеке громыхнул гром, и Лера забежала в подъезд.

Консьержки в их доме не было. Лера повернула к лифту, надеясь, что мужчина уже уехал, но он ждал на площадке. Лифт как раз подъехал.

– Ну и погодка! – Он с дружелюбной улыбкой повернулся к ней, пропуская в лифт. – Едете?

На вид ему было лет тридцать. Лера не видела его раньше. Но ведь они переехали недавно, и она еще не знала всех соседей в лицо.

Она вошла в лифт. Он следом. Двери закрылись.

Лифт поехал.

Вдруг ее голова резко дернулась назад. Мужчина намотал ее волосы на кулак и приставил нож к шее. Лера замерла ни жива ни мертва.

– Не ори. Вот так, хорошая девочка…

Мокрая рука нырнула под подол ее сарафана и грубо зашарила по внутренней поверхности бедра, устремляясь вверх…

– И тогда девочка вошла в лифт, а он вошел следом за ней. – Лера оборвала свой рассказ. Она не рассказала Нику все. Но тот роковой день так отчетливо всплыл в памяти, что Лера заново пережила те события. Когда чувствовала себя беспомощной и беззащитной, когда корчилась от страха, отвращения и стыда…

– Он тебя?.. – Голос Ника охрип от тревоги за нее, а глаза сделались темными омутами.

– Не успел. Только порезал. – Лера машинально коснулась шеи, не ощутив шрама. Конечно, ведь она сейчас в чужом теле. – Этажом выше залаяла собака, я закричала, смогла нажать на кнопку и выбежала, когда лифт открылся. На мое счастье, сосед задержался на площадке – мыл лапы собаке после дождя.

– Его поймали? – Ник дернул щекой.

– Нет. Он уехал на лифте. А сосед бросился оказывать мне помощь – из меня хлестала кровь. Нож чудом не задел сонную артерию.

Желтый сарафан пришлось выбросить – он был весь залит кровью. А рана оказалась такой глубокой, что шрам остался на всю жизнь.

– И потом его не нашли? – тихо спросил Ник.

– Больше я его никогда не видела. – Лера замолчала и отвернулась к окну. – Знаешь, я часто думаю, что было бы, если бы я послушалась маму и осталась дома. Или задержалась в библиотеке, чтобы переждать дождь. Или не вошла бы в подъезд за ним… Или надела бы джинсы, а не тот короткий сарафан…

– Тебе не в чем себя винить, – тихо сказал Ник у нее за плечом.

Лера была признательна ему за поддержку, но она завела разговор не ради того, чтобы он ее пожалел.

– Теперь я знаю, что было бы, – продолжила она, поворачиваясь к нему. – Мы бы с тобой учились в одном классе.

– Правда? – Ник удивился, но до конца не понял. – Мы были бы одноклассниками?

– Я забрала документы после того, что случилась. У меня был нервный срыв, я сбежала в деревню к бабушке и оканчивала школу там. А на мое место в твой класс взяли Риту.

Лера замолчала, глядя на Ника. Тот тоже молчал – сначала в недоумении, потом до него стало доходить.

– Ты хочешь сказать, что… – Его голос сорвался, а рука невольно устремилась к шраму на шее.

– Если бы этого шрама не было, мы бы встретились с тобой первого сентября в классе.

– Я бы встретил тебя, а не Риту, – наконец-то дошло до Ника.

На кухне повисла тишина. Бывают ли такие совпадения? – думал Ник. Они должны были учиться в одном классе, но так и не встретились. Он влюбился в Риту – единственную новенькую, пришедшую в их выпускной класс. А мог бы – в Леру. Интуиция подсказывала, что Лера не стала бы смеяться над его письмом. Лера бы ответила на его чувства. Девочка, запоем читавшая романы Дюма, увидела бы в нем своего д’Артаньяна. А может, он бы стал для нее капитаном Греем, а она для него – Ассолью, которой так и не стала Рита. Наверное, его мама была бы против их школьного романа и, может быть, даже вызвала в школу ее маму… И они были бы как Катя и Ромка из фильма «Вам и не снилось».