Юлия Набокова - Молния на двоих

Где бы они оказались сейчас, восемь лет спустя? Уж точно не в этом спичечном коробке, который купила в ипотеку самостоятельная Лера. Может, жили бы по соседству – но в более просторной квартире. И не одни, а уже с детьми. Лера носила бы длинные волосы до пояса и романтичные платья – как повзрослевшая Ассоль.

Ник ни за что бы не признался Лере в своих фантазиях. Только спросил:

– После этого ты отрезала волосы?

Лера удивленно взглянула на него и кивнула.

– В тот же день, когда мама привезла меня из травмпункта, где мне зашили рану. Я отрезала волосы канцелярскими ножницами. А на следующий день сбежала в деревню к бабушке.

Лера умолчала о том, что она больше не могла войти в тот лифт. У нее начался такой сильнейший приступ панической атаки, что мама перепугалась не на шутку. А потом они поднимались по черной лестнице на десятый этаж. Лера собрала свои вещи – только джинсы и футболки, так же по черной лестнице спустилась с рюкзаком во двор и уехала к бабушке.

Матери пришлось забрать ее документы из школы, и одиннадцатый класс Лера оканчивала в сельской школе. Что не помешало ей сдать ЕГЭ на высшие баллы и поступить в вуз. Вот только в квартиру матери она больше никогда не вернулась. Просто не могла заставить себя переступить порог того подъезда, войти в тот лифт. Сначала снимала квартиру вместе с однокурсницей – в доме без лифта. А накопив денег на первоначальный взнос, взяла в ипотеку эту крошечную студию – на первом этаже. Никто не хотел квартиру на первом этаже, а Лера именно такую и искала. Лишь бы не входить в лифт. А еще вся студия просматривалась с порога, и Лера чувствовала себя в большей безопасности.

И больше она никогда не носила платья. Только джинсы и брюки.

– Мне очень жаль, – тихо сказал Ник. – Не поверишь, как мне хочется тебя сейчас обнять. Знаю, это странно, но…

И он вдруг наклонился к ней и приобнял за плечи. А Лера неожиданно для себя стиснула его в объятиях – и впервые за долгие годы дала волю слезам.

– Тише, тише, – успокаивающе зашептал Ник.

Лера не знала, сколько времени он баюкал ее в своих руках. Ей даже показалось, что они снова поменялись телами и она стала маленькой девочкой в его крепких мужских объятиях, даривших тепло и заботу.

Но затем за окном кто-то пьяно выругался, Лера вздрогнула и отстранилась, пряча заплаканные глаза.

– Мне нужно в душ. – Она шмыгнула носом и сбежала от Ника.

Лера заперлась в ванной, а Ник уставился в окно, за которым сгустились сумерки. Сердце то сжималось от жалости к Лере, то его захлестывала ярость к ее обидчику, которого так и не нашли, и Ник стискивал кулаки.

Теперь ему стало понятно многое. Ее осторожность. Ежедневные звонки матери, и та тревога насчет поездки в такси в тот первый вечер… А он, идиот, еще смеялся над ней!

Неудивительно, что, пережив такое, Лера перестала доверять мужчинам, а ее мать переживает за дочь.

– Можешь идти, – тихо прошелестела Лера. – Я пока постелю.

В ванной его уже ждала пижама. А когда Ник вернулся, Лера лежала в постели у стены.

Он скользнул под одеяло, вытянулся рядом с ней и тихо позвал:

– Иди ко мне?

Она молча положила голову ему на плечо, и он осторожно приобнял ее, боясь напугать.

Лера уснула в его объятиях, а Ник еще долго таращился в потолок.

Он мысленно перенесся в тот дождливый день и увидел, как юная Лера, в желтом сарафане и с длинными волосами, собранными в хвост, выходит из библиотеки с рюкзачком книг. Над ней сгущается грозовое небо, и она ускоряет шаг, чтобы скорей попасть домой…

– Лера! – Ник заторопился за ней, раскрывая зонт.

Девчонка удивленно взглянула на него и остановилась:

– Мы разве знакомы?

– Ты ведь Лера? Я Ник. Мы будем учиться в одном классе.

Дождь усилился, захлестал по зонту, который Ник держал над головой.

– Ты вовремя, Ник. Я как раз без зонта.

Лера доверчиво прильнула к его плечу, спасаясь от капель дождя, хлеставших по обнаженным рукам и по гладкой белой шее, на которой не было шрама.

– Я провожу. – Ник улыбнулся.

А мимо быстро прошагал мужчина в сером клетчатом костюме с портфелем и скрылся за пеленой дождя.

Они вдвоем двинулись по направлению к дому, почти соприкасаясь плечами.

Впервые за долгие годы ему приснилась не Рита, а Лера. Ник проснулся с улыбкой, уверенный в том, что предотвратил страшную беду и спас Леру. Но вместо ее лица рядом на подушке увидел свое собственное, заросшее щетиной, и чуть не застонал.

Сон, в котором он уберег Леру от нападения, был только сном. И они снова вернулись в реальность, в которой он стал пикапером, а Лера – феминисткой и они поменялись телами.

Сейчас, находясь в ее теле, он, как никогда, ощущал ее хрупкость и уязвимость. Каким же подонком надо быть, чтобы напасть в лифте на девочку-подростка? При мысли об этом на Ника накатила ярость, и он беспомощно застонал, стиснув кулаки. Попался бы ему этот извращенец! Если бы только можно было повернуть время вспять!

Лера открыла глаза:

– Тебе опять снилась Рита?

Ник покачал головой:

– Извини, что разбудил. Мне снилась ты.

– Я? – Лера удивленно приподняла голову с подушки.

– Я встретил тебя у библиотеки и проводил, – вырвалось у Ника.

Лера напряглась, и он отругал себя – зачем напомнил ей о том дне?

– Это было бы здорово. – Она слабо улыбнулась, и Ник на миг увидел ту романтичную девчонку, какой она была раньше, когда бегала в библиотеку за новыми книжками.

Лера встала с постели, чтобы включить чайник.

– Кто первый в ванную?

– Иди ты.

После того как оба умылись и сели завтракать, повисла неловкая тишина.

– Слушай, Ник, – Лера заговорила первой, – забудь, что вчера было.

Она говорила так, словно они не разговаривали вчера по душам, а переспали!

– Нет, – резко ответил Ник. – Забыть? Никогда!

– Что? – Лера в упор взглянула на него.

– Как я могу забыть то, что ты рассказала? – возразил он.

– Только не надо меня жалеть. – Чашка в руках Леры дрогнула.

– Я не жалею, – пришлось солгать, чтобы ее не обидеть. Хотя еще как жалел – сопереживал, сострадал, сочувствовал. – Теперь я тебя понимаю.

– А я тебя, – после паузы ответила она, и он понял, что она имеет в виду его любовное письмо и безответную любовь к Рите.

– Мы могли встретиться, но не встретились, – сказал Ник. – И время назад уже не повернешь. Надо жить дальше.

Как бы он хотел сказать это своим спокойным мужским басом – весомо и значительно. А вместо этого прочирикал, как девчонка, и получилось так легкомысленно, что он сам осекся.

Лера задумчиво посмотрела на него и отвернулась к окну.

– Ты прав, – тихо откликнулась она. – Надо жить дальше. Надо вернуть свои жизни и свои тела. Какой там прогноз погоды?