Стивен Кинг - На Слайд-Инн-Роуд

Тем временем Фрэнк оживает, как заводная игрушка. Снова появляется его улыбка «ваш-кредит-одобрен». Он достаёт бумажник из заднего кармана.

— Я бы хотел отвезти вас в мастерскую или ещё куда, но у нас все места заняты как вы видите…

— Твоя миссис могла бы сесть мне на колени, — говорит Пит, подёргивая бровями.

Фрэнк решает не обращать на это внимания.

— Но вот как мы поступим: первым делом мы остановимся и пошлём кого-нибудь сюда. А пока что: как на счёт десятки? За помощь.

Он открывает свой бумажник. Гэлен очень спокойно забирает бумажник из его руки. Фрэнк даже не пытается остановить его. Он просто продолжает смотреть широко открытыми глазами на руки, будто всё ещё держит бумажник. Будто он всё ещё чувствует его вес, но сам бумажник каким-то образом стал невидимым.

— Почему бы мне не забрать всё? — спрашивает Гэлен.

— Верните назад! — говорит Корин. Она чувствует, как Мэри берёт её за руку, и в ответ сжимает её ладонь. — Это не ваше!

— Теперь наше. — Его голос такой же спокойный, как и рука, взявшая бумажник. — Посмотрим, что тут у нас.

Он открывает его. Фрэнк делает шаг вперёд. Пит достаёт руку из своей сумки-не-для-боулинга. В ней лежит револьвер. Дедушке кажется, что это 38-ой калибр.

— Назад, Фрэнки-Вэнки, — говорит Пит. — Мы тут заняты делом.

Гэлен достаёт из бумажника небольшую пачку банкнот. Он складывает их, засовывает в карман джинсов, затем протягивает бумажник Питу, который кладёт его в сумку.

— Дедуля, теперь твой.

— Бандиты, — говорит дедушка. — Вот, кто вы.

— Всё верно, — соглашается Гэлен своим спокойным тоном. — И если ты не хочешь, чтобы я выбил душу из этого парнишки, отдай свой бумажник.

Это действует на Били: его мочевой пузырь расслабляется, а в промежности становится тепло. Он начинает реветь, отчасти от стыда, отчасти от страха.

Дедушка вытаскивает из переднего левого кармана своих мешковатых брюк старый потрёпанный «Лорд Бакстон» [4] Бумажник марки «Лорд Бакстон». и отдаёт его. Он пухлый, но в основном там карточки, фотографии и товарные чеки пятилетней давности. Гэлен достаёт двадцатку и ещё несколько монет, засовывает их себе в карман и протягивает «Лорд Бакстон» Питу. Бумажник отправляется в сумку.

— Надо бы время от времени его чистить, дедуля, — говорит Гэлен. — А то вон его как расперло.

— Говорит человек, который, похоже, последний раз мыл голову в прошлый День благодарения.

Дедушка произносит это, и Гэлен с быстротой змеи, выпрыгивающей из кустов, отвешивает ему оплеуху. Мэри ударяется в слёзы и прижимается лицом к бедру матери.

— Перестаньте! — говорит Фрэнк, будто дело ещё не сделано и у его отца не течёт кровь из губы и ноздри. Затем на том же дыхании: — Заткнись, пап!

— Никому не позволено дерзить мне, — говорит Гэлен, — даже старикам. Старики должны лучше всех это понимать. Теперь очередь Корин. Давай-ка достанем твою сумочку из машины. А ты, малышка, можешь пойти с нами. — Он берёт Мэри за руку, кончики его пальцев погружаются в её скудную плоть.

— Отпусти её, — говорит Корин.

— Ты здесь не командуешь, — отвечает Гэлен. Теперь его голос звучит не так спокойно. — Ещё раз укажешь мне, что делать, и я подправлю тебе лицо. Пит, сделай так, чтобы Фрэнк и его папаша встали рядом. Плечи вместе. Если кто шевельнётся…

Пит делает жест револьвером. Дедушка прошаркивает к своему сыну. Фрэнк дышит через нос, издавая короткие сопящие звуки. Дедушка не удивился бы, если бы его сын потерял сознание.

— Ты ведь видел, не так ли? — спрашивает Пит Билли. — Признавайся.

— Я ничего не видел, — отвечает Билли сквозь слёзы. Он хнычет, как маленький ребёнок, но ничего не может с собой поделать. Синий кроссовок.

— На лгунишке горят штанишки, — говорит Пит. Он смеётся и ерошит волосы мальчика.

Гэлен возвращается, засовывает в кармане ещё несколько банкнот. Он отпустил Мэри. Девочка теперь прижимается к матери. Корин выглядит потрясённой.

Дедушка не смотрит на своих. Он наблюдает, как Гэлен подходит к Питу — ему важно увидеть их манипуляции, и он видит почти то, что и ожидал, и не стоит надеяться на что-то иное. Они могут взять «Бьюик» и оставить семью Браунов или могут взять «Бьюик» и убить Браунов. Если этих двоих поймают, они получат пожизненный срок в Шенке и не важно, какой у них будет счёт.

— Есть ещё, — говорит дедушка.

— В смысле? — спрашивает Гэлен. Он тут самый общительный. Его толстый подельник, похоже, из тихонь.

— Ещё деньги. Прилично. Я отдам их, если вы отпустите нас. Возьмите машину и просто оставьте нас.

— Сколько? — спрашивает Гэлен.

— Не скажу точно, но, думаю, около тридцати трёх сотен. В моей сумке.

— На хрена старому пердуну, как ты, разъезжать по чигирям с тремя с лишним тыщ?

— Из-за Нэн. Она моя сестра. Мы ехали в Дерри проведать её перед смертью. Ей не долго осталось, если это уже не случилось. У неё рак. Это всё из-за неё.

Пит снова поставил свою сумку-не-для-боулинга на землю. Теперь он потирает два пальца друг о друга и говорит:

— Это самая маленькая скрипка в мире и она играет «А не навалить ли мне большую кучу».

Дедушка не обращает на это внимания.

— Я обналичил большую часть своего социального обеспечения, чтобы оплатить похороны. У Нэн нет ни цента, и они дают скидку, если платишь наличными. — Он поглаживает Билли по плечу. — Этот парень нашёл всё это для меня в интернете.

Билли ничего подобного не делал, но если не считать одного-двух сдавленных всхлипов, он молчит. Он хочет, чтобы они с Мэри никогда не ходили к «Слайд-Инн», и когда он смотрит затуманенными глазами на отца, он ощущает проблеск лютой ненависти. «Это ты виноват, папа, — думает он. — Ты посадил машину, и эти мужики забрали наши деньги и теперь хотят убить нас. Дедушка это знает. Я вижу, что он знает».

— Где твоя сумка? — спрашивает Гэлен.

— Сзади с остальным багажом.

— Доставай.

Дедушка идёт к «Бьюику», который всё ещё продолжает работать на холостом ходу. Он кряхтит, поднимая заднюю дверь, — у него почти сводит спину. Его отец говаривал: первой выходит из строя спина, последним — причиндал, а всё остальное между ними. Сумка почти такая же, как у Пита, с молнией сверху, только длиннее; больше похожа на вещмешок, чем на сумку для боулинга. Он расстёгивает молнию и раздвигает края.

— Там ведь нет пушки, дедуля? — спрашивает Гэлен.

— Нет, нет, это для таких парней, как вы, но глянь-ка сюда. — Дедушка достаёт старую потрёпанную перчатку для софтбола. — Я говорил вам о сестре. Так вот — это её. Я хотел отвезти ей, пока она ещё не скончалась. Или не впала в кому. Она пользовалась ей в Женской мировой серии в Оки-Сити. Была шорт-стопом. Не верится, но это было ещё до Второй мировой. Посмотри сюда! — Он переворачивает перчатку.