Эбби Гривз - Игра в молчанку [litres]

Я отлично помню, где я был, когда ты сказала мне слова, которым суждено было все изменить. Я был в кабинете. Я расхаживал туда-сюда возле окна, размышляя над последним неразгаданным словом из кроссворда в «Таймс», и постукивал себя по зубам кончиком ручки, стараясь подстегнуть таким способом свой медлительный разум, когда в дверях, которые в те времена никогда не закрывались, вдруг появилась ты.

– Ты не мог бы перестать ходить, Фрэнк? Мне это действует на нервы.

Я посмотрел на тебя. На тебе был полосатый фартук, испачканный мукой, и я сказал:

– Как это может действовать тебе на нервы, если я здесь, а ты – в кухне? – Я притворился недовольным, но все же сел, чтобы сделать тебе приятное.

– Фрэнк, я серьезно!

– Ну хорошо, хорошо!.. Но если ты так нервничаешь из-за гостей, так и скажи. Быть может, еще не поздно их отменить.

– Дело не в гостях, Фрэнк. К тому же у меня почти все готово…

– Тогда в чем же?

– Не мог бы ты… уделить мне пять минут? Нам нужно поговорить.

«Можешь уделить мне пять минут»?.. Гм-м… Странный выбор слов, особенно если учесть, что ты обращалась не к постороннему человеку, а к мужу. Я готов был разговаривать с тобой всю жизнь и даже поклялся в этом у алтаря. Да, я знал, что в твоем случае, учитывая неизбежные импровизации и отклонения от темы, пять минут могли обернуться пятью часами, все же…

– Да, я знаю, что мы ждем к ужину Джека и Сару, но мне действительно нужно поговорить с тобой. Это не займет много времени, Фрэнк…

Сжимая нижний край фартука обеими руками, ты скручивала его в тугую спираль, и я понял, что ты действительно волнуешься.

– Давай поговорим, Мэгги, – сказал я как мог спокойно. – Что случилось?

Бросив газету на стол, я шагнул к тебе и, не без труда высвободив из твоих пальцев многострадальный фартук, взял тебя за руки.

– Не волнуйся так, Мегс, – сказал я. – Все будет хорошо. Ты же знаешь, вместе мы решим любую проблему.

– Вообще-то, это не совсем проблема. Скорее наоборот – новости хорошие, просто… неожиданные. Да, неожиданные, – ты замолчала, но я знал, что понукать тебя не нужно, и терпеливо ждал.

– Дело в том, Фрэнк, что я… Я беременна.

Последовала долгая пауза. Только теперь – пятнадцать лет спустя – я понял, что ты обращаешь внимание именно на мою первую реакцию, а она у меня всегда запаздывала. Я был потрясен, меня охватил страх, но я все же заметил, что ты смотришь на меня вопросительно. Твои ладони все еще были у меня в руках, и я сжал их как можно крепче.

– Я знаю, Фрэнк, что это довольно неожиданно…

– Да-да, неожиданно… именно это я и хотел сказать, – пробормотал я. С тех пор как мы познакомились, прошло полтора десятка лет. Чуть меньше времени прошло с того дня, когда у тебя случился выкидыш. Если бы тогда все прошло нормально, сейчас наш ребенок был бы уже подростком. Неожиданно… это еще мягко сказано.

Ты негромко рассмеялась.

– Только подумай, Фрэнк!.. Мы так долго этого хотели, и вот теперь, когда мы почти перестали надеяться, это случилось! Природа взяла свое. Правда, на это ушла уйма времени, но… Это настоящее чудо, Фрэнк, тебе не кажется?

Вместо ответа я шагнул вперед и прижался губами к твоему лбу, на котором тоже белела мука. На мгновение мне вспомнилось одно из наших первых свиданий в Форт Мидоу. Дело было весной, и ты то и дело отвлекалась от еды, чтобы сорвать созревший одуванчик и сдуть с головки белый пух, который на несколько мгновений зависал в воздухе и только потом медленно и плавно опускался на траву.

– Ах, Фрэнк, ты будешь замечательным отцом! Я знаю!

Отвлекая твое внимание, на кухне пронзительно засигналил таймер духовки.

– Который час, Фрэнк? Джек и Сара вот-вот будут здесь! Пожалуйста, ничего им не говори, ладно? Потом мы с тобой еще раз все обсудим, а пока… Я приготовила тебе свежую рубашку, она висит на двери в спальне. – Последние слова ты произнесла уже на пути в кухню.

До сих пор я жалею, что тогда так и не сумел сказать тебе ничего правильного или хотя бы просто подходящего к случаю. Вместо этого я только глупо таращился на тебя, наверное, еще и рот открыл от удивления. Я же отлично знал, Мегс, как много это для тебя значит, но я… Наверное, нет ничего хуже, когда ты счастлив, а кто-то, пусть не нарочно, возвращает тебя с небес на землю. Прости меня, Мегс… Если бы я мог вернуться в тот день, я вел бы себя совершенно иначе. Я бы постарался хоть как-то выразить свою радость и удивление… да хотя бы просто расцеловал! Можешь не сомневаться, именно так я бы и поступил.

В других обстоятельствах ужин с друзьями был бы для нас самой обыкновенной вещью, но в тот вечер… Мои мысли блуждали, а мое внимание было сосредоточено отнюдь не на прекрасном бёф бургиньоне [9] Бёф бургиньо́н – традиционное блюдо французской кухни из тушеного мяса в густом винном соусе. , который удался тебе как нельзя лучше. Как это могло случиться, спрашивал я себя снова и снова. После выкидыша ты бывала у разных врачей (я, кстати, тоже), сдавала анализы и проходила бесчисленные исследования. Неделя шла за неделей, и наконец нас обоих пригласили к ведущему специалисту репродуктивной клиники. Там нам сказали, что, учитывая обстоятельства первой беременности, новое зачатие маловероятно. Маловероятно не значит невозможно, сказал я тебе, когда мы шли домой от автобусной остановки, но, судя по выражению твоего лица, ни успокоить, ни убедить тебя в чем-то мне так и не удалось. А поскольку в последующие годы зачатия действительно не произошло, я стал склоняться к мысли, что стре́лки твоих часов перешли от цифры «маловероятно» к цифре «невозможно».

В следующий момент я рывком вернулся к действительности. Это Сара хлопнула по столу обеими ладонями и визгливо расхохоталась после какой-то твоей реплики. Украдкой бросив взгляд в твою сторону, я увидел, что ты, наклонившись над блюдом с зеленой фасолью и азартно размахивая вилкой в опасной близости от правого глаза Джека, рассказываешь какую-то смешную историю. Признаться, я уже не помнил, когда в последний раз видел тебя такой раскованной, оживленной и веселой. Сейчас в тебе был один только свет и ни капли мрака. На мгновение наши глаза встретились, и я улыбнулся, давая тебе понять, что справился с потрясением и что твоя новость очень много значит и для меня. Во всяком случае я надеялся, что моя улыбка смогла все это выразить, хотя на самом деле я пришел в себя еще не до конца.

Только на следующий день, когда мы разговаривали с тобой спокойно и без помех, я на самом деле почувствовал растущую во мне радость. По твоим подсчетам срок составлял уже двенадцать недель или чуть больше. Мы обсудили, в какой цвет лучше покрасить детскую, как ее обставить, какую кроватку купить и как я возьму отпуск, чтобы помогать тебе хотя бы в первое время. Наконец-то, ужиная в ресторанах или кафе, мы могли спокойно смотреть на семьи с детьми, располагавшиеся за поставленными специально для них круглыми столиками, и думать, что совсем скоро мы тоже сможем так сидеть. Я настоял, что буду носить твою сумочку вместо тебя, поднимать упавшие на пол вещи и так далее. По вечерам я массировал тебе поясницу, чтобы ты могла хоть немного поспать. Со временем я настолько привык к нашему новому распорядку, что почти упустил из вида тот факт, что беременность должна рано или поздно закончиться.