Станислав Симонов - Как выжить в современной тюрьме

Затем, выдав «сухой паек», арестованных грузят на «автозак». Все «автозаки» в принципе похожи, как братья-близнецы. Разница между ними небольшая. Все они содержат индивидуальные «стаканы» для изолированной от окружающих зэков перевозки арестантов и т. н. «общую секцию». Количество «стаканов» варьируется от 1 до 6, а общих секций — от 1 до 2. В стандартный «автозак», с двумя общими секциями и двумя «стаканами», влезает по нормативам 32 человека, но иногда набивают и больше. Женщин перевозят отдельно от мужчин, либо в «стаканах», либо на том же месте, где располагаются конвоиры. Если женщин оказалось много, им могут выделить и всю общую секцию. «Стаканы» снабжены глухими металлическими дверями с глазком. Секции отделены от конвоиров решетчатыми дверями с глухой металлической перегородкой между ними. По правилам загрузки, сначала заполняется одна секция, затем вторая, затем, уже в самом финале, грузят женщин. «Автозак» заполняется не по списку, а согласно живой очереди.

Автозак

В случае одновременной поездки подельников на суд дорога от тюрьмы до суда может оказаться единственным удобным временем для личного разговора между ними, достаточно просто оказаться в одной секции.

Места для сидения изготовлены из дерева, под ними есть место для хранения личных вещей арестантов. Переговоры между зэками или между зэками и конвоем — обычное явление. Ни отопления, ни какого-либо намека на комфорт, кроме небольших вентиляционных отверстий в секциях и люка над местом конвоиров, не предусмотрено. Люк в «автозаках» может приоткрываться примерно на 20 сантиметров и только в случае страшной жары. По правилам перевозки заключенных конвоиры в течение всей транспортировки не имеют права открывать «автозак» даже при пожаре, не говоря об авариях и других инцидентах. В случае возгорания машины зэки могут сгореть в ней заживо.

В отдельных случаях, желая заработать, конвоиры идут на то, что покупают заключенным, на их же деньги, спиртное, еду, сигареты с условием полного поглощения еды и спиртного непосредственно в «автозаке» во время передвижения. Иной раз можно договориться о несанкционированном свидании с близкими в том же автомобиле. Приблизительные расценки: 1000 рублей за бутылку пива или водки и 200–300$ за свидание.

По приезде на суд «автозака» арестованных вызывают по фамилиям. каждый раз открывая и закрывая двери секций, пропуская людей в тамбур, где, приковав наручниками к охраннику или другому зэку, под конвоем охраны проводят до помещения под названием «конвоир-ка». в котором приходится находиться все время ожидания судебного заседания или же отправки назад в тюрьму. Охрану судов и конвоирование заключенных выполняют работники милиции, а это значит, что практически всегда за деньги с ними можно договориться о передаче для содержащихся в «конвоирках» людей спиртного, еды, вещей или же о негласном свидании с кем-либо. За небольшие деньги конвоиры идут на то. что подельники какое-то время содержатся в ожидании суда или отправки назад вместе в «конвоирке». Стоимость совместного содержания примерно 100–200 рублей, негласное свидание — от 100$ за 15 минут до 300–400$ за 3 часа. При этом стоит учесть, что в каждом суде свои расценки. Самые дорогие в Мосгорсуде. Конечно, бывают и непредвиденные обстоятельства (комиссии, проверки, усиления и т. д.), но. несмотря на это. о подобной услуге всегда и в любом суде можно договориться, лишь бы клиенты деньги платили!

Перед помещением в «конвоирку» арестованных обыскивают, отбирая шнурки, сумки, пакеты. Перед погрузкой в «автозак» все изъятые предметы возвращаются. Отбирая шнурки, охрана опасается суицидов, а изымая пакеты или сумки с водой — бесконтрольного потребления жидкости. Дело в том. что после употребления жидкости арестованный захочет попасть в туалет, для этого нужно выводить зэка под охраной. А это значит, что заключенный будет беспокоить конвоира и отнимать у него лишнее время. Стандартная процедура посещения туалета за время пребывания в суде сводится к 3 разам.

Бывает, что привезенного на суд арестанта, по причине отложенного слушания дела, могут и «не поднять» в зал заседаний. Но в стандартной ситуации суд все же происходит. Закованного в наручники подсудимого доставляют в зал заседаний суда, где помещают в металлическую клетку. Наручники с него снимают только в клетке.

Именно в этой клетке оказываются все подельники, проходящие по одному уголовному делу, коим мера пресечения выбрана — нахождение под стражей.

Перед началом судебного процесса подсудимый может поговорить со своим адвокатом в специально отведенной для этой цели комнате и только в присутствии конвойного. Краткая беседа с адвокатом возможна также в зале заседания. Что-либо передавать клиенту адвокат может только через конвоиров. Обычно это документы, блокноты, ручки.

Так как все, что официально говорится в процессе заседания, стенографируется, независимо от вашего эмоционального состояния, говорить, выступая в процессе, надо медленно, обдумывая каждое слово, с расчетом на то, чтобы стенографистка максимально точно зафиксировала ваши слова. Часто стенографистка пишет не дословно речь или ответы участников заседания, а только их основную линию. В этот момент смысл сказанного может измениться. Во избежание подобного необходимо ознакомиться с протоколами судебного заседания, внимательно их прочитать, внося свои соответствующие замечания.

Для официального ознакомления с протоколами судебного заседания требуется написать соответствующее ходатайство на имя судьи. Идеальный вариант, когда у подсудимого все возможные вопросы, ответы, а также его речь заранее записаны на бумаге. Не надо тратить время на обдумывание и формулировку вопросов и ответов, можно спокойно и размеренно прочитать все по бумаге. Стоит помнить, что эмоции уйдут, а запись останется на бумаге, и именно по ней будут делаться основные выводы. Хорошо бы, чтобы и последняя речь была записана на бумаге, а уже затем прочтена. К моменту высказывания последней речи подсудимого судье и прокурору уже будет известно, какая форма наказания ждет арестованного.

Не нужно надеяться на последнее слово, даже будь вы семи пядей во лбу, логичным, как Платон, а красноречивым, как Плевако, последнее слово подсудимого ситуации не изменит и размер наказания не уменьшит. Чем речь короче, тем лучше для всех — для вас, адвоката и суда. Бесполезно злить или убеждать судью в чем-либо, даже в случае его откровенной неправоты. Услышать не услышит, а вот дать вам до 3-х лет за оскорбление суда, это в его силах.