Анна Флёр - Охота на самцов

Прошло около двух часов. Я сидела в машине Марата, весело болтая и смеясь над трудностями студенческой жизни. Тут кто-то из нас оглянулся и заметил, что красный кукольный домик уже уехал.

— Знаешь, я все равно опоздал на встречу. А в институте сегодня нудняк, — вдруг сообщил Марат.

Это что, приглашение? Сердце, пожалуйста, бейся медленнее, а вы, щеки, не краснейте. Я не волнуюсь, как школьница, я взрослая девушка и могу себя держать в руках. Собрав все свое хладнокровие в кулак, я ответила:

— Я тоже решила поехать домой и чудно провести там время.

Ну, я же не буду напрашиваться. Пусть он делает первый шаг. Мужчина должен знать, что дорога свободна, и если он, конечно же, самостоятельно примет решение, то женщина подчинится. (Ха! Если бы мы не освобождали дорог и поворачивали все машины в свою сторону, вы бы, как стадо баранов, тыркались на перекрестке.)

— Тогда, может, поедем в кино? Знаешь, что сегодня идет?

Я выдала всю информацию, которую успела получить во время лекции, и, видимо, мои энциклопедические знания московской афиши пришлись весьма кстати...

После кино Марат решил устроить небольшие посиделки у себя дома. Я была не против: отличный повод для более близкого знакомства с его миром, как внутренним, так и внешним. Он позвонил каким-то друзьям, организовал, кто что принесет, и потом довольно ненастойчиво предложил мне поехать к нему.

— Посидишь, пообщаешься с моей тусой. Они любят новых интересных людей. И тебе они тоже понравятся.

Квартира Марата находилась в самом завидном месте Москвы: на Патриарших прудах, в старом доме с простеньким подъездом. Однако сама двухкомнатная квартира была сделана феерично: гигантское пространство делилось на зону кинотеатра и на неплохо оборудованную спортивную зону. Меня сразу поразила некая стерильность интерьера: полы и стены белые, по периметру вмонтированы светильники, потолочное освещение отсутствовало вовсе. Неопределенной формы серебристо-черный диван подсвечивался снизу и словно висел в воздухе. Огромная прозрачная джакузи стояла в центре ванной комнаты, а стены были декорированы матовыми стеклянными панелями. Я ощутила полный восторг! Такой потрясающий дизайн говорил очень многое о его хозяине. Кажется, Марат вовсе не пустышка с гнилыми понтами.

Раздался звонок в дверь. Едва Марат успел отойти от глазка и открыть щеколду, как в его жилище спокойствия и гармонии ввалилась шумная толпа. Девушки, видимо уже не в первый раз, отправились на кухню готовить салатики. Ребята стали открывать шампанское и кучу других бутылок, которые принесли с собой. Кто-то на максимальную громкость врубил жестковатый хаус, кто-то стал переключать каналы телевизора. Вскоре народ собрался за уже накрытым журнальным столиком и начал отмечать. Что отмечали, я не знаю. Повода не было. Просто было очень весело и классно. Кто-то начал с разбегу прыгать на диван, девчонки стали танцевать, ребята — валить друг друга на пол. Имена и лица перемешались в голове, я не успевала следить за происходящим и просто вклинивалась в это общее движение. Тут мне кто-то сунул в руку половину дымящегося косяка. Я взяла его и стала искать глазами Марата. Он перехватил мой взгляд и одобряюще подмигнул. Я затянулась. Потом еще раз.

Вечеринка начала ускоряться, ребята рассказывали какие-то до боли в животе смешные анекдоты, девчонки танцевали потрясающе, гибко и красиво извиваясь возле стульев. Затем музыка стала рваной, в глазах появились разноцветные фигуры, и тут меня словно начало засасывать в черную дыру, которая превращалась то в воронку, то в квадрат Малевича. Постепенно воронка становилась все шире и шире, мое видение сопровождал неведомый звук. Потом я услышала шум прибоя. Я словно очутилась на морском побережье, сидела под пальмой, смотрела на чаек в небе, физически ощущала в руках теплый белый песок. Мне стало блаженно и невероятно комфортно...

— Рит, ты себя нормально чувствуешь? Ты что-то притихла! — услышала я голос Марата.

— Все отлично, зая, — не открывая глаза, блаженно улыбнулась я. — Мне так хорошо. Я так пригрелась на солнышке.

Очень захотелось поделиться своими ощущениями, теплом и уютом, рассказать, насколько мне хорошо, чтобы он тоже почувствовал эту гармонию и этот кайф мира во всем мире и детей-цветов.

Держало меня еще довольно долго, поэтому я позвонила маме, сказала, что остаюсь у Людки, предупредила Людку, что в случае чего я у нее и не могу подойти к телефону по любой причине. Половина народа осталась ночевать, и я в том числе. Как я ни рвалась в спальню к Марату, ну хотя бы на прикроватный коврик, пришлось довольствоваться диваном. Ребята находили самые невероятные места для ночлега: поперек кровати устроились трое парней, в джакузи постелили себе две девушки, диван тоже поделили на зоны влияния, молодой человек по имени Андрей умудрился заснуть на кухонном столе, ну а парочка совсем непривередливых легла на выбеленный паркет, подстелив под голову легкие курточки.

Ночью большинство было разбужено каким-то ужасающим криком, доносившимся из кухни. Андрей, лежавший на столе, вдруг проснулся и понял, что находится где-то над пропастью. Его нога не могла привычным движением нащупать тапка, а рука свисала в бездну. Он представил, что его тело покоится над обрывом Большого каньона, вокруг него летают коршуны и дожидаются его гибели. У него есть только один шанс спастись: спрыгнуть вниз. Но чтобы в кромешной темноте представить себе глубину обрыва, он осторожно нащупал сухую ветку на камнях (вилку на столе) и столкнул ее вниз, чтобы определить по времени падения, высоко ли он лежит. Вилка зацепилась за скатерть и лишь через несколько секунд ударилась об пол. Андрей успел досчитать до семи. Жаль, что он плохо успевал в школе по физике. Иначе бы сообразил, что, с учетом массы, вилка преодолела примерно двести метров. К тому же, слыша, насколько звучным оказалось падение «ветки», он сделал вывод об опасном рельефе ущелья. Андрей оторопел. Его накрыло волной паники и страха за свою еще такую молодую жизнь. Он подумал о родителях и друзьях, которые очень огорчатся, прилетев в США на опознание трупа. Тут-то он и решил позвать на помощь.

На кухню сбежались все кто мог. Первым делом включили свет. Андрей открыл глаза и понял, что его сознание сыграло с ним жестокую шутку. Он ощутил себя не страдальцем, находящимся на грани жизни и смерти, а глупцом, который из-за всякой фигни не дает спать друзьям. От смущения он опустил глаза и попросил оставить его одного с этим бесконечным чувством стыда.

К слову сказать, Андрей как раз и является тем человеком, который приходит на тусу с небольшим пакетиком и превращает ее в невероятно громкую вечеринку с непредсказуемым концом. Поэтому, приглашая к себе домой огромную толпу народа, Марат попытался забыть о своих проблемах. Его отец, талантливый и очень успешный бизнесмен, наконец выполнил свою угрозу, из-за которой в семье все чаще возникали скандалы, и ушел от матери. Мать в слезах названивала Марату, выплескивая все накопившееся горе, и постоянно повторяла, что теперь Марат — главный мужчина в ее жизни. Марат еще не был готов к такому роду ответственности, да и понятия не имел, что теперь решит отец по поводу финансового обеспечения прежней семьи. Младшая сестра Марата только окончила первый курс известного своей коррупционностью и любовью к русским университета в Париже и пока еще не ведала о несчастьях, которые ожидали ее дома. Поэтому единственным спасением от тяжести свалившегося на него бремени было пригласить Андрея и отдаться в руки судьбе, поскольку последствия вечеринки никогда не известны. Правда, в этот раз все завершилось довольно неплохо. Никто не ночевал в обнимку с туалетом и ни за кем не приезжала «скорая». Друзья как нельзя кстати помогли скрыть в этот вечер потребность только в одном человеке — в отце.