Дебби Риго - Искренне, безумно, по-королевски

Я качаю головой, затем пытаюсь послушать, как президент гудит о награде, премии и обо всем том, что мы сделали, будучи студентами. Она представляет каждого номинанта кратким описанием программ. Затем наконец объявляет:

– Премия с грантом 15 тысяч долларов вручается Зоре Эмерсон, ученице старшей школе Эплтона.

Немедленно ищу руку мамы, и вот она уже тянется к моей.

– Аминь, аминь, аминь, – наклоняется она и шепчет мне на ухо.

Папа встает, хлопая в ладоши, но я тащу его обратно на место, потому что президент еще не закончила. Она начинает читать мою биографию и объясняет причины, по которым комитет решил присудить мне грант. Все кажется совершенно сюрреалистичным. Мама держит меня за руку, а папа записывает церемонию на телефон. Датчик на наушнике мигает зеленым каждые несколько секунд, как будто он мой личный документалист.

– Предложение Зоры о расширении программы «Мой компаньон» и обеспечении доступного последующего ухода для ее сообщества сразило комитет, – говорит президент, и я чувствую, что слышу только половину слов. – Ее невероятное понимание потребностей сообщества отразилось в составленном ею подробном бюджете, прогнозируемом росте и превосходном плане. Дамы и господа, давайте поприветствуем Зору на сцене!

Обнимаю родителей, а затем иду на шатких ногах к сцене.

С высоты я могу оценить, насколько велика толпа. Без единого усилия нахожу Оуэна. Не могу разглядеть выражение его лица, но вижу, как Келси смотрит на меня со смешанным восхищением и скептицизмом. Оглядываюсь на родителей, которые сейчас сидят рядом друг с другом. Папа сидит на моем месте, и они оба наклоняются ко мне с сияющими от эмоций лицами.

– Спасибо комитету, спонсорам, учителям и президенту за эту огромную честь, – начинаю я, держась одной дрожащей рукой за край трибуны, а затем глубоко вздыхаю. – Цель нашей программы – не просто предоставить родителям Эплтона возможность иметь няню. Речь идет о взаимодействии с семьями, чтобы защитить детей от одной из величайших болезней общества – апатии. Программа моделирует идею, что в отсутствие родителей или опекунов ваше сообщество – это ваша семья. И ребенок никогда не останется один. Спасибо.

Только после того, как снова сажусь на место, я понимаю, что моя речь все еще лежит нетронутой в кармане. Мне хочется, чтобы это удивительное чувство выполненного долга длилось вечность.

Когда меня просят остаться для фотосессии и пообщаться с председателем комитета, я больше не вижу ни единого намека на присутствие Оуэна и Келси. Председатель представляется мне и маме. Женщина кажется менее грандиозной, чем ее титул, и очень любезной. Чтобы пообщаться в тишине, она отводит нас в комнату обслуживающего персонала.

К счастью, папуля занят общением с новым другом барменом, поэтому у нас появляется возможность поговорить без перерыва в течение нескольких минут.

– Извините, что задерживаю вас, но это неотложная ситуация, – говорит она. – После тщательного рассмотрения комитет и я решили аннулировать ваш грант.

– Подождите. Что? – изумляется мама.

Мне становится плохо. Я правильно слышу?

– Вы не виноваты, Зора. Вы прекрасная ученица и выдающийся лидер сообщества. Мы просто обеспокоены… У нас возник конфликт интересов.

– Не понимаю, – говорю я.

– Речь идет о ваших связях с принцем Лендерела.

С Оуэном? Мое смущенное молчание говорит о многом.

– Крупнейшим спонсором награды является королевская семья Лендерела.

– Я… я не знала, – отвечаю.

Однажды я врезалась в стеклянную дверь кофейни, и сидящая внутри толпа засвидетельствовала это. У меня не было возможности не входить туда, потому что это был первый день на работе. Умножьте то унизительное чувство на сто, и вы получите нынешний момент.

Я думаю о детях, которым дала обещания. Думаю о мисс Нельсон и всех людях, собравшихся в центре для прямой трансляции события.

– Вот они. – Бармен ведет к нам отца.

– Спасибо, брат. – Отец похлопывает его по плечу, и тот уходит.

При виде нас выражение его лица тотчас меняется.

– В чем дело?

– Они отменяют награду нашего ребенка, – объясняет мама.

Услышав ее разочарованный голос, я снова возвращаюсь в режим разрешения кризисов. Я не хочу, чтобы она беспокоилась обо мне.

– Нет, кому-то придется объяснить мне, почему это происходит. – Голос папы повышается, когда нарастает гнев.

– Мы понимаем, что, скорее всего, Зора не знала о принадлежности принца, – говорит председатель, – но сопредседатель и адвокат все же посоветовали отменить наше решение и предложить следующему кандидату.

Папа смотрит на меня и отходит на несколько шагов. Я знаю этот шаг, потому что сама так делаю, если давление неумолимо продолжается. Тот факт, что ему нужно многое наверстать, только усугубляет ситуацию. Когда он познакомился с «моим другом Оуэном», то не понял, что Оуэн и был тем принцем, о котором идет речь.

Мама молча гладит меня по спине, а я тем временем пытаюсь проглотить ком в горле.

– Зора, я знаю, вы много работали, – искренне говорит председатель. – Мы уважаем вашу конфиденциальность и конфиденциальность принца, поэтому сообщим, что комитет ошибся в подсчете баллов. Но у нас есть для вас хорошие новости. Независимо от нашей организации корпоративный спонсор из Нью-Джерси, присутствующий сегодня вечером, был вдохновлен вашей историей и хочет пожертвовать пять тысяч долларов. Они скоро с вами свяжутся.

Она вновь приносит извинения и заверяет нас, что они не будут разговаривать с прессой, но выпустят официальное заявление с объяснением ошибки в расчетах и объявлением нового победителя.

Единственным человеком, имеющим отношение к церемонии награждения и школе, кроме Оуэна, является Келси. Но я отбрасываю любой соблазн сделать ее злодейкой. Это было бы слишком легко и слишком ожидаемо.

Папа возвращается, как только председатель уходит.

– Ты имеешь в виду того парня, которого представила мне? Того парня, который едва мог взглянуть мне в глаза или дать прямой ответ? Это твой принц?

– Кенни, сейчас не время, – перебивает мама.

– Мы с Оуэном общаемся как друзья, – уверяю я.

– О, значит, пока он сидит на королевских драгоценностях, заодно препятствует исполнению твоей мечты?

– Кенни, этим делу не поможешь.

– По твоему мнению, Иветт, все, что я делаю, никогда не помогает.

– Разве мы не можем обойтись без ругани? Хотя бы сейчас, – устало говорю я.

– Хорошо, закрыли тему. – Папа поднимает руки. – Но я просто скажу следующее: мне все равно, сколько стоит этот принц, но он не стоит той проблемы, которую тебе создал.

Настала моя очередь уйти и подышать воздухом.