Александр Снегирев - БеспринцЫпные чтения. Некоторые вещи нужно делать самому

– Айфон? – внезапно осёкся Влад. – Айфон… ну да, конечно. Только обещай, что заряжать его я буду всегда моим сердцем.

– И чехольчик, Влад, вот тот со стразами, который я тебе показывала.

Влад посмотрел в глаза Марине, в которые он так любил проваливаться каждый раз, когда стоял очень близко, и вдруг в них увидел лицо незнакомой девушки, которая сказала: «Привет, Влад! Я – Сола, твоё…»– А дальше он не расслышал – прервал голос Марины:

– Может, посидим где-нибудь?

– С удовольствием, я знаю отличное местечко. – Влад уверенно направился в маленькое кафе напротив, хотя видел его первый раз.

– А где здесь вход? – разочарованно спросила Марина.

– Я знаю, – продолжал удивлять самого себя Влад, и они юркнули в неприметную дверь со двора.

Сев за первый свободный столик, он оглянулся. Странное ощущение одиночества в общем-то приятном интерьере кафешки. Вроде за столиком с девушкой, которая не умолкает, а кажется, что сидишь один на подоконнике, обхватив колени, а между тобой и жизнью – одностороннее стекло. Ты жизнь видишь, а она тебя – нет. Как в детстве. После маминых слов: «А Влад сегодня не выйдет, болеет», – жизнь уезжает на лифте.

Ты смотришь в окно, как твои друзья играют в футбол или хоккей, и переживаешь с ними каждое мгновение, победу и неудачу, а они с тобой – нет. И как хочется, чтобы кто-то из них вдруг остановился и просто тебе помахал в окошко рукой. Увы, не суждено. Одностороннее стекло. Как и сейчас. Замедлил шаг. Ушла волна. Теперь лишь спины вамжны для людей, как их догнать и обогнать, а все отставшие – сорняк.

Вдруг в углу у окна Влад увидел очень знакомое лицо. Да, точно, это же девушка из глубины Марининых глаз. Он встал и направился к ней.

– Мне кажется, я вас знаю.

– Теперь да. Я – Сола, твоё Одиночество.

– Моё? Но я не…

– Твоё. Если уж увидел меня в глазах любимого человека, значит, точно твоё.

– А ты симпатичная.

– Смотри не влюбись – привыкнешь ко мне, одиночеству, и уже не уйдёшь. Гони меня.

– Всё хорошо. У меня есть любимая девушка.

– Посмотри, – одиночество кивнуло на Марину.

Та сидела одна за столиком и продолжала без остановки что-то рассказывать пустому стулу, где сидел Влад.

– Марина… Марина, я здесь, – сначала шутливо, а потом встревоженно, даже привстав, произнёс он.

– Не переживай, она тебя не слышит, она тебя никогда не слышит.

– А почему я увидел тогда… тебя только сегодня?

– Сердце. Теплота твоего сердца тому причиной. Чуть остынет – и прощай, Марина. А она не пропадёт. Синее сердце и одиночество ноль – идеальное сочетание. Завтра же кто-то другой будет уже проваливаться в глубину её глаз.

– И что, это сочетание и есть рецепт счастья? – с досадой в голосе спросил Влад.

– Конечно, нет. Она придет ко мне сюда лет через двадцать. Будет у неё семья или нет, она всё равно придёт. А я уже не помогу. Одиночество просто будет всегда вокруг неё. Кстати, со мной легче, если человек один – ему можно заказать кофе и ждать, а если я пришла в семью, то одиночество заливается алкоголем. Початая бутылка как личный домашний психотерапевт. Посмотри, кто в этом кафе что пьет, сразу поймешь: семейный или нет.

– А что, здесь все…

– Да, это я всех пригласила.

– Блин, как всё не очень. А бывает джекпот – сердце красное и одиночество ноль?

– Дети. Но не все. Посмотри сквозь мои пальцы на людей, видишь? – Сола положила кисть на стекло, Влад подошел и сквозь ее пальцы увидел цифры и россыпь сердец над каждым человеком на улице.

– А знаешь, у кого из детей почти всегда красное сердце и ноль одиночества? – спросила она и подмигнула.

– Нет.

– У тех, кого взрослые держат за руку. Посмотри. Вон, мальчишка в слезах и красных шортиках. Одиночество 5, 6, 7, а вот теперь его мама взяла за руку – 6, 5… 2, 1. Блин, так просто. Почему люди этого не понимают? Так и в жизни. Сначала родители, держа нас за руку, спасают от одиночества, а потом, в старости, мы их. Вот ты давно звонил маме?

– Ну… дней десять назад, – Влад ответил почти сразу, хотя точно не был уверен. Давно это было.

– А в детстве мама уезжала куда-нибудь? – продолжило Одиночество.

– Да, помню уехала на три дня, так мы с братом чуть с ума не сошли.

– Сколько говоришь дней? Десять… Ну-ну.

– Хорошо, Сола, я понял. А почему тогда у меня одиночество 10, если есть мама и брат и мы друг друга очень любим?

– А это в разных вселенных. Ты придешь к своим в гости – меня там не будет, а вернёшься в квартиру с Мариной – нас снова трое. Жизнь как дом со множеством комнат: работа, друзья, родные, семья. И очень редко, когда я во всех комнатах сразу.

– Так ты хочешь сказать, чтобы не чувствовать одиночества, нужно просто перейти в другую комнату? И всё?

– Да, но ваш человеческий мозг обожает подсаживаться на дофамин прошлых воспоминаний. Нужно открыть глаза и увидеть, что комната пуста! Близкий вам человек или умер, или давно ушел. Дофамин закончится. В комнату тихо проскользнёт питоном и начнет кругами сдавливать тело Депрессия. Незаметно закроет дверь, а ключ выкинет в окно. Через время скинешь её, захочешь что-то изменить и шагнешь за ключом в окно. И непонятно – то ли сдался, то ли решился выйти из комнаты.

– Сола, как у тебя всё просто. Взять и поменять комнату. Просто выкинуть человека из сердца – и всё?

– Почему же выкинуть, эта комната навсегда останется в твоей жизни, просто не нужно туда заходить.

– Умом я тебя понимаю, а сердцем не могу.

– Большое сердце всегда перевешивает мозги. Поэтому я и выбираю людей с красными сердцами, а с синими разговаривает Бог. Видишь его? – Сола кивнула на мужчину с длинными волосами, который подсаживался то к одному посетителю, то к другому. – Он пытается достучаться до сердец, а я до ваших мозгов.

– Тогда, как я понимаю, к Марине подсядет Бог?

– Не сегодня. У неё одиночество – ноль. Меркантильность стёрла душу враз. Богу разговаривать не с кем.

– Бог-то понятно, а ты что? Тоже положительный герой? – Влад наклонил голову и лукаво прищурился.

– Я как змеиный яд: желательно с перерывами и по чуть-чуть. Так-то даже Бог не смог меня долго выдержать и начал создавать мир, чтобы не остаться со мной один на один. – Одиночество засмеялось, зеркально Владу наклонило голову и тоже прищурилось в ответ.

– Знаешь, а ведь я люблю в одиночестве пройтись по ночному городу, в тишине, словно в море нырнув, по уставшим от глаз уголкам.

– Красиво, но, к сожалению, не про меня, это уединение, не путай, – улыбнулась Сола. – Уединение – это когда ты всё сам бросаешь и выходишь, а одиночество – это когда все, кроме тебя, вышли из комнаты. Я думаю, при сотворении мира Бог оставил меня как защитную страшилку, человеку одному было не выжить, а чувствуя меня, он бежал от страха к другим. Сейчас он один выживает, никуда не бежит, а я осталась. Поэтому одиноких людей становится больше. Рептилоидная часть вашего мозга успокоилась, а в сознательной пока бардак. Сидеть одному в четырёх стенах, ничего не предпринимать и ждать скорой человеческой помощи? Прекрасно. Узнаюм Homo sapiens. Может, сделать шаг, выйти в коридор и встретить там таких же, как ты?