Эмма Скотт - Не дай мне упасть

Брови Тани взлетели вверх, но затем она кивнула.

– Ладно.

– Тео нашел меня, бросил все, чтобы помочь протрезветь. И смею заверить, что для него это не был какой-то чертов пикник. А теперь я здесь, вся разодетая для свадьбы, а не мертвая где-нибудь в канаве.

– Я рада, что ты здесь. – Таня взглянула на Тео. – Он настоящий герой, этот парень.

– С чего ты это решила?

Она зачерпнула ложкой суп и приложила салфетку ко рту.

– Ты же знаешь, что я была помощницей Джоны в горячей мастерской. «Карнеги-Меллон» платил мне за эту работу. Но для инсталляции такого размера, как планировал Джона… Я не верила, что два человека смогут завершить ее вовремя. Я не могла проводить там каждую минуту – у меня были занятия в университете. И тут вмешался Тео. Он никогда раньше не работал со стеклом. Мы с Джоной показали основы, и у него будто сработал выключатель. Щелк. Работа должна быть сделана, и он ее сделает. Он все поставил на это. Пошел ва-банк. И когда инсталляция была закончена, только я получила все лавры как помощница. Я пыталась уговорить Тео вписать свое имя в документы для шоу в Wyhn. И Джона пытался. Черт возьми, он собирался сделать это без разрешения Тео. Но тот, минуя нас, пошел к Эме Такамуре и сказал, что его имя не должно появляться рядом с инсталляцией.

– И зачем ему это?

Таня пожала плечами.

– Такой уж он человек. Поэтому меня нисколько не удивляет, что он бросил все и полетел к тебе, когда ты в этом нуждалась. Он всегда так поступает. Если есть работа, которую нужно закончить, он ее выполнит.

Я кивнула, думая о том, что Тео будет шафером у Оскара.

«Джона должен был быть им».

Таня замолчала. Я видела, как ее челюсти двигались, а глаза не отрывались от стакана с водой перед ней. Я накрыла ее руку своей.

– Эй.

Она улыбнулась, не глядя на меня.

– Господи, как же я по нему скучаю.

– Я знаю. – В этих словах содержалась глубочайшая, жесточайшая правда для всех присутствующих в этой комнате.

«Я скучаю по тебе, Джона. Мы все скучаем по тебе».

Легко было представить, что я страдаю больше всех. Поверить, что основная часть боли досталась мне, чтобы подавиться этим огромным куском, в то время как все остальные жевали свои крохи. Но каждый, кто знал Джону, испытывал боль и так же, как и я, не мог ее проглотить.

Все инстинкты вопили, что пора сменить тему, прежде чем снова начну плакать, но вместо этого я сжала пальцы Тани.

– Джона не смог бы закончить монтаж, если бы не ты. Я точно знаю, что он считал тебя одной из своих лучших подруг. Он чертовски любил тебя. Вот почему ты так скучаешь по нему.

– Спасибо, Кейс, – улыбнулась Таня и вытерла слезу. – Я знаю, что так и было, но приятно, когда это говорит кто-то другой.

На следующее утро мы в составе кортежа двигались в клуб «Сентенниал», расположенный в двадцати минутах езды от Олбани. Он представлял собой величественное поместье восемнадцатого века с пронзавшими красную крышу многочисленными мезонинами. Раскинувшийся на огромном поле, он напоминал остров, плывущий по гладкому зеленому морю.

Дена и ее подружки невесты вместе с матерью и бабушкой расположились в одном крыле большого особняка, а Оскар и его друзья – в другом. Церемония должна была состояться на огромном заднем дворе, больше похожем на футбольное поле, а сам прием – в большом бальном зале.

В восточном крыле Дена занималась волосами и макияжем, а подружки невесты надевали наряды кораллового цвета. Платья без бретелек перекрещивались складками на лифе, ниспадая на пол мягкими шелковыми волнами.

Мать Дены, элегантная женщина в более скромном платье того же оттенка, что и наши, суетилась вокруг дочери, а восьмидесятилетняя бабушка восседала в кресле и наблюдала. Женщины старшего поколения, а также две подружки невесты, с которыми я никогда раньше не встречалась, смотрели на меня исподлобья.

Я увидела себя в большом зеркале. Татуировки на правой руке и гитара на внутренней стороне левого запястья создавали резкий контраст с нежной пастелью платья.

Дена подошла ко мне с понимающей, умиротворенной улыбкой на лице.

Она выглядела сияющей и гораздо более спокойной, чем любая невеста, которую я когда-либо видела.

– Кейси, – тихо позвала она, – ты прекрасно выглядишь.

– Это должны быть мои слова. Дена… ты потрясающая. – Я потерла руки, как будто могла избавиться от татуировок только на сегодня. – Не уверена, что мои нательные художества подойдут к платью.

Дена потянулась к подносу с лентами, булавками, щетками для волос и взяла черную шелковую розу.

– Ты думаешь, я забыла, что у тебя есть татуировки, когда выбирала платье?

– Нет, но я чувствую взгляд твоей бабушки, – сказала я, – и хочу, чтобы этот день стал идеальным для тебя.

Улыбнувшись еще шире, она прикрепила шелковый цветок за мое левое ухо.

– Сегодняшний день будет идеальным, потому что люди, которых я люблю, здесь, и выглядят так, как должны.

Я осмотрела себя в зеркале еще раз. Больше ни у одной из подружек невесты не было черного цветка, но ни у одной из них не было тату на руках.

И стоило признать, что черная роза оказалась идеальным аксессуаром, дополняющим и объединяющим мой образ.

Таня подошла ко мне.

– Ты самая крутая подружка невесты, которую я когда-либо видела, – заявила она, великолепно выглядя в своем платье, и взяла меня под руку. – Ну же! Пришло время рок-н-ролла.

Мы спустились по лестнице, и к месту церемонии нас вытолкнул заспанный распорядитель свадеб. Дена, как облако спокойствия, плыла среди нас в своем белом шелковом платье, в то время как остальные порхали вокруг нее, как нервные птицы.

Виолончелист сыграл «Канон в ре мажоре» Пахельбеля, и мы по очереди из дома прошествовали между рядами белых стульев, расставленных на лужайке. Оскар и его шаферы уже стояли под белым навесом, увитым зелеными лозами и розовыми цветами.

Я повернулась к проходу, переживая, что каблуки слишком глубоко вонзятся в сочную траву и заставят меня растянуться перед всеми.

«Будет ли это достаточно круто для такой плохой девочки, как я?»

Оскар в смокинге выглядел красивым, но все же немного ошеломленным. Я взглядом отыскала стоящего рядом с ним Тео. Тоже в смокинге.

«Ох, ничего ж себе…»

Он выглядел потрясающе красивым. С зачесанными назад темными волосами, сцепленными перед собой руками и блестящими на солнце запонками. На его лице застыла скука, а потом он заметил меня. Его рот слегка приоткрылся, а глаза расширились.

Я улыбнулась ему и попыталась помахать рукой с маленьким букетом белых роз. Тео не ответил, но уставился на меня так, будто не мог поверить, что я существую на самом деле. Я думала, что он играет, но когда приблизилась к своему месту на платформе, его взгляд стал жестче, а затем Тео внезапно отвернулся.